Айдар ушел, думал, что здесь безопасно, а тут произошло проникновение в детскую комнату с неминуемым убийством.

Волчица внутри взвыла. Это было как явный внутренний голос. Четкое раздвоение личности, которым можно управлять. Именно зверь сказал, что черный волк не убьет Машу. Он унюхал её, он любовался ею, значит, Маша может защитить детей. Доверившись второму я, девушка метнулась к Анне. И, встав прямо перед черным волком, перед его опасной клыкастой пастью и ужасными алыми глазами, расправила руки в стороны, без капли страха, потому что четко знала, кто она и какую ценность имеет.

Самец прижал морду к полу, стал пятиться назад. Уши острые опали к голове. Он показал юной волчице свои ужасные острые клыки, принюхался и стремительно ринулся в другой конец зала.

А там отважная жена Айдара стреляла в другого Дикого, который был серьезно ранен в два глаза одновременно, извивался, как уж на сковородке, нарываясь на топор подростка, который медленно к нему приближался сзади.

Карина не успела ничего сделать, гигантский черный волк подхватил за штанишки самую маленькую девочку трех лет, совсем кроху. И таща ребенка за одежду, ломанулся к выбитой решетке на окне.

Инстинкт материнства заложен самой природой. У Маши четверо младших братьев и сестер. Она альфа-волчица, несущая ответственность за всех волчат стаи. Она будущая мать. Украсть у неё на глазах ребенка — разбудить внутри хищницу.

Волк бегает быстрее человека. Тело видоизменялось, не причиняя боли. Маша оборачивалась прямо на ходу, не дав вору далеко убежать. Это было не больно, даже приятно: легкие потягивания, приятные покалывания, еще мгновение, и она зверь. Нюх и так острый обострился ещё сильнее, все инстинкты усилились. Светло-серая, как её стальные глаза, волчица махнула через окно и со всех лап припустила за Диким в пустующий двор медпункта.

А он несся вперед, туда, где не было других волков. Крупный, длинноногий, словно играл с волчицей, позволял себя догнать. Он не имел запаха, что путало преследовательницу. Зато она источала невероятный аромат, который вдруг стал удаляться в лес, и альфа-самец, который свою любимую пас, как пастушок овечку, бросил все, чтобы догнать её.

Дикий получил укус от маленькой девочки прямо в нос. Малышка извернулась прямо в летящем состоянии, глазки её горели и острые клыки впились в первое, чего достигли. Волк отшвырнул её в сторону, девочка с криками улетела в мягкую траву.

Он резко повернул назад, навстречу той, за которой пришел. А серую волчицу не успокоило то, что ребенок цел и невредим, она и сворачивать не думала, разъярённая неслась на  волка. Вела себя не как животное, а как разумная девушка. На ходу соображала дальнейшие действия. Она меньше, слабее, но более юркая, изворотливая, что даст ей шанс на победу, если все сделать правильно.

Самец решил просто скосить её, вырубить на время и утащить с собой. Но не тут то было, мелкая самка метнулась в сторону прямо перед его мордой. Мелькнула перед глазами и исчезла на мгновение из вида, оказавшись под самим волком, выскочила с другой стороны, когда его морда была повернута от неё. И вцепилась в бок со всей своей волчьей хваткой.

Дикий взвыл, пытался поймать её, с ревом огрызаясь, вертелся на месте. Не смог. Он большой, она маленькая, уши прижала, глаза во тьме горят. Когти выпустила прямо в его шкуру и старалась запрыгнуть на спину.

Волк огляделся, успокоился. Была боль, но для такого, как он, это неважно. Совсем рядом уже был невыносимый соперник. Запах резкий, лесного озера, это Лёшка Воев, который режет направо и налево его волков. Всех друзей положил, долг чести — выкрасть его жену и сделать своей. Зверь побежал к стене ближайшей кирпичной постройки. Это был одиноко стоящий дом с проваленной шиферной крышей. Либо волчица сама отцепится, либо он её припечатает об стену так, что долго в себя не придет.

Волчица расцепила зубы. Упала на ходу и, путаясь в лапах, дала драпу в обратную сторону. Дикий был рискованным бойцом. Он попытался её догнать быстрее, чем это сделает лохматый волк Алексея. Но остановился. Алексей бежал не один, их было пятеро. Зная Воева, лучше отступить. У девочки такой запах, что уйди она из Новы, все равно зверь её из вида не упустит. Теперь уже никогда, до самой смерти, только её запах важен для волка, только её божественная грудь в белых кружевах навсегда в памяти мужчины.

Волк Лёши похож на маламута с расписной белой мордой на густой серой шерсти, черным носом и светло-салатовыми глазами. Маша еще не обернулась, а уже с восторгом зарылась в его бок всей мордой. Такой он был плюшевый и мягкий, что радости хоть отбавляй. И пахло от него озером, то ли песком, то ли водорослями, а может, свежим ветром. Маша не выдержала, обернулась девушкой и обхватила своего мохнатого волка, приласкавшись к нему. А он замер, чуть рычал, оголяя клык, провожал взглядом удаляющегося Дикого.

— Машенька, нам пора.

Это был худощавый пожилой мужчина, муж тети Нины. Он держал на одной руке маленькую трехлетнюю девочку в порванных штанишках, которая обхватила его жилистую шею ручками и прижалась, как к родному отцу. Одна из сирот, для неё каждый член стаи либо мама, либо папа. Дядя Веня подал девушке руку. Маша растерялась, её пушистик ускакал со своими бойцами в другую сторону, оставив её. Не упускал из вида, доверял своим волкам. Пришлось идти с дядькой.

Они не вернулись в медпункт, обошли стороной, направлялись прямо к лодочной станции. Полыхал во весь пейзаж дом Ани и её прадеда. Красивейший дом с просторными уютными комнатами, благоустроенный и теплый. С такой террасой, что еще построить надо. Сердце кровью обливалось от того, что это самое приятное место на Нове сгорало на фоне черного неба.

От дома по границе с главным пирсом тоже были выставлены огромные костры, между которых ходила охрана. Дикие сквозь пламя не пройдут, обезопасились как смогли.

Аня рыдала навзрыд, не отвлекаясь от работы, помогая детям спускаться в катер. Малышей располагали в полузакрытом салоне. С ними поедет Аня и Карина. Они взяли еды и теплых одеял. К катеру были прикреплены несколько лодок одна за другой, загруженные вещами. Вести катер собрался Костя, новоявленный муж Ани. Он её прижал к себе, что-то шепнул на ушко. Та понимающе кивнула, всхлипнула и ушла к детям.

Первая партия беженцев отплыла от пристани. Машу пригласили в большую лодку с подвесным мотором. В ней сидело семейство фермеров. К трем родным детям были забраны трое приемных. И хотя места в лодке хватило бы всем, дядя Веня решил поехать в привязанной небольшой лодочке, что была прицеплена за веревку сзади. Там было с горой насыпано вещей и всяких предметов, видимо, хозяин радел за свое имущество.

Большая вытянутая деревянная посудина с пятью лавками пахла смолой и древесиной. На дне валялись рыболовецкие снасти и вилы. Вилы были черными, а на концах сияли заточенной сталью. Оружие местных пастухов. Пятнадцатилетней мальчик, уже кавалер, подал Марии руку и помог ей спуститься в лодку. Когда дама была обслужена, поспешил к мотору.

— Не спеши, Влад, — командовал Веня с другой лодки, — ключ вставь, риску проверь.