– Почему?

– Потому что, tesoro, ты пишешь не для русской дешевой желтой прессы, а для самого лучшего итальянского журнала. И хоть это и глянец, но читают его очень достойные люди. В том числе и мои друзья, которые знают, что я привезла из Москвы некоего гения от журналистики. Поэтому уж, будь любезен, постарайся. Мне даже стыдно отдавать это переводчику, а не то что на обсуждение в редакцию. Я могла бы дать тебе журнал, чтобы ты почувствовал стиль, но ты же все равно ничего по-итальянски не поймешь. Так что подключи чувства и фантазию. Если хочешь, покури еще травки.

Дима выглядел дико расстроенным. Он был уверен, что статья замечательная, и не ожидал ничего, кроме похвалы. «Может, я накурился, и мне только показалось, что текст получился. Надо будет перечитать его еще раз, потом. Но Ада же лучше понимает специфику. Наверное, его действительно придется переделать».

– Любимый. Я вижу, ты расстроился. Ну ничего, бывает. Пойдем-ка в спальню, расслабимся.

О чем, о чем, а об этом Дима вообще думать не мог, но послушно поплелся за Адой.

Она легла на кровать.

– А я заказала разрисовать спальню одному известному художнику. Он, кстати, тоже русский. Только он вечно занят. Никак не договоримся. Мне кажется, будет очень романтично предаваться развлечениям среди какого-нибудь мистического леса. Что скажешь?

Диме роспись спальни была абсолютно по барабану. Все, что его сейчас занимало, – это то, что Ада унизила его.

– Наверное, будет симпатично, – ответил он, лишь бы что-то сказать.

Аду невероятно завела эта ситуация, ее переполняла энергия от того, что он полностью находится в ее власти и она может делать все, что ей заблагорассудится. Но после вялого секса Ада разозлилась еще больше, чем прежде. Она одевалась и резко выговаривала ему все, что думает, вне себя от гнева, половину слов произнося на итальянском, половину на английском. Он понял только, что ни на что не годен, даже на секс. И она очень, очень зла. Поэтому не хочет оставаться с ним, ей надо уехать и подождать, пока не успокоится, а ему придется побыть здесь одному и подумать над своим поведением.

– Надеюсь, что к моему возвращению ты напишешь нормальную статью и с этим, – она многозначительно посмотрела на его трусы, – у тебя все станет в порядке.

Потом он услышал, как завелась и уехала машина. За окном снова была глубокая ночь.

Дима раздраженно вздохнул.

– Да пошла ты в жопу! – крикнул он вслед звукам отъезжающей машины и швырнул туда же попавшимся под руку подсвечником, который стоял рядом на тумбочке. – Вздорная, самодовольная дура. Тупая итальянка. Да я вообще не понимаю, как у меня на тебя встает. Ты в зеркало на себя смотрела, обезьяна? А еще туда же, предъявлять претензии. – Он несколько раз глотнул из бутылки, закурил сигарету и попытался успокоиться, вглядываясь в кромешную темноту за окном. Ночь стояла темная, и не единой звезды не было на небе. Лишь вдалеке, ему показалось, он видит огоньки городка. Просматривались только очертания деревьев, которые росли близко к окну, их освещал свет комнатной лампы. Дима надел джинсы и сел на кровать. Было жарко. Раскрыл ноутбук и стал читать свою статью. Та по-прежнему казалась ему хорошей, хотя он уже отыскал в ней несколько недочетов. «Ну поправить их, и все. Но в общем и целом все прекрасно. Что же тут переделывать, я не понимаю». Он вспомнил о деревянной коробочке. Она была почти полная. Свернул самокрутку. Терпкий запах дыма поплыл по комнате. Он выкурил ее почти до конца, перемежая с глотками бренди. Комната поплыла перед ним как в тумане. На него внимательно смотрели глаза старухи с портрета. И он мог бы поклясться, что губы ее шевелились, пришлось встать и подойти поближе. Он не разбирал слов, но зато отчетливо услышал приглушенный смех. «Да она ведьма!» – пронеслось в голове. Стало невыносимо страшно. Он закрыл дверь. Про себя отметил, что остальные двери в доме остались открытыми, но найти в себе моральные силы выйти за пределы спальни он не мог. Закрыл плотно окно и решил снять портрет, поставить его лицом к стене, чтобы не видеть. Тот висел достаточно высоко, Дима смог ухватиться только за нижние края рамы. Взял маленький плюшевый пуфик, стоявший у комода. Пододвинул его, дотянулся до картины. Издевательский смех опять послышался ему, и он испугался, что костлявая рука бабки, лежащая на широкой юбке, схватит его за горло. И она схватила, он мог поклясться, что схватила его, смеясь и бормоча неразборчивые слова. Дима свалился с пуфа, и портрет упал на него сверху. Лицо Ады нависло над ним. «Да она ведьма, она ведьма, она…» И все растворилось в тумане.

