Второй вид «ночных бабочек» — это те, кто работает «ради любви к искусству», помимо денег, разумеется. Они занимаются проституцией от случая к случаю, только с понравившимся им клиентом.

Третий, почти не доступный для постороннего глаза «вид», в разряд которых попала и Настя, — это «индивидуалки по вызову», элитарная и малочисленная группа. Их не пускают «на поток», а приберегают, словно изысканное блюдо, для самых богатых и влиятельных клиентов.

Подбирать клиентов для «индивидуалок» непросто. Поиск с помощью объявлений таил в себе много неприятных и даже опасных моментов. Очень часто звонили случайные люди либо маньяки. К тому же номер телефона, прилагаемый к тексту, служил хорошей наводкой для братвы, стремящейся определить сутенера и его девочек под свою «крышу», либо для милиции, хоть и редко, но вынужденной устраивать «зачистки» на территории подведомственного района.

Такой вид торговли девочками более похож на любительство. Поэтому Рафик избрал другой путь. Вернее, их было у него несколько. Либо он, как это делал когда-то Костя, привозил девочек в бар, клуб или ресторан, где приятно развлекался, а своим рабыням предоставлял возможность знакомиться с мужчинами. Но держал все под контролем. Либо он сам находил клиентов на стороне и доставлял их прямо на квартиру. У Рафика в подчинении был водитель, Слава, бывший спецназовец, уволенный за пьянство. Он же исполнял обязанности охранника, когда нужно было по желанию мужчины отвезти девушку на территорию заказчика.

Слава всегда первый заходил в квартиру клиента, досконально осматривал ее, проверял, нет ли там подозрительных личностей, способных пустить девушку «на хор» либо причинить ей другие неприятности, платежеспособен ли сам клиент. И лишь когда убеждался, что все в норме, допускал к нему девушку. Затем, по истечении времени сеанса, забирал подопечную и отвозил опять на квартиру.

Клиентами были, как и обещал Рафик, в основном состоятельные мужчины из числа местных и заезжих бизнесменов, богатых иностранцев, а также спортсменов, представителей попсы и другой столичной элиты, способных всегда хорошо платить и вести себя при этом учтиво с девушками.

Насте нравилось самой выбирать себе клиента. Она даже придумала для себя такую игру — заранее старалась угадать, как поведет себя впоследствии тот или иной мужчина. И ошибалась крайне редко. Бизнесмены, как правило, сначала поскорей желали приступить к делу, но потом, расслабившись, пускались в откровения. Дескать, вкалывать приходится по двадцать пять часов в сутки, постоянно на нервах, от такой жизни впору схватить ранний инфаркт или инсульт. Поэтому, объясняли они, секс является одним из необходимых атрибутов их напряженной деятельности, способствует поднятию общего тонуса организма. И всегда дарили Насте какую-нибудь дорогую побрякушку, заранее для этой цели припасенную: золотые часики, браслет или цепочку.

Попса или спортсмены обычно ничего не дарили. Им нужно было поскорей сбросить запас накопившейся энергии, поэтому действовали они довольно прямолинейно, без фантазии, как автоматы, словно все время куда-то торопились, и порой даже не удосуживаясь узнать, как девушку зовут. Поэтому Настя редко шла с ними на контакт, разве что попадалась крупная знаменитость. Тогда Настю начинало разбирать любопытство: а вот каким он окажется в постели?.. Не раз ее после этого постигало разочарование — звезда не оправдывала надежд, оказывалась порой обычным мужиком, довольно неумелым и даже грубым, как животное. Но она никогда не жалела о своем выборе, мысленно занося новое имя в свою уже довольно большую коллекцию.

К иностранцам она относилась довольно равнодушно. Среди них ей больше не попадались турки с их неуемным темпераментом; видимо, места, которые Настя теперь посещала, простым рабочим были просто не по карману. В основном ее клиентами становились богатые выходцы из Западной Европы. Сначала такой клиент угощал ее в баре, а потом, уже в номере, прежде чем приступить к делу, заводил какой-то разговор. Ничего особенного, банальный треп. Но при этом старался оставаться джентльменом, не унижал, во всяком случае, как это порой делали соотечественники.

Поэтому Настя ничего не имела против того, чтобы провести ночь с каким-нибудь иностранцем. Но все они казались ей на одно лицо, и она их немножечко презирала. Например, вот этот фирмач, делающий в России свой маленький гешефт. Голодный, похотливый самец, вырвавшийся на волю от семьи, в нелепо сидящем, как на пугале, хоть и дорогом костюме, с бегающими глазками. Дорвался, ублюдок! Будет теперь взахлеб рассказывать дружкам, как в первый же день трахнул русскую девку. Наверняка в своем забугорье еще утром обнимал в аэропорту курицу-жену. Целовал сыновей-отличников. Говорил им разные сю-сю. А они млели от счастья. Как же, папа летит в командировку! В загадочную и непонятную Россию! Привезет оттуда экзотические подарки… триппер, например. Радости не оберешься…

Случалось, хоть и редко, ей приходилось обслуживать довольно необычных клиентов. Однажды Рафик минут пятнадцать инструктировал ее, прежде чем отправить со Славой за город к очередному заказчику. Дескать, тот человек пожилой, инвалид, живет один безвылазно в своем домике. Получает скромную пенсию и из нее скрупулезно откладывает, чтобы два раза в год получить удовольствие. Такие минуты для него — праздник воспоминаний о былом. Поэтому Настя должна по отношению к нему проявить такт и понимание ситуации.

Дедушка оказался довольно бойким для своих шестидесяти семи лет и в достаточной мере «работоспособным». После того как они с часок поупражнялись в его постели, он усадил Настю за стол, предложил ей чаю с вареньем: «Не побрезгуй, из собственного садика!..» За чаем клиента вдруг потянуло на откровения.

Из его слов Настя узнала, что является он полковником в отставке, всю жизнь проработал на зоне, охранял зеков. Жена бросила отставного полковника ровно через год после его выхода на пенсию и уехала жить в Сибирь с каким-то геологом. И вот он теперь остался один как перст, ноги плохо слушаются его, руки дрожат, глаза почти не видят. И радости в жизни — почти никакой.

— Сука она! — с откровенной злостью прошипел бывший полковник. — И чего ей не хватало со мной?.. Свой домик, сад, огородик. Пенсия у меня хоть и маленькая, но прожить можно, другие ведь живут. И человек я, как ты сама давеча могла убедиться, все еще пребывающий в мужской силе. Так чего ей было еще надо, скажи мне, а?..

Настя пожала плечами.

— А может быть… — Тут он пристально на нее посмотрел, словно решаясь. Потом поднялся, отыскал на полке какую-то книжку, положил на стол.

Настя очень удивилась, прочитав название на обложке: «Камасутра».

— Ты вот погляди… — отставник перелистывал книгу. — Позы любви, а?.. Ты вот так пробовала?.. А вот так?..

— Кое-что пробовала, — призналась Настя, почему-то при этом краснея. — Но далеко не все… Наверное, это зависит от фантазии партнеров, что кому нравится…

— Фантазии, — пробормотал он. — У нее тоже были фантазии… гуляла напропалую, мне обо всем доносили, но я терпел, потому что любил ее. И все догадки строил, чего я такого делал с ней в постели не так?.. А теперь попалась мне в руки эта книжонка, я и подумал. Вот, значит, как было можно… и так… и этак… А я всю жизнь продолжал ее обихаживать единственным мне известным способом. Эх!..