Арист

Никогда.

Эльмира

О, если б ложные мне виделись приметы!

Арист

Я рад с тобою быть… однако где газеты?

(В сторону.)

Над ними всё-таки пристойнее зевать.

Эльмира

Он занят чтением, – мне тоже книгу взять.

Прежние и Сафир.

Сафир

За чтеньем муж с женой, – вид важный и

степенный!

Примерная чета! божусь, неоцененно.

Арист

Ах! как ты мил, Сафир, что вспомнил обо мне:

Мы утро целое с женой наедине.

Сафир

Не позволительно и утренней порою

Скучать, любезный мой, с супругой молодою.

Эльмира

Мой муж ведомостьми был занят, а не мной.

Арист

Что рано с балу так уехал ты домой?

Досадно, по тебе мы поздно спохватились.

Сафир

Я крепко задремал.

Арист

А мы так всё резвились.

В Аглаю, знаешь, как Сердаликов влюблен?

Я настоял на том, чтобы взбесился он:

С Аглаей всё шептал и танцовал нарочно;

А он краснел, бледнел, дрожал, ворчал, ну точно

Не раз обманутый ревнивый на часах.

Сафир

С Аглаей всякому легко быть в дураках.

Арист

Везде, где только бал, она необходима.

Эльмира (в сторону)

А я здесь лишняя.

(Уходит.)

Арист и Сафир.

Сафир

Теперь об этом мимо;

В присутствии жены поосторожней будь.

Ба! да она ушла.

Арист

Бог с ней, счастливый путь.

Сафир

Не совестно ль тебе с женою столько нежной

Вести себя, как ты, так сухо, так небрежно?

Арист

Да, очень совестно, пожалуй, побрани.

Сафир

В уединении она проводит дни,

До утра́ твоего ждет с бала возвращенья.

Арист

А мне что за нужда? Какие утешенья!

Что с ней я, что один, не всё ли мне равно?

Хожу по комнате, глазею с час в окно;

Скажу ей что-нибудь, – она мне потакает,

И речь в устах моих, не кончась, замирает.

У нас с Эльмирою эмблемой приняты

Не розовы, мой друг, а маковы цветы.

Сафир

И тягостно тебе согласие домашне?

Арист

Да, сударь, тягостно согласие всегдашне.

Зачем она молчит и убегает свет?

Причиной спесь иль лень; ума в ней, что ли, нет?

О! пропасть в ней ума; но кто про это знает?

И дарований тьма, – она их все скрывает;

Прекрасная собой, – одета не к лицу!..

Я впрямь был вне себя, когда мы шли к венцу,

Как в первый раз меня Эльмира обнимала!..

Немые ласки те божественны сначала,

А в продолжении весьма надоедят.

Сафир

Иной подумает, что ты давно женат.

Арист

По справедливости, три месяца – три века!..

С Эльмирой можно близь тенистого просека,

Под свесом липовым, на бархатном лужку

Любиться, нежиться, как надо пастушку,

И таять весь свой век в безмолвьи неразлучно.

Всё это весело в стихах, а в прочем скучно.

Сафир

Ты прав, на что она скромна, тиха, мила;

Нет, лучше, чтоб она кокеткою была.

Арист

Кокетка, знаешь ли, ужасно только слово.

Сафир

Кроме значения, нет ничего худого.

Арист

Пусть ищет нравиться моя Эльмира всем,

Но любит лишь меня, и я доволен тем.

Сафир

Ах! убегая раз она домашней сени,

Тобою занята гораздо будет меней;

Потом, как врозь она привыкнет быть с тобой,

Не мудрено, что ей понравится другой.

Потом – как раза два она тебя обманет,

Глядь, в очередь свою виновной охать станет.

Арист

Мой будущий удел я знаю наперед;

В наш век степенница по свадьбе через год

Берет любовника; – единобразье скушно,

И муж на то глядеть обязан равнодушно.

Всё это сбыточно, всё это быть должно

Со мною, как с другим, – так раз заведено.

Однако до тех пор хотел бы я в Эльмире

Все видеть способы искусства, средства в мире,

Рядиться, нравиться, приятной, ловкой быть,

А более еще, чтоб таковой прослыть;

Чтоб рой любовников при ней был ежечасно,

Но ею пре́зренный, рой жалкий и несчастный!

А я бы думать мог, на этот рой смотря:

Старайтесь круг ее, а наслаждаюсь я!

Сафир

Ребячество, мой друг, ребячество большое;

И скрашивать на что суждение пустое?

Скажи, что молод ты супругом путным быть,

Не в силах качества жены своей ценить.

Арист

Любовь моя к жене род страсти, обожанье!..

Постой, да ныне мне назначено свиданье.

Прощай, любезный мой.

Сафир

С Аглаей?

Арист

Точно так.

Сафир

Ну можно ль предпочесть ее жене?

Арист

Никак.

Я знаю, что жене супруги должность свя́та,

А у вертушки той я, может быть, десятый;

Но с нею в забытьи я время провожу,

С женою ж разговор едва ли нахожу;

И наконец тебе доверить можно смело,

Что ныне, как в суде мое решают дело

И, может, приберут имение к рукам,

Я, вместо чтоб скакать по стряпчим, по судам,

Платить и кланяться, – к прелестнице поеду,

А ты покуда здесь останься, проповедуй!