Чертовка!

Соблазняет ведь.

Вон какие пухлые, сочные. И сладкие.

В голове выстреливает вкус Машеньки. Я же пробовал уже. Не все, но пробовал. Самое сладкое впереди.

– А сама не справишься? – шепчу я, почти касаясь ее губ.

Охрененные ощущения. Внутри как будто фейерверк. А это я еще даже не коснулся ее.

Кстати, что ж это я? Низ я уже прощупал. Годится.

Про верх и так вижу, что вполне. Вон, как ходуном ходит – вверх-вниз, вверх-вниз. Но надо потрогать.

Поэтому раз и ладонью накрываю грудь.

Глаза Машеньки становятся круглыми. Не ожидала.

Меня разорвет сейчас от такой ее реакции. И так приятно колет в паху. Я прямо чувствую, как там все реагирует на Машеньку.

Колет.

Сук, реально колет!

Опускаю взгляд вниз. И теперь у меня глаза становятся круглыми.

Эта мелкая дрянь упирается кончиком канцелярского ножа прямо мне в пах.

Резко отодвигаю бедра, руку убираю с ее груди. А она ножик придвигает. Тогда я отступаю на шаг.

– Ты больная?! – рычу возмущенно, разглядывая разрез на ширинке.

– Да. Справку показать? – отвечает спокойно, но ножик не убирает.

– Откуда он у тебя? Зачем? – я так зол, что искры из глаз, наверное, летят. Но этой девчонке пофиг, похоже.

Стоит, как ни в чем ни бывало, крутя ножиком.

– С собой ношу. На всякий случай, – наконец, задвигает его и прячет в сумочку. – Это что. Моя подруга спицу носит для этих целей. Представляете, если бы я вас спицей?

Сглатываю.

Даже представлять не хочу.

Какой страшный человек.

Она точно меня импотентом сделает. Так завести, а потом резко… хм… развести.

Я сейчас ничего не хочу.

Захочу ли?

Короче, бл…, должна она мне по полной теперь.

Но ладно. Пойдем другим путем.

Теперь уже дело принципа. Либо я ее уложу, либо… либо она меня инвалидом сделает. Без вариантов. Что-то да точно повредит.

Но нет. Никаких «либо». Даст она мне. И все.

Поиграть хочет? Окей.

– Отдайте мне мои вещи, – произносит Маша и я мило улыбаюсь. – Шуба эта, не моя она. Вернуть надо. Отдайте, пожалуйста.

Смотри-ка, про «пожалуйста» вспомнила.

– Отдам, – говорю я. – Мне чужое не нужно.

Вижу, как она расслабляется. Думает, что так просто все?

– Отдам, но с одним условием, – опять хмурится. – Ты мне поможешь.

– В чем?

– Получить то, что я хочу, – улыбаюсь.

– Я не буду с вами спать. Неужели вы так и не поняли этого? Вы же не глупый, – ого, даже комплименты пошли.

– Не думай, что на тебе сходятся все мои желания, – усмехаюсь в ответ и иду к шкафу. Надо же переодеться. Брюки испорчены.

Снимаю пиджак, расстегиваю ремень.

– Эй, вы что делаете? – испуганно кричит Маша. Поворачиваюсь – опять лезет в сумочку.

– Переодеваюсь, – пожимаю плечами и спускаю брюки.

– Кошмар какой! – Маша отворачивается и прикрывает глаза рукой.

– Правда? – иду специально к ней. – А где именно кошмар, Маш? Боксеры тоже ты задела? Посмотри? Дырки нет на них? Или их тоже снять?

– Нет! – кричит, даже не повернувшись ко мне.

– Но ты же не проверила. Давай, помоги мне, – беру ее за запястье и отвожу руку от лица. – Посмотри, нет дырок? Пока не посмотришь, не оденусь!

Взгляд Маши скользит вниз. Потом она зажмуривается, но почти сразу же открывает глаза. Опять смотрит.

А я чувствую, что опять возбуждаюсь от этого. Нет. Нельзя. Все равно ведь не даст сейчас. Опять облом. Слишком много за утро. Так и правда повредить можно.

– Ладно, – отпускаю ее и возвращаюсь к шкафу. Быстро переодеваюсь и иду к столу. – Значит так, Маша. Отработаешь у меня две недели. Как и положено. И получишь свои вещи.

– Две недели? Почему так долго?

– Как раз до Нового года. Сейчас мне никого не найдут на замену все равно. А без помощницы мне нельзя. Так что, все. Не обсуждается.

– Может, вещи-то сейчас отдадите? – смотрит проникновенно. Но нет. Не проймет. Пока не получу свое, ничего она не получит. Но вслух произношу:

– Отдам, Маша, отдам. У тебя есть шанс получить их раньше. В эту субботу.

– Это не рабочий день, – хмурится.

– Я доплачу за внеурочные работы, – усмехаюсь. – Сопроводишь меня кое-куда. Сделаешь, как я скажу, и вещи твои. Спать не надо будет.

Наблюдаю за ее реакцией. Долгий мыслительный процесс.

– Хорошо. Я согласна.

– Молодец, – улыбаюсь, – а теперь иди ко мне на колени и поцелуй меня.

– Что?!

– То есть иди к себе и приготовь мне кофе.

Маша

– Слушай, Маш, а может тебе отказаться от этого задания-то? Ну, раз так невмоготу? – моя лучшая подруга Аня пытается помочь мне найти выход из сложившейся ситуации.

Уже вечер. Мы у нее дома. Готовимся к одному важному делу. Я крашусь, размышляя, как вернуть шубу.

Сегодня с утра я отпросилась у Руслана, якобы, досдать анализы, которые разлила по его вине, а сама побежала в редакцию.

Удивительно, но Сергей Германович был очень мил со мной. Подозрительно. И про Егора ничего не сказал. Я, конечно, уточнять не стала. Очень хотелось бы замять это все.

– Ну что, Синичкина, я вижу, ты отлично справляешься! – настрой шефа, прямо скажем, меня насторожил. – Я так понимаю, скоро материал будет готов?

– Понимаете, я…

– Да, кстати, я поговорил с Аллочкой, – не дает мне вымолвить ни слова Сергей Германович. – Шубу пока себе оставь. Для заманивания Булатова. Как он? Уже предлагал что?

О да! И не один раз!

Но вслух произношу:

– Ну, конкретных предложений пока не поступало, но мы движемся в этом направлении.

– Отлично, отлично. Мне тут шепнули, что невеста у него появилась, – задумчиво произносит шеф. – Нейтрализовать!

Звучит как команда «фас».

– Он нам нужен холостой и мечтающий о ребенке, а не о жене. Он, кстати, только мальчика хочет. Так что, если получится девочка, то…

– Что значит «получится»? – удивленно смотрю на него. – Вы же говорили, не спать с ним! Я не буду!

– Да-да, да-да, – улыбается шеф. – Там, по ходу разберемся. Все у тебя?