- Замечательно, - кивает он, надевая пальто.

- Иди к чёрту! - шиплю я, с обидой и сопением натягивая шубу и вырывая у него свою сумочку.

- С удовольствием, - бросая на меня короткие взгляды, бубнит он.

- Не звони мне больше!

- Я и не звонил.

Стиснув кулаки, несусь к лифту.

Аид Джафаров самый большой придурок на свете!

Ледяная вода обжигает позвоночник, заставляя сжать зубы. Рвано выдыхаю и быстро растираю по телу гель для душа, предварительно понюхав бутылочку.

Что-то кедровое.

Мне вселенски насрать, чем пахнет мой гель для душа. Ага, да. Вселенски. Но кое-кому он по душе. До тихих стонов и жадных вдохов.

Всё, что пришлось ей по душе хранится в моей голове. Каждое касание. Каждая реакция.

Плюхаю на руку половину пузырька, тщательно и хмуро втирая гель в кожу.

- Бл*ть… - шиплю от холода, поторапливаясь.

Через приоткрытую дверь ванной слышу, как звонит телефон.

Сейчас семь вечера, и это может быть кто угодно, но, скорее всего, это Булат. Я просил его присмотреть за квартирой Марата, потому что несколько часов назад оставил там Миру Джафарову, дав ей, я надеюсь, богатую почву для размышлений.

Да, я не спрашивал разрешения брата. Ну, так я всегда делаю, что хочу.

Я не кисло облажался на этой неделе. Из-за этого у Марата возникли просто бомбические неприятности с женой, а значит они возникли у нас всех, потому что он уже три дня творит всякую херню, которую я не успеваю за ним подчищать.

- Пфффф… - быстро выключаю воду, хлопнув кулаком по смесителю, и хватаю полотенце, на ходу вытирая голову.

Подойдя к зеркалу, провожу рукой по щеке, убеждаясь в том, что она достаточно гладкая. Я не хочу поцарапать нежно-бархатную смуглую кожу, когда буду пробовать её на вкус.

Какой-то умный человек сказал, будто в этом мире все проблемы происходят из-за женщин. Он оказался чертовски прав. И я уж точно согласен с тем, что первые поцелуи одной единственной и неповторимой девственницы могут доставить мужику кучу всяких проблем.

Она повсюду в моей башке.

Даже сейчас я думаю о том, где она и с кем. И что на ней надето. Я знаю где она. В этом преимущество быть мной. В этом городе я могу узнать всё и обо всех. В этом городе она никуда от меня не денется, пока я не разрешу.

Это немного греет душу. Представляю, как бы она распсиховалась. Но она психует постоянно, так что...

Выхожу из ванной и бросаю полотенце на кровать, снимая трубку и глядя в окно, за которым посверкивает огнями город. И валит густой снег.

- Да? - отвечаю на звонок, потирая переносицу.

- Он выехал, в здании будет часа через три, - сообщает Булат.

- Побыстрее никак? - устало спрашиваю его.

- Нет, - говорит он, - на трассе снежный занос, техника перекрыла дорогу.

Просто, мать его, блеск!

- Сколько с ним людей?

- Двенадцать человек, я сам выехал навстречу.

- Достаньте его оттуда, - велю ему и злюсь от того, что сам не поехал сегодня с Маратом, - что он вообще делал за городом?

- Стройки объезжал, - просвещает Булат.

Я зол.

Я предупреждал, что будет снег. Два раза.

Иногда мне хочется взять и сломать своему брату нос. Или руку! Чтобы он прочувствовал, что такое быть начальником его охраны. Это как жрать гвозди и запивать их скипидаром. Каждый день на протяжении почти пяти лет. Меню дерьмовее не придумаешь.

- Держи меня в курсе, - отрывисто говорю в трубку.

- Лады, - разделяя мои чувства, тянет Булат.

Бросаю телефон рядом с полотенцем, продолжая смотреть в окно.

Я останусь здесь до возвращения Марата.

Провожу ладонью по лицу, прикрывая глаза.

Моя жизнь мне ни хрена не принадлежит.

Это то, что тупо терзает меня последние дни.

На обратной стороне век отчётливо вижу карие глаза с загнутыми ресницами.

Густые тёмные брови идеальной, чтобы она провалилась, формы. Как и её нос. И её губы. Её губы такие полные. Такие чертовски вкусные. Всё вместе это красиво и нежно. Как и её смех. Как и вся она.

Я наломал дров. Целую вязанку. Почему с ней вообще все так сложно?!

Я не знаю, что мне с ней делать и как вписать её в свою жизнь...

У меня есть деньги. Много денег. Что ещё у меня есть? Ничего хорошего.

Я должен был подумать об этом раньше.

Она пошлёт меня к чёрту, не сомневаюсь. Но больше из вредности. Я продинамил её, но она таяла в моих руках, как свечка, а у меня никогда так слаженно не отключались мозги. И все из-за женщины. Одной умной и языкастой зануды-феминистки.

Сегодня утром, когда я приехал за Мирой, Тина была в предерьмовейшем настроении, но и я был не в лучшем. Я хотел послать всё к чертям и просто прижать её к себе. Впечатать тонкие запястья в стену и показать, как соскучился за эти дни.

И я не собирался трахать её на том столе или том диване, чтобы она там обо мне ни думала!

Я хотел все сделать правильно. Ведь этого хотела она сама, чёрт её дери!

Я не собираюсь трахать её урывками, где придётся.

Бл*ть, нет.

Хрипло смеюсь, поражаясь этой мысли в очередной раз.

Пусть даже не мечтает. Я буду трахать её в своей постели. Если она хочет меня, то ей придётся быть здесь. Прямо здесь. На меньшее я не согласен.

Быстро надеваю смокинг, решая обойтись без бабочки. Сидя на кровати, затягиваю шнурки на туфлях, глядя на мигающую огнями новогоднюю ёлку в углу гостинной.

Гера наблюдает за мной молчаливо и понуро. Она знает, что я скоро уйду. И что не возьму её с собой.

В моей квартире нет стен. Как и в квартире Марата. Но у меня, по крайней мере, есть мебель, хоть её и не так много.

Упёршись локтями в колени, угрюмо рассматриваю обстановку. Много пространства и мало уюта. Я не спец по уюту. Всё, что здесь есть, было подобрано дизайнером.

Поднявшись, убираю в сейф пистолет и кобуру.

Меня раздирает нетерпение.

Я хочу её увидеть.

Просто, блин, жажду.

Я век не был на официальных мероприятиях. Один. Вряд ли кто-то захочет меня там увидеть.

Мне насрать на то, что хотят другие.

Я хочу увидеть свою дикарку и, возможно, угостить её оргазмом, который задолжал.

Чтобы пристрастить её к себе, придётся постараться.