Стать такой, как девушки за столом в телевизионном кафе, Лаура решила незамедлительно. Ясно одно – надо чем-то привлечь к себе внимание и стать звездой… хотя бы класса. Лаура, структурирующая и раскладывающая все по полочкам, провела анализ собственной личности и сделала некоторые выводы. Работу с внешностью оставить на потом. Будь она хоть немного интересная, ей бы не пришлось так напрягаться. По крайней мере, у мальчиков она бы пользовалась успехом. С другой стороны, пользуйся она популярностью у мальчишек, вряд ли бы она решила дать себе такой пинок к последующему развитию. И вообще, внешность – это только оболочка. Надолго она никого заинтересовать не может при внутренней пустоте. Поэтому надо придумать что-то такое, от чего все захотят общаться с ней, Лаурой, всегда. Это оказалось самым сложным. Учиться на одни пятерки, чтобы все просили списывать? Вряд ли это сделает ее первой. К тому же такие персонажи в классе уже есть, нельзя сказать, что они всеобщие кумиры. Спорт? В классе были свои чемпионы, и для того, чтобы побеждать, нужно заниматься с детства. Лаура сидела на кухне, отщипывая кусочки от белого багета и пялясь в крошечный экран телевизора. Стояла глубокая ночь. Мама торчала на работе. Сдавали программу. Как бы ей хотелось провести ночь в какой-нибудь студии, а потом под утро завалиться с подружкой в кафе и обсудить жизнь какой-нибудь телезвезды. Как же ей не хватает этой легкости. Уроки, уроки, уроки и бесцветные платья для пятидесятилетних кумушек из их непрестижного спального района. Никакого веселья, воркования за чашечкой кофе, никакого макияжа и ни глотка шампанского. Лаура уже совсем было отчаялась. Она записывала мысли на листке бумаги и зачеркивала их. Может быть, просто тупо окончить школу, институт, получить диплом, устроиться работать на телевидение, и тогда… А что тогда? Надо стать известной, а не просиживать штаны, редактируя новости, как это делает ее мамаша. А стать известной можно, только отличаясь от других тем, что ты умеешь делать нечто такое, чего другие не могут, и стать кем-то, кто нравится толпе. Толпа определяет, звезда ты или нет. Лаура подтянула ноги на табуретку, откинула голову на стену, глаза ее закрылись, и сквозь подступающий сон до нее донеслось: потомственная гадалка, Изабелла Нера, расскажет вам, что делать, если ушел любимый, деньги не идут к вам в руки, а на работе неприятности. Звоните прямо сейчас…

Сначала Лаура записалась на курсы Таро, сказав матери, что будет заниматься в кружке астрологии. Арканы захватили все ее воображение. Жезлы, пентакли, чаши, мечи, короли и королевы, жрецы и жрицы, императоры и императрицы, безумцы и маги. Весь этот мир, казалось, жил в ней всегда, и теперь нужно было только извлечь знания на поверхность. Лаура по-настоящему любила его и начинала постепенно понимать. Она прятала карты и тренировалась по ночам под одеялом с фонариком, чтобы не заметила мать. Еще она налегла вдвойне на учебу, и та пошла у нее просто блестяще. Мать не переставала удивляться, и видно было, что ей очень нравится рвение дочери. Если бы она знала мотивацию! А Лауре хотелось поступить в университет на факультет психологии. Она была уверена: знание того, что движет поступками людей, и того, как они устроены изнутри, гадалке просто необходимо. К тому же неплохо бы изучить и себя. Ее наблюдения за одноклассниками очень ей помогли, но она развивала свою интуицию все больше и больше. После того как она прошла курс и выучила наизусть все карты, Лаура взяла колоду с собой в школу. На перемене она бродила между одноклассницами, переходя от одной группки к другой, и слушала, о чем сплетничают девчонки. Две из них обсуждали первого красавца класса Антонио. И одна хвасталась тем, что он за ней ухаживает и любит только ее. Но Лаура давно заметила, что красавчик ухаживает еще и за другой девочкой. И если про ту, что хвасталась, знал практически весь класс, то про другую не знал никто, кроме догадливой Лауры и самих участников событий. «Надо выложить все козыри прямо сейчас, – подумала она. – Пусть эта разозлится, но зато другие ко мне потянутся». Лаура не знала, как хвастунья узнает правду. Но если произойдет заминка, Лаура в принципе и сама может помочь ей все узнать. Как – она решит потом. А сейчас Лаура подошла к однокласснице: