Но вот вопрос — а с чего бы мне торт приволокли?!

— Лорд Эйн, — подала я голос, ковыряя ложечкой очередной кусик, кусманчик, кусманище, — а по какому поводу мы тут торт едим?

Начальник, сидящий за своим столом и о чем-то тихо переговаривающийся со своим не знаю кем, глянул на меня, поправил хвостик с бусинами, и сообщил:

— Виэль, мы пока отложим оппозиционные дела, у меня приказ выдвигаться на место боевых действий.

Ложечку я обронила!

Меня потрясла до глубины души ситуация, которую ни один торт не мог спасти! И еще какая ситуация! Мой… мой… мой…

Так, выдохнуть, успокоиться… Чай отставить на стол, посидеть, сжав кулаки.

Не, не помогает! Сейчас точно скандал будет. И главное, с истерикой и безобразный! Потому что не знаю как Эйн, а я с ходу поняла, что происходит — Харнис осознал, что чрезмерно благородным мальчиком для битья мой шеф больше не будет. Осознал и решил действовать самым коварным способом!

— Лорд Эйн, — улыбочка у меня получилась прямо как у палача перед исполнением прямых обязанностей, — а что, у нас новая война?

Он отвлекся от своего собеседника и сдержанно пояснил:

— Да, Виэль, на рассвете Зандарат объявил войну клану Саекхола.

И все, после этой дивной информации шеф снова перешел к обсуждению чего-то, я так понимаю, что это он с Аттаром план предстоящих военных действий обсуждал. И все бы ничего, но меня просто трясло от злости! Ну, Харнис, ну… собака сволочная!

— Лорд Эйн! — Сейчас ядом плеваться начну. Не знаю как, но чувство такое, что очень даже получится. — А можно узнать, по какой причине этот обласканный мышцами индивид объявил войну какому-то там клану?

Хотя что-то я о клане Саекхола слышала… нет, читала вчера, когда газеты на предмет поиска информации о моем снегошефе просматривала. Что-то такое… угрожающее.

— Виэль. — В голосе начальства отчетливо прозвучал металл. Такой замороженный металл. — Я занят. Доешь торт, после весь мой замок в твоем распоряжении. Найди себе кабинет, начни составлять план действий нашей оппозиции и прекрати истерику. Мне казалось, что торт тебя успокоит.

Я такая злая стала. И так хотелось хоть кого-то пнуть. Встала, подошла к зеленомордому, пнула его!

— Леди Виэль, солнечное сплетение чуть выше, — проинформировал меня лорд Аттар.

А едва взбешенная я к ним повернулась, тут же снова погрузился в обсуждение карт и планов сражения.

Черт! Меня трясет от ярости! Действительно трясет!

Посмотрела на зеленомордого, тот взял и осклабился… Тут меня все бесить начало втрое сильнее. Прищурившись, посмотрела на гада и тихо спросила:

— А, то есть ты знал?

А этот урка облизнул губы и едва слышно прошипел:

— Вообще не ясно, с чего этот вернулся в замок. Войска уже выдвинулись.

То есть лорд Эйн вернулся и спутал этим все секретарскоубивательные планы. То есть, как только он уедет, меня опять попытаются убить.

Хотя стоп… а с чего реально шеф взял и вернулся?!

Я крутанулась, посмотрела на увлеченного планом начальника и спросила:

— Лорд Эйн, а вы зачем вернулись?

Поднял голову, взглянул на меня ледяными глазками и вдруг улыбнулся. Он так улыбнулся, что я вдруг снова о детках с красными глазиками вспомнила, и вообще свадьбе там, долге супружеском… не о том думаю. А шеф улыбнулся шире и пояснил:

— Сомневаюсь, что мой замок устоял бы, исчезни я без объяснения причин. Тортик, Виэль. И да, в мое отсутствие мой дом в полном твоем распоряжении, но не кромсай больше галерею предков, пожалуйста. Что касается еды — тебя будут кормить пять раз в день, я приказал.

А, ясно, о сохранности имущества тревожится. Зря он так, я в принципе ничего не громлю у тех, на кого работаю.

Так, ну с этим разобрались, переходим к насущным проблемам.

— Лорд Эйн, — я подошла к ним, присела на край стола, скептически глянув на карты и символы, которые там шеф выводил, — а с чего такая спешка в объявлении войны, а?

Бросив на меня недовольный взгляд, он объяснил:

— Ночью драконы ледяного престола вероломно разрушили храм озера Спящих Предков. Это преступление, Виэль. Преступление против нашей религии, устоев, культурной преемственности и…

— Стоп, — перебила я.

Вскинув снежную бровь, шеф удивленно посмотрел. Я же, чуть подавшись к нему, уточнила:

— Вчера, значит, вы отказались доставать изо льда корону и меч для этого мышцегорного Харниса, а уже сегодня ночью драконы взяли и полезли «вероломно» разрушать храм ваших похрапывающих предков? Это как-то странно, не находите?

Не находил. Сидел и смотрел на меня с нарастающим глухим раздражением.

— Виэль, тортик! — процедил сквозь зубы.

— Угу, тортик, сейчас поделюсь им с вами! — психанула я.

И тут этот Аттар влез со своим:

— Эйн, приструни свою любовницу, у нас времени в обрез.

Все, это стало последней каплей.

— Тортик так тортик, — согласилась я, спрыгивая со стола.

После чего гордо прошла к торту, с сожалением глянула на него, взяла все блюдо со вкуснятинкой, подошла к обернувшемуся ко мне лорду Аттару и одним плавным движением втерла вкусняшку в красноглазую рожу! После чего ядовито посоветовала:

— Продолжайте втирание, говорят, сладкое для мозгов полезно, так вот, полагаю, вам сия процедура поможет уяснить, что я секретарь, а не любовница. Почетный личный секретарь! Приятных процедур, лорд Аттар.

Страшно мне не было, даже когда этот вскочил, пылая яростью и наполовину превратившись в буран. Нет, на прошлой работе я себе подобного не позволяла, ну так у меня раньше и личного хранителя, соответственно полной безнаказанности, не было.

— Ванная где-то там. — Я махнула рукой в направлении двери.

Эйн, подскочивший и тоже пришедший в состояние бешенства от моей выходки, произнес ледяным тоном:

— С ней я разберусь сам.

Обмазанный тортом Аттар что-то прошипел, развернулся и вышел.

И вот только за ним закрылась дверь, я честно сказала:

— Шеф, тут что-то не так.

Одна проблема — меня никто не слушал. Разъяренный лорд Эйн подлетел ко мне, схватил за запястье, рванул на себя и прорычал:

— Ты что себе позволяешь?

Вечные небеса, когда я весь его замок располовинила, он и то не так психовал.

На мгновение стало дико обидно, но затем вспомнила, что я все-таки секретарь, а не любовница, соответственно и повела себя крайне профессионально:

— Ай-яй, больно…

Мое запястье отпустили с такой брезгливостью, что стало еще обиднее. Но едва отпустили, я с жаром продолжила: