Полковник громко заржал:

– Ы-ы-ы, Шматко-о-о! Как в сериале! И морда такая же продувная. Товарищ прапорщик, ну-ка, подойдите сюда, хватит нам свой зад показывать.

Пачишин вылез, весь красный от злости, и, держа в руках парящие кружки, засеменил к нам.

– Угощайтесь, товарищ полковник! Чай хороший, с травками – наш доктор заваривает. Рекомендую особенно при пониженной потенции.

Местный полковник сразу же сгреб кружку и принялся смаковать обжигающий напиток.

– Ох, хорошо! Вкусно, однако. А ты чего же, прапорщик, не по форме одет – сапоги какие-то на тебе гражданские, не бреешься, а?

– Так у меня раздражение и ноги больные, – заюлил Пачишин.

– Где начинается авиация, там заканчивается порядок! – возвестил полковник. – Я недавно в командировке в Чечне был, так там в отделе у спецназа плакат про летчиков висит, а на нем написано: «Водки летчикам не давать!»

Вот оно, оказывается, как – в авиации порядка нет, а он тут с диверсантами противника чаи на собственной территории распивает…

– Короче, командир, посылай сейчас двух человек к инженерам, вон там их кунги стоят с прицепами, пусть масксети получают и маскируют всю технику. Я их предупрежу, что «летуны» придут. А прапорщика я твоего на пару часиков конфискую, пусть нам на ПХД (пункт хозяйственного довольствия) поможет – у нас там что-то с кухней полевой случилось, поварята никак ее раскочегарить не могут.

Однако хват этот местный полковник! Пришел, наорал, и тут же народ мой начал «припахивать».

– Шматко! Проинструктируй людей и отправь к инженерам, только связистов не трогай.

– Точно-точно, связь – это нерв армии, – добавил местный командир.

Пачишин злобно улыбнулся и заорал во весь голос:

– Ромашкин, Пиотровский, Аллилуев – ко мне! А ну, пошевеливайте булками, «контрабасы фуевы»! Не на курорте, чай!

Обозначенные лица, прятавшиеся за палаткой и готовые по первому моему знаку захватить в плен полковника, с кислым выражением вразвалочку поплелись к ерничавшему Пачишину. Тот проинструктировал их, приказал сдать оружие под охрану Артемьевым и выдвигаться к инженерам.

Полковник, наблюдавший за новоявленными «контрабасами», удивленно хмыкнул:

– В возрасте уже у вас бойцы-то!.. А пулемет-то вам зачем нужен?

– Так от диверсантов спецназа отбиваться, товарищ полковник, мы ведь тоже не на курорт приехали.

– Ну, и правильно, нечего тут спецназовцам делать! – восхитился полковник и, мило беседуя с Пачишиным, удалился.

Тройка, посланная за сетями, вернулась минут через двадцать, таща на плечах большой зеленый рулон.

– Командир, они тут вообще рехнулись! – разорялся Ромашкин. – Говорю, дайте нам белую масксеть, а они говорят – берите зеленую, других нет. Лето, типа, по условиям учений – птички летают, солнышко светит… Я им левой фамилией в накладной расписался, а им – по барабану!

Аллилуев и Пиотровский начали урезонивать Леню простейшими доводами – какая разница доблестному майору спецназа, какого цвета маскировочную сеть выдали? Леня обиделся и, чтобы как-то компенсировать чувство обиды, взял один из малых составных кусков масксети и прилепил себе на рюкзак. Пиотровский тоже прихватил себе пару кусков, потом, немного подумав, взял и на долю Пачишина. Доктор остался безучастным.

Поймали парочку бойцов-«летчиков», озадачили их натягиванием сетей и на том успокоились. «Начфиненок» еще не вернулся, и я, обеспокоенный, пошел на его поиски, прихватив с собой GPS-навигатор Ромашкина, для того, чтобы снять очные координаты всех элементов пункта управления для последующего доклада на Центр. Время обязательного двухстороннего сеанса близилось. Надо отрабатывать: получать подтверждение, оставлять дипломат с закладкой и сваливать отсюда – как можно быстрее! Ведь «спортсмены» наверняка тоже где-нибудь поблизости крутятся.

Наш «начфиненок» стоял в окружении каких-то военных возле одной из штабных машин и что-то кому-то объяснял. Мне сразу стало не по себе. Все – вычислили нашего лейтенанта, ухватились за кончик, сейчас потянут всю ниточку. Что делать? Бежать к остальным – предупреждать? Но Пачишина уволокли на ПХД, а сеанса еще не было. Так все хорошо шло, и тут – такой прокол. Только спокойно, не надо метаться из стороны в сторону. Я сделал вид, что меня происходящее никак не касается, подошел поближе и спросил какого-то офицера, где находится оперативный отдел. Военный махнул рукой куда-то в сторону и пошел по своим делам. Я бочком, смотря куда-то в сторону, приблизился к толпе.

Мои самые худшие опасения подтвердились – нашего лейтенанта, беззаботно шарахающегося по пункту управления, обвиняли в незаконной разведывательной и подрывной деятельности и пытались выяснить – кто он такой, откуда взялся и что тут вообще делает? Положение аховое, и надо было срочно как-то спасать ситуацию. При таком пристрастном допросе лейтенант долго не продержится. А если захотят рассмотреть содержимое планшета? Даже не хочется думать. Тем временем, из толпы, окружавшей «начфиненка», раздавались злобные выкрики:

– Вали его на землю!

– Пинай его по кокосам!

– На костер порождение ада!

Положение спас какой-то военный, привлеченный шумом толпы.

– А что вы орете, товарищи офицеры? Я этого лейтенанта помню – он в прошлом году на сборах лейтенантов был. Он – финансист, я им лекции по организации бухгалтерского учета читал.

– Аа-а-а-а, финансист… – разочарованно протянула толпа.

Действительно, если финансист – какой из него диверсант? Но, на всякий случай, надо бы отпинать. От них, военных бухгалтеров, больших пакостей ожидать можно.

Военные мигом потеряли интерес к лейтенанту и разошлись по своим делам. Офицер, признавший в нашем лейтенанте финансиста, начал ему выговаривать за выплаты каких-то «полевых» денег. «Начфиненок» ловко парировал, ссылался на какие-то указания из округа и был на высоте, не то что пару минут назад. Хорошо, что его собеседник не вспомнил, что финансист из спецназовской бригады, иначе в его голове зашевелились бы мысли сомнения. Наконец нежданный спаситель ушел, и я, потянув лейтенанта за рукав бушлата, отвел его в сторонку от любопытных глаз.

– Что тут было, ты почему всю агентурную работу провалил? Это тебе не с пулеметом по сопкам скакать – тут мозгами шевелить надо!

– Да привязались ко мне, кто я такой, что я тут делаю, вопросы начали задавать…

– Бог с ним, проехали. Ты все зарисовал?

– Ага, я даже «север – юг» отметил и где столовая находится. – Лейтенант, косясь по сторонам, расстегнул командирскую сумку и, развернув ее, показал мне корявенький рисунок.

Нарисовано было весьма убого, но все элементы более-менее просматривались. Ладно, будет время и возможность, – перерисуем схему в цветах и красках.

Поставив лейтенанта на наблюдение, я начал с помощью топопривязчика определять точные координаты основных элементов командного пункта и наносить их на схему.