Пока я выискивал подходящие кандидатуры, помещение диспетчерской вновь заполнилось докторами и медсестрами. Стало шумно. Кто-то травил байки, другие обсуждали больных, отвечали на постоянно звонивший телефон, – словом, работа шла своим чередом. Ко мне подошел ответственный, пожал руку и поинтересовался, кого я записываю, решив, что у меня журнал «умершие». Я ответил, что это журнал «поступлений» и в свою очередь спросил у него:

– А мужик в костюме, что у него? Чем болеет?

– Помощник депутата, – бросил он и стал отвечать на очередной телефонный звонок.

Я продолжил свою работу. Через четверть часа у меня появился вполне компактный список девушек и женщин, поступивших в больницу в эти сутки, то есть 20 апреля после 17.30. Я специально взял время поступления с некоторым запасом, – а вдруг? Они все могли оказаться не теми, кем числились в наших журналах. Совы – не те, кем они кажутся! – подумал я и вышел из диспетчерской. И снова наткнулся на того больного. Ну, на помощника депутата. Надо же, среди нескольких десятков пациентов я все время сталкивался именно с ним. А он уже не просто орал, как было до этого, а вытащив травматический пистолет, махал им в воздухе, привлекая к себе внимание.

– Я сейчас тут кого-нибудь точно пристрелю! – он наткнулся на меня. – Когда меня лечить будут? – набросился он на меня, а окружающие поспешили рассыпаться по углам.

Я замер и скосил глаза, выискивая охрану, но как на зло никого поблизости не было. Только больные. Вдруг между нами вклинилась та самая старушка, она вцепилась ему в руку и заголосила:

– Мочу сдала! Дальше чего? Сдала, говорю, мочу!

Тут к ней подскочил санитар и со словами «бабушка, тебя уже на отделении все ищут!» оторвал ее от изумленного «помощника». Перекрикивая санитара и старуху, ответственный врач ругался с лаборанткой:

– Ты его что, не могла без очереди взять? – и он указывал пальцем на больного в костюме.

– Да с какой стати! – сварливо отвечала она. – Пусть ждет!

– Ты чего, не видишь, что он больной?

Они вместе посмотрели на скандального пациента.

– Ага, на всю голову! – язвительно ответила медсестра и, резко повернувшись, пошла к себе в процедурную.

– Не могли бы вы свое оружие убрать подальше? – обратился к нему ответственный. – Мы сегодня по огнестрелу не дежурим.

И стал отвечать на очередной телефонный звонок:

– Да нету мест! Я уже час назад звонил!

А главный герой скандала решил, что глупо стоять с пистолетом в руке, спрятал его и пошел сдавать кровь на анализ.

Я вышел на улицу. Здесь царили покой, весна и вечерняя свежесть. Мне, конечно, нужно было начать с «шоковой палаты», которая была в «приемном», но я был сыт по горло криками, суетой, а потому отправился по реанимациям.

Обстоятельно обойдя кардиореанимацию, терапевтическую, хирургическую и другие, я выяснил судьбу десятка женщин, заболевших в этот день. Узнал, что беременная благополучно родила мальчика в срок. Я узнал, что женщина, у которой был менингит, была переведена в больницу Боткина и недавно выписана домой. Я созвонился вначале с больницей, а потом и с пациенткой. Спасибо знакомому доктору, снабдил меня информацией и телефоном. Одна женщина умерла, но она точно не была Маргаритой, хотя и подходила по возрасту: онкологический диагноз, подтвержденный на вскрытии. Тщательно вычеркивая фамилии из своего списка, я медленно приближался к завершению своих поисков, кажется, безуспешных. Остались всего две девушки. Некто Птичкина Евгения, 26 лет, поступившая около трех ночи в приемное отделение с диагнозом «гипогликемическая кома» и госпитализированная в «шоковую палату». И Иванова Мария, 25 лет, автотравма, тоже поступившая в «шок», но позже, около шести утра. Я вспомнил, что про вторую пациентку мне рассказывал мой приятель, который ее принимал. Она каталась со своим молодым человеком на машине, и он, будучи слегка пьяным, не заметил Камаза, в который и влетел. Сам чудом остался жив, только голова болела, да и то, как сказал доктор, от выпитой текилы. А девушку привезли с травмой, несовместимой с жизнью.

– Прикинь, – рассказывал мне доктор, – мы ее реанимируем, а у нее телефон названивает. Ну, мы полчаса ее «качали», но все без толку, констатировали смерть… Медсестра берет ее телефон, а там звонки от «мамули», «дедули», они ее искали… пришлось мне ответить, что она умерла… представляешь их реакцию…

Печальная история… Я решил, что ее тоже можно было вычеркнуть из списков. Итак, осталась одна фамилия. И мне снова предстояло идти в «приемник» выяснять, куда ее перевели на следующий день.

Интересно, страдающего «помощника» полечили? Мне что-то не хотелось опять сталкиваться с ним. Тут у меня раздался телефонный звонок. Звонил Арсений, который негодовал, почему я так долго вожусь.

– Я тебя жду уже несколько часов! Мы можем опоздать…

– Куда?.. – спросил было я, но недовольный Строганов приказал мне немедленно ехать к нему. – И еды по дороге захвати! – добавил он. – Чтобы на всю ночь хватило!

Этого мне еще не хватало! И я понесся на Петроградку, попав, конечно, в час пик.

Жена моя расстроилась и обеспокоилась, узнав, что я не ночую дома. Я попросил ее не волноваться, потому что ожидала меня скучнейшая ночь со Строгановым: он что-то раскопал и жаждал поделиться информацией; я буду клевать носом в кресле, а он говорить и есть. Кстати, о еде! Я заскочил в один продовольственный магазинчик с бесподобной кулинарией, где все было вкусно и качественно, хотя и дорого. Если кто заинтересуется – поделюсь адресом!

Комнату Арсения, буквально на днях поразившую меня царившим на одной половине порядком, было уже не узнать. Видно, правое полушарие гения восторжествовало.

– «Может быть, был ураган? Или взорвался вулкан?» – вспомнил я один старый мультик, оглядывая разбросанные по всему полу бумаги, разодранные картонные коробки, куски скотча, огрызки яблок, пару ноутбуков, три планшета, три телефона, один маленький стеклянный флакончик, покрытый слоем то ли грязи, то ли пыли, электрогитары – две… И Арсения, возлежавшего на диване. Я попытался вспомнить, на кого он был похож…

– Босх, «Блудный сын», – вспомнил я: подпоясанная толстовка с капюшоном, нож, пристегнутый к ремню, дырявые джинсы и разные тапки. – Точь-в-точь!

Арсений тут же подобрал с пола планшет, нашел в интернете и посмотрел картину великого нидерландца.

– Прикольная шляпа, – отозвался он и, бросив планшет обратно на пол, резво вскочил. – И нож хороший. Ты поесть принес? – глаза его блестели, а движения были резкие, наверно, от голода.

За ужином я стал докладывать о своих поисках и результатах, напомнив, что отрицательный результат – тоже результат. Но Арсений, поначалу было слушавший внимательно, выхватил мой список и стал сам его читать, попутно задавая вопросы: что такое гипогликемическая кома? сопровождается ли панкреатит утратой сознания? можно ли заразить менингитом? по беременной женщине всегда видно, что она беременная? можно ли прикинуться, что ты без сознания? И совсем уж странный вопрос: пользовался ли я когда-нибудь эскорт-услугами?