Потому что понял: Эмбер знала, что Паско будет среди гостей. Хотя сторожка выходила окнами на море, из нее была видна дорога и все, кто проезжал по ней. Собственно, по этой причине ее и построили здесь, а не где-нибудь в другом месте. Из-за непогоды вид на море ухудшился, но дорога просматривалась отлично. И теперь ему оставалось только гадать, кого из них двоих она избегает: его или Паско. Если его, то почему он чувствует себя так скверно, хоть и понимает, что это только к лучшему?

Грейс Тремеллин — милая девушка. И он пока не слышал, что Эмбер собирается выйти замуж за Паско. Вполне возможно, что она встретит мужчину из других краев и уедет из этой очаровательной деревеньки. Им не придется часто видеться.

Нет, рано еще сдаваться. На карту поставлено его будущее. Эймиас сжал коленями бока лошади, заставив ее тронуться с места. Посмотрим, что принесет ему завтрашний вечер.

В деревне не было цветочной лавки. Но миссис Брей, которая жила неподалеку от гостиницы, охотно согласилась продать Эймиасу пару букетов из своего сада. Недолго думая он выбрал красные розы для Грейс и, побродив по саду, нашел три желтые розы для Эмбер, воспользовавшись услугами сына хозяйки, чтобы доставить их по назначению.

Из уважения к Тремеллину Эймиас оделся с той же тщательностью, с какой одевался, собираясь на лондонские приемы. Сделать меньше значило бы оскорбить хозяина. Оставалось только надеяться, что он будет не слишком выделяться на общем фоне. Эта мысль заставила его поморщиться и взглянуть на собственные руки, затянутые в лайковые перчатки. Придется придумать какое-то объяснение на тот случай, если кто-нибудь спросит. Хотя могут и не спросить. Люди здесь вежливы, а деревня далеко от Лондона. Возможно, они решат, что обедать в перчатках — последний писк лондонской моды.

Эймиас пожал плечами. Он никогда не расслаблялся и был готов ко всему, что могло произойти на обеде у Тремеллинов. В конце концов, это всего лишь вечеринка в добропорядочном доме на берегу моря, в крохотном поселении, расположенном вдали от мира. Именно поэтому ему здесь так нравится.

Вечер выдался тихий и ясный. Летний день медленно угасал. Свернув на дорогу, которая вела к берегу, Эймиас глубоко вдохнул чистый соленый воздух. Издали доносился ровный гул прибоя. Дверь сторожки была закрыта, над трубой не курился дымок. Эймиас улыбнулся. Сегодня вечером Эмбер не удастся сбежать, да и вряд ли она этого захочет. Судя по количеству карет и колясок, выстроившихся перед домом, предстоящая вечеринка явилась самым выдающимся событием года для местных жителей.

Вручив мальчику поводья лошади, Эймиас направился к дому. Изнутри доносились голоса и смех. Окна были ярко освещены, совсем как окна лондонского особняка в вечер грандиозного приема. Эймиас вручил шляпу горничной и проследовал в гостиную. Помедлив на пороге, он улыбнулся. Нет, это далеко не Лондон.

По лондонским меркам, это была скромная вечеринка, но гостиная Тремеллинов казалась переполненной. Все гости были местными жителями, и хотя, вне всякого сомнения, они явились в своих лучших нарядах, даже лондонские слуги одевались шикарнее в выходные дни. Викарий и мужчина — предположительно барон, о котором говорил Тремеллин, — щеголяли в видавших виды парадных костюмах. Барон явно чувствовал себя неловко, как работяга, который редко надевает приличную одежду. Чего нельзя было сказать о Паско Пайпере. По случаю торжества капитан облачился в довольно презентабельный фрак и бриджи. Он был весь в черном, не считая белой рубашки и галстука, умело повязанного вокруг горла.

Женские платья либо отставали от моды, либо были не тех цветов, что носили лондонские дамы в этом сезоне. Подружки Грейс, одетые в белое, выглядели скучно и благопристойно, как и полагалось юным девушкам на первом балу. Но только не Грейс. Белое платье оттеняло ее черные как смоль волосы, а голубые цветы, украшавшие прическу, придавали ей свежий очаровательный вид.

