– Она скрипачка, – пояснил Штильхарт. – Очень талантливая, кстати, ну насколько я слышал. Опять же непонятно откуда этот талант. Вообще, как говорят, ни один специалист не может объяснить откуда у неё все это. Знают только то, что богатая. Ей хороший капитал от погибших родителей остался.

«Арнис» задумчиво двинула головой.

– Интересно, – протянула девушка, – очень интересно. Мы с тобой опять в центре какой-то странной игры. Думаю, мы найдем больше, чем рассчитываем. Ну что же, сегодня вечером увидим. Надеюсь, у тебя есть смокинг, а Штильхарт?

* * *

Наталья Покровская сидела в кресле начальника следственного изолятора, пока оный отправился привести к ней из камеры Татьяну Козловскую. От нового знакомого Воротынцева удалось немного узнать, и теперь Наташа хотела получить некоторую порцию информации от самой подозреваемой. Ей необходимо было составить свое впечатление о ней и понять так уж ли она чиста и непорочна, какой её рисует мать. Всё-таки, как бы эта женщина ни импонировала Наташе, мать всегда останется матерью и заунывный голос реализма твердил девушке, что надо сначала увидеть, а потом делать выводы.

То же самое касалось её мнения о Школьникове, и, хотя, вкратце изучив его творчество, она представляла, что за фильм он мог снять, тем не менее и здесь с выводами она тоже пока не спешила. По крайней мере, чтобы говорить о каких-то лишних людях, нужно было найти этому хоть крошечное подтверждение. Любой, кто знал Наташу, мог смело утверждать, что она всегда работала педантично и обстоятельно. Вот и сейчас она будет работать педантично и обстоятельно, не бросаясь с саблей на броненосец, а-ля чилийский капитан Прат.

Входная дверь со скрипом отворилась и на пороге появилась молодая девушка, которую сопровождал подтянутый офицер в стандартной униформе и с майорскими пагонами на плечах. Она сильно повзрослела и была совсем не похожа на фотографию, которую Покровская видела в материалах дела пятилетней давности.

– Арестованная Козловская доставлена, – возвестил майор.

Наташа коротко кивнула.

– Благодарю вас! – сказала она. – Подождите, пожалуйста, в коридоре.

Майор напрягся.

– Вообще то не положено, – сказал он, – я должен присутствовать.

Наташа сделала глубокий вдох, затем выдохнула.

– Подождите в коридоре, – как можно вежливее, но уже с металлом в голосе повторила Наташа, – будьте любезны.

Застывший рядом Воротынцев легко кивнул.

Майор скривил им физиономию, но поняв, что спор может закончится снятием погон, удалился.

Наташа повернулась к девушке.

– Добрый день, вы садитесь, – мягко сказала она, доставая из сумки блокнот, коим всегда пользовалась и где всегда записывала свои мысли. Лет через сто пятьдесят с аукциона обязательно продадут, как реликвию эпохи «Цареградской осени», – усмехнулась про себя Наташа. Я Наталья Покровская, – представилась она, – депутат…

Седевшая перед ней девушка флегматично кивнула.

– Я знаю, кто вы, – сказала девушка, присаживаясь на край стула, – но почему вы здесь оказались или я чем-то вам могу помочь?

Девушка пыталась держаться уверенно, но эта уверенность была скорее для себя самой, потому как тихий равнодушный голос выдавал абсолютную покорность судьбе. Кем бы не была эта девушка, но уж точно не профессиональным жуликом, может быть поэтому они придумали историю с невыплаченным кредитом?

– Скорее это я могу вам помочь, – вежливо улыбнулась Наташа, – дело в том, что ко мне пришла ваша мама и…

Услышав про мать, девушка встрепенулась.

– Мама! – воскликнула она. – Как она? Я ей давно не писала… – девушка словно бы на секунду оттаяла и лицо её просияло, но затем она вспомнила, где именно она находится и лицо её снова помрачнело.

Наташа неслучайно первым делом упомянула про мать, она хотела сразу проверить, какой будет реакция девушки, и то, что реакция была обыкновенной человеческой весьма её порадовало.

– Она в порядке, – заверила её Наташа, – впрочем, за вас очень переживает и поэтому попросила меня помочь вам.

Девушка поморщилась, как будто от боли.

– Помочь… – эхом повторила девушка, – мне уже вряд ли кто-нибудь поможет, даже вы.

В её голосе слышалось отчаяние, но это было вполне естественно. Наташа взяла девушку за руку.

– Для начала успокойтесь, – сказала она, – если меня попросили помочь, я помогу вам в любом случае, но мне от вас нужна правда: да или нет?

– Никогда в жизни! – воскликнула девушка. – Я никогда ниточки чужой не возьму. Я даже сигареты не пробовала никогда.

Наташа кивнула.

– Хорошо, – сказала она, – давайте всё по порядку. Я хочу от вас услышать всю историю ещё раз.

Татьяна вздохнула и сжала руки в замок, скорее всего для того, чтобы они не тряслись.

– Всё началось где-то два года назад, когда наша студия стала снимать фильм «Последний».

– Это о жизни последнего царя? – уточняющее спросила Наташа.

Её собеседница кивнула.

– Да, – сказала она, – и под этот фильм были выделены большие деньги от министерства культуры и фонда кино, для оплаты, там, гонораров, командировок. И в начале всё было как будто нормально, но потом к нам в студию, стали частенько захаживать один посторонний человек: девушка. Я её очень хорошо помню, потому что было жарко и у меня дверь всё время была открыта.

Наташа подняла руку останавливая рассказ.

– Вы, простите, сколько времени там отработали? – спросила она.

– Три года, – ответила девушка.

– Ясно, – сказала Наташа, – продолжайте.

Татьяна немного замялась.

– Так, о чем я? – риторически спросила девушка.

– Вы сказали, что дверь была открыта, – подсказала Наташа. Что же и этот момент она проверила, если бы девушка репетировала свой рассказ заранее, она бы не запнулась после такого простого вопроса.

Татьяна закивала.

– Да-да, – сказала она, – так вот, эта девушка всё время встречались с Школьниковым, причем он всё время был какой-то нервный с ней, словно бы чего-то боялся. Но вот что странно: перед нашей поездкой в Екатеринград наоборот расцвел, приосанился, а заодно объявил, что эта девушка, теперь член съемочной группы и поедет с нами.

– Ну и что? Режиссер же может включить кого угодно в команду. Или нет? – оценивающе спросила Наташа.

Татьяна покачала головой.

– Это не так просто, – сказала она. – Дело в том, что на каждого члена группы выделяют деньги, на размещение, питание и всё прочее, соответственно, четко надо понимать, зачем едет тот или иной человек.

– И вы считаете она поехала за зря? – поинтересовалась Наташа.

– Я не знаю за зря, или не за зря, – сказала Татьяна, – может быть, для себя она поехали и не за зря, только вот на съемочной площадке она так и не появилась. Мы сразу как прилетели, она от нас и уехала и вернулись, когда мы уезжали из Екатеринград, а деньги то на