Она поспешила к такси и через несколько минут была на месте. Грег жил на третьем этаже. Лифта не было.

Измученная, потому что ковыляние по лестнице на костылях было изнуряющим, она добралась до квартиры и позвонила. Грег открыл и с изумлением уставился на нее.

— Привет, Грег, — сказала она. — Сэм здесь?

— Да, но…

— Могу я его увидеть? Это очень важно.

Грег преградил ей путь, не давая войти.

— Я подожду здесь, — сказала она.

Он не шевельнулся.

— Я позову его, — сдался он наконец.

Закрыв дверь перед ее носом, он бросился на кухню. Она услышала голоса. Через минуту появился Сэм с полотенцем в руках. Он совсем не был рад видеть ее.

— Ты вытираешь посуду? — пошутила она.

— Что тебе надо?

Не слишком хорошее начало, но он ведь не знает, зачем она пришла.

— Увидеть тебя, разумеется… У твоей матери был роман с Джорджем, — начала она.

Он тихо ответил:

— Я знаю это.

— Да, но… Могу я войти?

— Нет.

— Сэм! Это важно!

— Для кого?

— Сэм! — закричала она. — Ты думал, что ты сын Джорджа, не так ли? Вот почему ты приехал в Англию. Но это неправда! Джордж не мог иметь детей. — Она ждала ответа, но он молчал и смотрел на нее. Она повторила: — Он не твой отец! Я могу войти?

— Нет.

Удивленная, она взмолилась:

— Ты понимаешь, о чем я говорю? Твоим отцом был Натан.

— Не обязательно.

— Да, он твой отец. Я виделась с твоей матерью, и она сказала, что они продолжали спать вместе, когда она встретила Джорджа.

— Великолепно, — сказал он с иронией. — Теперь мне стало легче.

— О, Сэм, — беспомощно всхлипнула она. — Не будь таким жестоким. Я думала, ты обрадуешься.

— Правда? Тогда у тебя такие же представления о морали, как у моей матери.

Шокированная, она уставилась на него.

— У меня есть моральные принципы, и у твоей матери тоже, — запротестовала она. Он рассмеялся. — Но не в этом дело, — продолжила она.

— А в чем?

— В нас. Я не знала об этом, о Джордже и твоей матери, но нет смысла отталкивать меня из-за этого.

— Не из-за этого.

Она чувствовала полную беспомощность.

— Ты не хочешь иметь дело с членами моей семьи? Я понимаю, после того, что сделал Джордж…

— Нет.

— Нет? Тогда почему? — почти кричала она. — Пожалуйста, скажи мне.

— Потому что я не люблю тебя.

— Я не просила тебя любить меня. Я только просила… — Чего? — спросила она саму себя. Страсти? — А ты сказал…

— Нет, Абби, ты сказала.

Ей словно дали пощечину. Она прислонилась к стене совсем без сил.

— Но я надеялась…

— Ты напрасно надеялась. Я пытался расстаться с тобой мирно. Я хотел, чтобы ты уехала. И если бы ты не была такой…

— Какой? Отчаянной? — горько спросила она. — Искренней?

— Да.

Она рассмеялась:

— Ты действительно ублюдок. — (Он улыбнулся.) — И почему ты не сказал мне, что считал Джорджа своим отцом? Зачем делать из этого тайну? Не было нужды рассказывать об этом моей матери, но ты мог рассказать мне. Незачем было изображать интерес ко мне, которого ты не испытывал. Ты приехал увидеться с моим отцом? Узнать его? Но не хотел, чтобы он знал, кто ты. Поэтому ты взял чужое имя. Его коллекция материалов, посвященных Крымской войне, была только предлогом. (Он не сказал ни да, ни нет. Только стоял и смотрел на нее.) — И, если бы ты рассказал мне всю правду в Суррее, ты бы избежал всей этой путаницы. Но не волнуйся насчет меня. Я не брошусь со скалы в море и тому подобное. — Ее лицо было мертвенно-бледным. — Я была дурой. Ты здесь ни при чем.

Выпрямившись, униженная, оскорбленная, она оперлась на костыли.

— И кстати, — бросила она, — папа оставил мне письмо для твоего отца, вот почему я приехала в Гибралтар. И поэтому я навестила твою мать, я хотела знать, что оно означает. Я оставлю его тебе в квартире. Твой отец тоже унизил моего. Наверное, это фамильная черта.

Гордясь тем, что ей удалось самостоятельно добраться до лестницы, она остановилась передохнуть. Сэм с грохотом захлопнул дверь, швырнул полотенце на кресло.

— Иди за ней, пожалуйста. Проследи, чтобы с ней все было в порядке, — сказал он Грегу.

Тот кивнул.

С глазами, полными слез, слыша шаги сзади, Абби сосредоточилась на том, чтобы одолеть три этажа и не сломать шею.

Грег настиг ее внизу. Нервный и неуверенный, он неуклюже объяснил:

— Сэм попросил меня помочь тебе.

— Со мной все в порядке! — закричала она.

— Я пойду с тобой.

— Не нужно. Унижение надо пережить в одиночестве.

Вот почему Джордж вернулся в Англию, после того как Натан Табинер его унизил. Его унижение длилось тридцать шесть лет. Но не ее, не ее! Ей нужно было выплеснуть свою ярость. Она изо всех сил стукнула костылем по стене.

— Это неправда! — взорвалась она. — Я не была влюблена!

Злобно разговаривая с тротуаром, ощущая присутствие Грега сзади, она продолжала изливать свою ярость на Сэма всю дорогу.

— Он даже не удивился, когда я рассказала о Джордже.

— Его мать звонила.

— Что?

— Его мать.

А, тогда все ясно. Взглянув на дверь, она вдруг вспомнила, что ключ остался внутри.

— Я не могу войти, у меня нет ключа.

— У меня есть.

— Старый добрый Грег, — пробормотала она. — Всегда готов спасти меня. Но это должно быть уроком для тебя, Грег. Никогда не целуй женщину, если не любишь ее.

— Хорошо, — согласился он, открывая дверь.

Неожиданно она остановилась.

— Он что-то скрывает. — (Грег выглядел смущенным.) — Я возвращаюсь.

— Что?

— Назад, — объяснила она ему, как идиоту.

— Куда назад?

— К тебе домой, разумеется.

— Почему?

— Увидеть Сэма.

— Но его там нет.

— Как это нет? Я же знаю, что он там.

— Нет, у него была назначена встреча. Он собирался уходить, когда ты пришла, — беспомощно добавил Грег.

— Внезапно возникшее неотложное дело, не так ли?