– Я не курю.

– Так я и знал. А жаль.

– Терпеть не могу, когда люди опаздывают.

Молодой человек виновато улыбнулся. Вероятно, он и сам всегда опаздывал. Затем он широким жестом весело развел руками:

– Дался вам этот синьор Поцци! Я мог бы пригласить вас на стаканчик вина. Это тут за углом.

– Ни в коем случае!

Хорошенькое дело! Не прошло и минуты, как она тут стоит, и уже появляется какой-то жиголо и начинает ее клеить!

– Спасибо за приглашение, но за мной вот-вот придут.

– Вы уверены, что вам не нужна моя помощь?

– Да, совершенно уверена, – решительно заявила Нелли. – Buona sera![54]

Коротко кивнув молодому человеку, она откатила свой чемодан на несколько метров дальше. Не прошло и десяти минут, как к пристани подошел следующий вапоретто. Краем глаза Нелли увидела, как молодой человек поднялся на борт, а на берег высадилось несколько пассажиров. И снова она осталась с чемоданом и красной сумочкой сиротливо стоять в одиночестве.

А что, если этот синьор Поцци вообще не придет? У Нелли мороз прошел по коже. Уже вечер, и похоже, что место тут довольно безлюдное. Во всяком случае, в январе это так. И даже если она сумеет по карте отыскать дорогу до нужного адреса – что представлялось маловероятным, поскольку, во-первых, сейчас темно, а во-вторых, у Нелли полностью отсутствовала способность ориентироваться в незнакомом месте, – то кто же ее без ключа впустит в квартиру?

У Нелли тревожно забилось сердце. Впервые в жизни она забронировала себе квартиру через Интернет, и с первого же раза все вышло так неудачно! В отчаянии она уже готова была пожалеть о том, что отказалась от помощи молодого человека в кожаной куртке. Может быть, он действительно предлагал ей помощь из лучших побуждений, без всякой задней мысли, а задние мысли были только у нее самой. Нелли заходила взад и вперед, тревожно оглядываясь по сторонам. Пять минут восьмого! Что же это делается! В крайнем случае придется на первую ночь искать пристанище в какой-нибудь гостинице, подумала Нелли и тут услышала какой-то шум со стороны Пескерии.

Она обернулась. Навстречу ей шаркающей походкой шел старичок с палочкой.

– Вы синьорина Делакур? – крикнул он издалека скрипучим голосом.

– Да, да, это я, – торопливо заверила его Нелли.

Он внимательно посмотрел на нее прищуренными карими глазами.

– Луиджи Поцци, – представился он. – Благополучно доехали?

– Да, – сказала Нелли. – Я уже час вас дожидаюсь, – добавила она укоризненно. – Я даже подумала, что вы не придете.

Старик кивнул и миролюбиво помахал рукой:

– Tranquillo, tranquillo[55].

Очевидно, Луиджи Поцци не собирался извиняться перед ней за опоздание или объяснять, почему так случилось.

– Пойдемте! Сейчас я провожу вас в appartamento[56], – объявил он, тыча кривым указательным пальцем куда-то во тьму. – Сюда, синьорина Делакур, andiamo![57]

Показывая дорогу, старичок захромал вперед неожиданно быстрым шагом. Палка равномерно ударяла по каменной мостовой, отдаваясь гулким звуком в темноте тесной улочки, на которую они свернули.

Нелли молча вздохнула. Судя по всему, синьор Поцци не собирался, да и вряд ли был в состоянии помочь ей с чемоданом. Она покорно взялась за ручку чемодана и поспешила за старичком, стараясь не отставать.

Десять минут спустя Нелли осознала, что большой парижский чемодан на колесиках совершенно не был рассчитан на такой город, как Венеция. Она мужественно брела за синьором Поцци, который шагал впереди, с лунатической уверенностью находя верное направление в путанице узеньких улочек района Сан-Поло, их путь лежал через каналы с узкими мостиками, которые все без исключения начинались и кончались ступеньками. Нелли никогда еще не видела города с таким количеством лестниц. То и дело они поднимались и снова спускались по ступенькам, Нелли тащила волоком свой чемодан, и он с грохотом пересчитывал ступеньки, она только молилась, чтобы колесики в какой-то момент не отвалились. Нелли с трудом поспевала за старичком, тот время от времени оборачивался, чтобы убедиться, что она не потерялась, сопровождая это каждый раз нетерпеливым возгласом: «Andiamo, signorina Delacourt, andiamo!»[58]

Когда они наконец прибыли на место, где находились «апартаменты» (пятый этаж, без лифта), Нелли была вся взмыленная и так запыхалась, что еле переводила дух.

– Ecco![59] – удовлетворенно объявил синьор Поцци, деловито отперев толстую деревянную дверь и распахивая ее палкой. Затем он великодушно отступил в сторону, пропуская даму вперед. Синьор Поцци нисколько не запыхался.

Нелли нерешительно шагнула через порог и очутилась в венецианском salone[60]. Под ногами из-под красного ковра блестел мраморный пол цвета сиены с белыми прожилками. Она обвела комнату взглядом и увидела два шафранно-желтых дивана по обе стороны низенького столика темного дерева, на котором лежали книжки и журналы, вокруг красовались старинные картины и лампы. Над каминной полкой в дальнем конце гостиной висело потускневшее серебристое зеркало, в котором Нелли увидела свое смутное отражение. Дальше была спальня с тяжелыми сизо-голубыми портьерами, окно которой выходило в сад, узкая, вытянутая кишкой ванная комната с маленьким оконцем и кухня с рокочущим холодильником и круглым столом, на котором ее в честь приезда ждала бутылка вина. Нелли была в восторге. Она нашла квартиру изумительно уютной, так что все невзгоды, встретившиеся на пути сюда, были тотчас же забыты. Глаза у нее заблестели, и, обернувшись к синьору Поцци, она воскликнула:

– Troppo bello![61]

– Ecco![62] – отозвался на ее слова синьор Поцци.

Сделав важное лицо, он указал на переключатель у входной двери и несколько раз повернул рубильник вверх и вниз:

– Riscaldamento![63]

Затем повращал круглое колесико, которое было рядом с рубильником:

– Freddo – caldo! Freddo – caldo![64]