— Какая же ты упрямая, — вздохнул он. — В постель тебя не пущу, еще заразишься.

— Больно надо, — фыркнула Рита. — Много о себе воображаешь, если думаешь, что твоя постель — предел моих мечтаний. Есть будешь?

— Нет, — он качнул головой. — Только пить.

— Сейчас сделаю чай с вареньем.

— Ага.

Игорь дисциплинированно пил в промышленных масштабах теплый чай, который ему методично делала Рита. Таблетки пить отказался. Подпускать к себе Риту к себе близко — тоже, заперся в спальне. Она взяла плед и устроилась спать на диване.

На диване спать было непривычно и неудобно. Сон не шел, а когда Рита все же заснула — то спала урывками, с какими-то суматошным виденьями и часто просыпаясь — но не до конца. В три часа ночи она проснулась окончательно — от того, что Игорь надсадно кашлял в спальне. Завернувшись в плед, прошлепала к двери.

— Ты как?

— Нормально, — сипло отозвался он. — Извини, что разбудил.

— Чаю сделать?

— Можно.

Он уже не стал прогонять ее, когда Рита принесла чай и села на край кровати. Жадно пил теплый чай с малиновым вареньем, потом звякнул пустой кружкой о тумбочку.

— Вот осталась бы дома — сейчас бы спала спокойно.

Вместо ответа Рита протянула руку и потрогала лоб. Жара нет, температура если и есть, то не очень большая.

— Рит… — он не дал ей опустить руку, перехватил, прижал к щеке. — Раз уж ты все равно тут… Полежи со мной…

Ей даже показалось, что она не услышала это, а придумала. Но долго размышлять не стала. Сбросила плед в изножье кровати и потянула Игоря за собой. Он неловко устроился рядом. Несколько раз вздохнул.

— Рит, а можно, я тебя обниму?

— А можно, ты не будешь спрашивать, а просто обнимешь?

Он еще раз глубоко вздохнул, обнимая ее со спины и прижимаясь губами к основанию шею. А через минуту уже спал. Рита, впрочем, тоже.

***

Рита смотрела на букет. Огромный, роскошный, из разных цветов, зелени и красиво упакованный.

Он уже начал вянуть. Маргарита еще какое-то время смотрела на скукожившиеся листочки и вялые лепестки роз, а потом без сожаления вынула букет из вазы и отправила его в мусорное ведро.

Этот букет подарил ей на восьмое марта Алексей. Раньше за шефом настолько щедрых подарков не водилось. Рита предполагала, что таким образом Мамаев пытается ее поддержать после известия об отмене свадьбы.

Ей по-настоящему повезло с шефом, Алексей замечательный человек, адекватный и понимающий. Он только не понимал, что эта сорвавшаяся свадьба — не горе для Риты. А подарок судьбы.

Потому что в ее жизни появился совершенно удивительный человек. На восьмое марта он подарил ей скромный букет бледно-розовых тюльпанов — которые, между прочим, до сих пор стоят на столе в его квартире. И пахнут.

Этот человек не дарит ей дорогих подарков. Да и вообще, так называемый конфетно-букетный период в их с Игорем отношениях отсутствовал. Только вот Рита совершенно не печалилась по этому поводу. Был у нее образцовый конфетно-букетный. И конфеты, и букеты, и дорогие подарки, и кольцо, и коленопреклонение под пронзительные звуки скрипки. Да только чем это все завершилось? Мутным взглядом и расстегнутой ширинкой. Рита даже не расценивала поступок Романа как измену. Или как предательство. Для этого должна была быть близость, доверие. Любовь. То, что можно было предать.

У них с Романом предать можно было только красивый фантик — конфеты-букеты-подарки-пафосные жесты. И слава богу, что это все осталось в прошлом.

Рита даже не сердилась на Романа. Просто неприятно было вспоминать, что она, именно она позволила быть себе такой безвольной и безмозглой дурой. Но вспоминала. Наверное, потому, что Игорь, ее отношения с ним, его отношение к ней так разительно отличались от того, что было с Ромой. И не сравнивать Рита не могла.

Конфетно-букетный период Игорь провалил. Нет, точнее, они его оба провалили — пропустили. Подарков не дарил, за исключением дежурного букета бледно-розовых тюльпанов. По кинотеатрам, клубам и ресторанам не водил — разве что, за исключением, опять же, похода в боулинг.

А кто сказал, что правильно именно так? Было у Риты не так давно в жизни это «правильное», и никакого удовольствия от него Маргарита не получила, лишь неприятный осадок.

Зато сейчас… сейчас у нее было ощущение правильности, настоящей, ее собственной правильности происходящего. Ее — и Игоря. Если бы он явился с огромным роскошным букетом и пригласил ее в клуб — Рита бы первым делом проверила у него температуру — а ну как рецидив недавно перенесенного вирусного заболевания случился. Потому что этот поступок совершенно не вязался с Игорем Золотовым. Он бы так делать не стал.

Зато он каждый выходной ездил за продуктами. Рита иногда ездила с ним, но он не давал ей поднять ни одного пакета, и сам всегда платил. Он не позволял ей убираться в своей квартире, все делал сам, и справлялся быстро и аккуратно. По утрам Риту всегда ждал завтрак — потому что Игорь вставал раньше. А потом, в течение дня — сообщения на телефон:

— На дороге каток, очень скользко, будь осторожна.

— Я в магазине, тебе какой гель для душа взять — с малиной или ванильный?

— Не забудь выпить витамины!

Если это НЕ правильно, то что тогда считать правильным?!

Ах да, и секс же.

Говорят, к хорошему быстро привыкают. Рита не понимала, привыкла она или нет. Но ей казалось, что с каждым разом наслаждение усиливается. Что она чувствует его все сильнее, ярче и…

А ведь она жила и не знала, что в жизни бывает так. Что может тебе встретиться человек, который знает твое тело лучше тебя. Который умеет сделать так, что у тебя под закрытыми веками вспыхивают и гаснут звезды. Так, что у тебя наутро болит горло от стонов и криков — Рита не подозревала, что наслаждение бывает таким сильным, что ему тесно в теле, и хочется — нужно — необходимо — кричать. Не предполагала, что прикосновения рук бывают такими… такими… не подобрать слова, какими.

Если это неправильно, то что тогда правильно?!

Впрочем, Рита знала — что. Она просто не давала этим мыслям всплывать наверх и становиться навязчивыми.

Они с Игорем фактически уже жили вместе. Почти как муж и жена. Но вот именно — почти.

Так уж устроена женщина. Какой бы она ни была сильной, гордой, самодостаточной, эмансипированной, феминизированной и прочее… В общем, верно говорят: феминизм — до первого достойного мужчины, коммунизм — до первого личного капитала, атеизм — до первой тряски в полете.

С самолетами у Риты пока все складывалось благополучно, коммунизм она по возрасту не захватила, а вот первый достойный мужчина в ее жизни внезапно появился. И Маргарита старательно запихивала поглубже все эти, как она считала, бабские мысли — про колечко на пальце и прочий ванильный бред. Было у нее колечко на пальце, и ничего оно не значит и гарантий никаких не дает. И вообще — пусть все идет как идет. От добра добра не ищут.