Еще через неделю я услышала:

– Привет, гнездо! Ты чего куда пропала?

– Привет. Я пропала? И почему гнездо?

– Почту свою помнишь? Nest?

– А, да, гнездо.

– Гнездо!!! – Громко захохотал он. – Еще притон, выводок птиц

уютный уголок, лабиринт переулков, группа однородных предметов. Словарь посмотрел даже. Притон, бля…. желаний, красок, секса…

– Чем занят? Работу нашел?

– Ищу. Пока игрушку себе нашел. Откопал старую need for speed и режусь по полдня. Родители приезжают завтра. Отцу нужно на обследование ложиться. Подозревают у него… Ну не важно… В общем, не судьба нам с тобой… Но ты не кисни. Скоро выйду из андеграунда и всех порву! Еverything gonna be alright! Еverything gonna be ok!

– Что лучше alright или ok?

– The same.

– Ты то чем занята?

– У тебя появился кто-то?

– С чего ты взяла?

– Отвечай на вопрос.

– Нет… Да… Я не могу тебе врать. Приезжает ко мне каждый день почти после работы. Трахаемся в ее машине. Ей то вот недалеко ехать в мое Сукино-Собакино из ее Марьино. Я, кста, дал ей гаш. Она отъехала не хуже тебя. Только ты от одного вида, – заржал он. – Прикольно… Она врач. Тридцать семь лет. Дочка в шестом классе.

– Какой врач?

– Не помню, логопед, кажется.

– Ну, здорово. Подтянет тебе произношение слов «деффачка» и «патчему»…

– Ссучка!!! Ненавижу!!! – Он бросил трубку.

А я удалила его номер из телефона…

– Привет, это Влад. Мы с тобой год назад встречались. У меня тогда инфинити была, и мы в ней… ну, в общем.… Помнишь? – Голос в трубке не сомневался, что его помнят.

– Помню. Привет, Влад.

– Давай встретимся?

– Зачем?

– Ну, как зачем…., – поник голос. – Мне очень надо тебя увидеть… Я твой номер потерял, поэтому не звонил. А теперь восстановил все. Из-за тебя только старый телефон в ремонт сдавал, между прочим. Чтобы тебя найти… Честное слово…

Мы встретились в его машине. Он стал еще больше похож на карпа, только теперь на небритого карпа. Зрачки в его прозрачных глазах цвета лесного пруда также замирали в водорослях ресниц и плыли мимо меня, как и год назад. «Инфинити» он сменил на «мерседес», короткую шубу из лисы на дубленку, отпустил бачки и кудри и оброс щетиной, а лесной пруд его глаз стал холодней и глубже…

– Поцелуемся? – Наклонился он ко мне.

Его язык со вкусом чизбургера и молочного коктейля сделал пару мокрых па у меня во рту.

– Клубничный, – определила я.

– Ага. Пока тебя ждал, в Макдак сгонял. А ты не изменилась. По-прежнему хорошо целуешься.

– Спасибо. Это ты молодец. Машину новую купил.

– Да я вообще крутой перец! – Зло сказал он. – Я и квартиру купил. И не одну. Вам только все не так и все мало!

– Таак! Понятно. Если «ВАМ все не так», стало быть, допекла юношу женская общественность?

– Ты прозорлива как всегда.

– Ну, рассказывай.

– Что рассказывать?

– Что случилось у тебя.

– Я не знаю, с чего начать…

– С главного.

– С главного? – Он уставился в лобовое стекло невидящими водянистыми глазами. – Главное – я не понимаю, за что она со мной так! За что!?!

– Кто? Твоя девушка?

– Какая девушка! Она меня старше лет на двадцать. Мы жили вместе год. Я жил у нее, в ее Хренино-Ебенино.

– Это где такое?

– Кутузовский.

– За что ты так пафосный район?

– Да мне-то что с того, что он пафосный! Прикинь, как мне удобно было ездить оттуда каждый день на Алексеевскую, на работу? Три часа в одну сторону!

– За что ж ты так мучился? Богатенькую тетеньку нашел?

– Ага, богатенькую! Подрабатывает уборщицей, квартиру муж бывший оставил. У нее кроме этой квартиры и денег, которые он ей на ребенка дает, вообще нету ни хрена! Ноль!!! Я ей квартиру техникой обставил, ауди купил, зубы сделал, подтяжку там еще какую-то, пару лямов вложил в общей сложности в нее за год! И знаешь, что я слышал от нее? – «Ты дерьмо, ты дебил, ты отстой». Ночью лежим с ней, ей приходит смс от друга, как она говорит, у нее все друзья: «соскучился, ужасно хочу тебя». Я говорю – дай я ему позвоню, объясню доходчиво, что ты со мной живешь и чего надо хотеть в час ночи. Она мне: «Не смей! Кто ты такой, чтобы с ним разговаривать! Он с тобой даже общаться не станет, он кандидат наук!» Окей, говорю, живи со своим кандидатом, а я пошел. Она в истерику: «Любимый, не уходи! У меня с ним ничего нет, мы просто друзья, он такой умный, тонкий, чувствительный, ранимый, ему сейчас плохо, ему надо помочь…» На следующий день поехала, накупила мне шмотья на две тысячи баксов, «любимый, это тебе!». Ладно, живем дальше. Все нормально. Вдруг говорит: «ко мне сегодня друзья придут, ты не мог бы погулять где-нибудь до завтра, я не хочу, чтобы они тебя видели». Нормально? Она не хочет, чтобы МЕНЯ видели! Зайцев хотел, чтобы меня видели, когда я у него по подиуму ходил, а она не хочет! Я чего, страшный такой? Уехал, всю ночь болтался у друзей, утром звонит – «прости, любимый»… Пипец! И вот такая херня весь год! При том, что готовил я, у нее, блин, времени нет на это, она на телефоне часами, с друзьями общается, в ванной больше пяти минут нельзя, хотя я же за квартиру платил. Уже не помню, когда я в ванной нормально лежал. Три минуты как конь под душем и все – она стучит, типа не лей воду, это дорого! А я же рыбка по гороскопу… Я люблю поплавать.… И все, представляешь, все – лучше меня! Это умный, этот начитанный, этот спортивный, этот стихи пишет, этот поет, этот ебет! И всем надо помочь! А я дерьмо, отстой и дебил! Я ей говорю – у этого твоего начитанного зарплата тридцатка вместе с премией, что бы ты с ним делала? А я по пол-лимона приношу! «Да, да, ты хороший, но…» – ее ответ. Вот это «но» особенно мне нравилось! Я в зале по пять часов проводил, все пытался соответствовать, говна этого всего нажирался гормонального, чуть желудок не посадил, реально в два раза шире стал, с моим-то ростом стал ваще как Валуев. А она: «с тобой поговорить не о чем». Машину когда не нее оформлял, мне все на работе говорили – дурак, оформи на себя! Нет, мне же надо было доказать ей, что я крутой перец! – Он ударил кулаками по рулю. – Доказал, блин.… В общем, в очередной раз, когда услышал от нее «ты отстой», сложил вещи, что она мне типа подарила на мои же деньги, и в мусорку. Теперь бомжи Кутузовские ходят в «Dolce&Gabbana»! А с меня хватит! – Он замолчал, словно слов больше не было, и только теперь посмотрел на меня. – Вот. Рассказал. Ну что ты мне скажешь?

Я не знала, что сказать парню, в которого год назад почти влюбилась. Прошлогодний двухметровый красавец с прозрачными зелёными глазами и классным членом, да еще и с деньгами, в его-то двадцать четыре, сейчас выглядел как опущенный в кислотную воду растолстевший небритый карп…