Бросив взгляд в сторону группы, собравшейся посередине комнаты, Эймиас, наконец, увидел Эмбер. И не смог отвести глаз. Хотя у нее не было возможности воспользоваться услугами лондонских модисток, она явно просматривала модные журналы. Но не ее наряд произвел на него такое ошеломляющее впечатление. Желтое платье было достаточно простым, с узким лифом, подчеркивающим ее соблазнительные формы, и пышной юбкой. Ее фантастические волосы были убраны в высокую прическу, украшенную, он мог поклясться в этом, его желтыми розами. Глаза Эмбер сияли, на губах играла теплая уверенная улыбка. Вокруг нее теснились мужчины, закрывая обзор, но Эймиас мог слышать ее звонкий заразительный смех.

И как ему пришло в голову жалеть ее? Она хозяйка в доме Тремеллинов, пользующаяся успехом в местном обществе и определенно занимающая в нем достойное место. И, судя по ее смеху, получающая от этого огромное удовольствие.

— Хорошо, что вы пришли, Сент-Айвз, — сказал Тремеллин, радостно улыбаясь. — Настоящий праздник, вы не находите? Девять приглашенных на обед, с нами тремя — ровно дюжина. Пришлось пригласить юного Тобиаса, чтобы дамы не остались без кавалеров. Черт бы побрал эти светские правила! Ну да ладно, девочки обожают принимать гостей, так что я не возражаю. Давненько мы не устраивали таких приемов. Кстати, можете воспользоваться представившейся возможностью. Барон и его супруга ведут более светский образ жизни, чем мы здесь, и, возможно, слышали что-нибудь о вашем тезке. Пойдемте, я вас представлю.

Остававшийся до обеда час Эймиас провел, знакомясь с собравшимися. Его представили старому викарию и его престарелой супруге. Барон оказался разговорчивым джентльменом средних лет, а баронесса еще более говорливой дамой. Грейс болтала со своими подружками. Тоби, юный помощник Паско Пайпера, молчал как рыба, выловленная из глубин и неожиданно оказавшаяся на палубе рыбацкой шхуны.

Эймиас кланялся, улыбался и слушал. Как выяснилось, никто не слышал о человеке, носящем его имя, но все горели желанием обсудить с ним этот вопрос. Он испытал облегчение, когда гостей пригласили к столу.

Столовая Тремеллинов была достаточно просторной, чтобы вместить всю компанию. Эймиас с удовлетворением отметил, что его посадили рядом с главой дома, Грейс расположилась слева от него, а Эмбер — напротив. Это было место почетного гостя. Впрочем, его радость несколько поубавилась, когда он понял, что ухаживать за Грейс будет нелегко. В отличие от Лондона здесь не было композиций из цветов и канделябров, отделяющих одну сторону стола от другой. Разговор был общим, и он ясно видел Эмбер. Сам ее вид дразнил и притягивал его. Когда она двигалась, глубокое декольте обнажало затененную ложбинку между обворожительными округлостями ее груди. Стоило ей засмеяться, как его взгляд неудержимо устремлялся к ней.

Она была так соблазнительна, что Эймиас обрадовался, когда рядом с ней уселся Паско. Что ж, теперь он может полностью сосредоточиться на Грейс. Он устал от собственной нерешительности и должен воспользоваться сегодняшней вечеринкой, чтобы определиться, стоит ли ему продолжить ухаживание за Грейс. Впрочем, правильнее было бы сказать — приступить к ухаживанию. До сих пор он ограничивался ни к чему не обязывающими знаками внимания, но, если он хочет, чтобы Грейс стала его женой, придется начать ухаживать по-настоящему. А если не хочет? Тогда он отправится в Сент-Майклз-Маунт, чтобы полюбоваться видами, а затем вернется в Лондон с чувством исполненного долга. Он выполнил свой обет разыскать следы ребенка, которым он был когда-то.