«В конце концов, советник Гао может быть просто похож на этого Высокова, — подумал Чижиков и выпил последним. Самогон приятно обжег пищевод и огненной лавой устремился в желудок. — Хотя… есть в этом нечто настораживающее, тут советник и там советник…»

— Между первой и второй — перерывчик небольшой, — сообщил Дюша, разливая пекинскую народную.

— Тем более когда рюмки размером с наперсток, — неожиданно поддержал его Борн. — Может, стаканы попросим?

Котя оглядел Борна с изумлением: тот же вообще не пьет! Как, однако, меняет людей первая же стопка!

— Нет, не надо, — попросил он. — Пусть будут наперстки. Мы же не напиваться в хлам сюда пришли, верно?

— Не могу не поддержать, — согласился Дюша. — Напиться в хлам каждый умеет, и это всегда успеется. Так выпьем за успех!

Выпили. Котя мельком взглянул на Высокова, но тот не обращал на него никакого внимания. Борн перехватил его взгляд.

— Что тебя так заинтересовал этот посольский? — спросил Борн.

— Мнэ-э-э… — Неопределенно отвечал Чижиков, накладывая себе баранины. — Такое впечатление, будто мы с ним где-то уже встречались. Да вот не припомню где, — убедительно соврал он.

— Дежавю? — улыбнулся Борн. — Только этого нам и не хватало.

— Может, ты его по телевизору видел, — предположил Громов.

— Да не смотрю я телевизор.

— Ну, тогда не парься, потом вспомнишь. Попробуй лучше свининки с бамбуком! — И Дюша подогнал поближе к Чижикову соответствующую тарелку. — Совершенно диетическая, но вкусная, зараза, — слов нет.

— Да, правда, не бери в голову! — Борн отхлебнул пива. — Сейчас гораздо важнее, откуда у тебя в Пекине взялся двойник. Если это правда, конечно.

— А как узнать? — уставился на него Котя. — Пойти к тому лысому и спросить: когда, мол, это я к вам приходил по поводу деда, что-то не припоминаю? Скажите, лысый друг, внесите ясность, а то я плохой на всю голову. Может, у вас был с визитом кто-то другой, похожий на меня, как две капли воды? Так, что ли?

— Не вариант, — прогудел Дюша. — Надо что-нибудь позаковыристее придумать. Тебе проще будет, кстати, если ты в чести у посольства.

— Давайте так, — предложил Борн. — Я по своим каналам попробую до завтра что-нибудь выяснить, а там уже решим, как быть. Хорошо?

— По своим каналам? — Громов изучающе уставился на Борна. — Алексей, а что это у тебя за каналы? если не секрет, конечно.

— Я предпочел бы воздержаться от ответа, — скромно улыбнулся тот. — Пусть это останется моей маленькой тайной.

И Борн незаметно покосился на Котю.

— Ладно, давайте так, — поддержал его на всякий случай Чижиков. — До завтра я, наверное, потерплю, хотя, если честно, вся эта история меня сильно напрягает.

— Для снятия напряжения! — Громов наполнил рюмки. — Кстати, Алексей, мы тебя не слишком обременяем? У тебя тут свои дела.

— Да ничего. Мне самому интересно…

У Громова зазвонил мобильник.

— Это твой Сумкин звонит, — послушал Дюша и протянул Чижикову телефон. — Очень хочет тебя услышать.

— Федор Михайлович, наконец-то! Где ты целый день болтаешься? Почему не звонишь? Я уж волноваться начал.

— Что это у тебя там шумит? — вместо ответа спросил Сумкин.

— Да я тут в ресторане сижу, отмечаю прилет… Но ты так и не сказал, как твои дела.

— Ты вообще с кем? — задал глупый вопрос великий китаевед, и голос у него был напряженный. — Кроме твоего приятеля есть и другие люди?

— Полный зал, — подтвердил Чижиков. — Слушай, давай-ка бери такси и гони сюда. Поешь вкусного, опять же, водки выпьем от души. И заодно поговорим. Мы на канале сидим, неподалеку от посольства.

— Не-не-не… — Котя видел, как наяву: Сумкин отрицательно мотает головой. — Никуда я не поеду, пока не поговорю с тобой наедине. С глазу на глаз, старик. Понял меня?

— Понял… Погоди! — Чижиков встал. — Я на секунду, — извинился он и отошел от стола подальше. Свернул в коридорчик, что вел к туалету. — Ну вот, я остался один, как перст. Сортир предо мною. Позади пустой коридор. Что случилось? Говори уже.

— По телефону тоже не буду, — отказался Сумкин. — Ты симку китайскую уже купил?

— Ну да, Громов помог.

— Диктуй номер.

— Сейчас… — Котя, прижав телефон плечом к уху, полез в карман. — Вот… — Продиктовал Сумкину номер. — Теперь ты объяснишь наконец, в чем дело?!

— Старик, ты что, русских слов не понимаешь? Ну включи уже соображалку на пару секунд! — Сумкин, похоже, всерьез рассердился. — Завтра утром я к тебе подскочу. Сначала позвоню, а потом приеду. Так что ты вставь китайскую симку в свой аппарат и неутомимо жди моего звонка.

— Стоп! — выставил перед собой ладонь Котя. — Федор Михайлович, я понимаю, что тебе приспичило поиграть в шпионов, но со мной тут тоже кое-что произошло, и первое, что я хочу узнать: с тобой лично все в порядке? Руки-ноги целы? Тебя встретили? Ты в гостинице?

— Отвечаю по порядку: да, да, да и еще раз да. Запиши на манжетах для памяти, — скороговоркой выпалил Сумкин. — Не спрашиваю сейчас, что случилось у тебя, но завтра, когда я тебе расскажу, ты… обещаю, ты просто полные штаны наложишь от восторга, старик! Готовь памперсы.

— Нам жопа? — обмирая, брякнул Котя. Такого голоса у Сумкина ему слышать еще не приходилось.

— Пока не знаю, старик. Еще надо кое-что проверить, но все может быть. Но не по телефону! Не по телефону!!! — вдруг воскликнул Сумкин. — Короче, жди с утра моего звонка и никуда не уходи. Понял меня, старик?

— Понял… — Котя удивленно уставился на разразившийся короткими гудками мобильник: Федор отключился.

«Да что опять?! Мало мне двойника, который по Пекину шляется и от моего имени деда Вилена ищет, так еще и Сумкин во что-то судьбоносное вляпался!.. Пойду напьюсь. Но сначала…»

Чижиков воровато огляделся и зашел в туалет. Запершись в просторной кабинке, он бережно достал из кармана Дракона, некоторое время любовался им, а потом настроился на Сумкина и решительно сжал предмет в кулаке.

…Федор пребывал в комнате, очень напоминающей гостиничный номер: громадная кровать, зашторенное окно во всю стену, узкий столик с телевизором на нем и небольшим свободным пятачком пространства, за которым и примостился великий китаевед. Он листал какую-то книгу. Отложил, взялся за другую из стопки на полу. Вид у Сумкина был крайне сосредоточенный, деловой, взъерошенные уши торчали, точно локаторы на боевом дежурстве. Никаких следов насилия на его лице — синяков или царапин — Котя не приметил: вполне цветущий Сумкин, в зубах дымится окурок, глаза так и летают по строчкам…

Чижиков «отпустил» Сумкина, перевел дыхание и отер со лба выступивший от напряжения пот. «И отчего это я пользуюсь Драконом исключительно в сортирах?» — промелькнула некстати мысль.