– Развлек, – улыбнулся Александр. – Я так рад. Наш контакт был долгим и бесплодным. И поэтому у меня последний аккорд. Сейчас мой помощник, частный детектив Сергей Кольцов введет в зал заседаний Николая Печкина, он же Колян Северный. Колян давно рвется в светское общество. Сидит у нас под замком ровно три недели. Офис частного детектива пришлось укреплять и поставить платную охрану. Удобства, то-се. Колян – профессиональный сиделец, знает свои права. Если Колян напишет заявление по факту похищения, мы с Кольцовым готовы отвечать. Но он сказал нам, что ему было хорошо. Собственно, вы сможете это уточнить у него. Телефон я у него отобрал, даже девушкам он позвонить не мог.

– Что за цирк? – тревожно посмотрела на прокурора судья.

Прокурор застывшим взглядом смотрел, как из адвокатской комнаты высокий синеглазый блондин небрежно подталкивал вперед коренастого мужика в наручниках.

– Это он, – произнес прокурор. – Это Колян. Я так и знал, что его не убили, как нам сообщили, типа сбежал, стреляли, нашли труп Коляна. Г… не тонет.

– Наше с кисточкой, – сделал реверанс кривыми ногами Колян. – Ну, че, добился мне пожизненного?

– Спокойно, Николай, – произнес Александр. – Работа не сделана. Вы все видите – у меня в руках телефон Печкина. И по нему я сейчас найду разговор Николая с заказчиком убийства. Есть и расшифровка этого разговора для приобщения к делу. А все разговоры с заказчиками Колян записывал, потому, наверное, и жив до сих пор. Шантажирует.

Александр включил диктофонную запись телефона:

«– Значит, так, Колян. Эта гнида там, где я сказал. За ним присматривают. Границу не пересечет. Банк – ну, тут ничего не попишешь. Ушел мой банк со всеми деньгами. Свою задачу понимаешь. Даже труп никогда не должны найти.

– Ясен пень. А ушел банк на ножках или еще ходит – это не мое дело, – прошепелявил сквозь свои выбитые зубы Колян. – Мои деньги, как договорились. Ни на цент меньше.

– А ничего, что я тебя выкупил с пожизненного, а ничего, что ты уже всех баб поимел и все рестораны в Москве обожрал на мой аванс? Ладно. На то ты и дерьмовый убийца, чтобы ничего больше не соображать. Деньги будут в банке Сингапура. Билет тебе туда дадут. В самолет посадят. Там встретят, все там у тебя будет. Но сюда – не вздумай. Никогда. Ты это хорошо усвой. И на тебя найдется другой Колян».

Судья и прокурор почти не дышали. Не узнать голос заказчика было просто невозможно. Олигарх, высокий чиновник, владелец всего-всего. Банки у него на самом деле постоянно кто-то «грабил» и банкротил. Большие такие, богатые банки для элиты.

– Я так понял, – негромко сказал Александр, – что все узнали голос собеседника моего друга Коляна. И многие, видимо, в курсе, что Свиридов был его заместителем по этому ограбленному банку. А перед этим банком грабили другие, исчезали другие заместители. Некоторые прекрасно живут сейчас в других странах, полагаю, на свой процент. Версия о том, что таким образом данный заказчик грабил людей и выводил деньги из страны, – она на поверхности. Доказывается легко. Зарубежные партнеры с интересом пойдут навстречу в проверке. А Свиридов его обманул. Деньги спрятал так, что найти не удалось. Раньше никто и не пытался прятать: жить хотели. Свиридов рискнул, где деньги, не наша забота, их просто нет. В отличие от трупа самого Свиридова, который сейчас находится в морге у эксперта отдела по расследованию убийств. Колян помог отрыть. И пули в этом трупе никак не могли вылететь из пистолета моей подзащитной. Что легко доказуемо. Николай готов показать место, куда спрятал орудие убийства. Явка с повинной вообще для него характерна. Тюрьма – давно его дом родной и санаторий.

– В Сингапур они меня сослали! – выдохнул Колян. – А это! – Он умудрился в наручниках сделать неприличный жест. – Не, ничего, чисто, хата, в ней какая-то баба. Счет есть на мое имя. Но я там выл. Там же поговорить за жизнь не с кем. И денег вдвое меньше, чем договаривались. Ох, как я это не люблю.

– Конечно, Колян, – мягко сказал Сергей Кольцов. – Тебе же есть с чем сравнивать.

– Безобразие! Афера, господин Гродский! Как вы могли такие факты скрывать и от следствия, и от суда? – произнес прокурор.

– Да как-то не хотелось, чтобы наши с Коляном трупы никто не нашел. Меркантильный интерес. Кто воспользовался телефонным правом по этому делу, мы не просто в курсе, ваша честь. Против лома есть приемы. Информацию всегда ищи у конкурентов. Я не произношу пока фамилии заказчика, вы ее не произнесете до конца заседания, а все в зале ее знают. Голос специфический. История с банком известная. Зал заполнен прессой, в том числе и зарубежной. Через пять минут мы окажемся в центре сенсации. Расшифровки разговоров с вами тоже есть. И вы не поверите, но разрешение на прослушку разговоров с вами получено. На основании закона. Эту запись вы видите не первыми. Первым зрителям понравилось. А операторы – отзывчивые, законопослушные люди.

Судья ушла и вернулась, сократив свое время на подготовку приговора до двадцати минут. Планировалась неделя.

– …Наше решение: невиновна… Освободите бывшую подсудимую в зале суда… Что касается ваших интриг, Гродский, то я только что написала заявление об уходе. Спасибо вам. Мне до пенсии меньше года.

У Дины шла кругом голова, она не могла поймать ни одной мысли. Только сердце рвалось и рвалось. Она как-то оказалась у клетки, из которой выпускали девушку, снимали с нее наручники. Дина прижалась к ее щеке мокрым лицом, по которому наверняка потекла тушь. Потом вдруг поцеловала две тонкие, почти детские руки.

– Дина, вы? – раздался за спиной голос Александра.

И она, забыв про стыд, приличия, свое положение, ревела практически в голос у него на груди. А он вынул чистый носовой платок и вытер ей глаза и нос.

Они вышли вместе.

– Вы на машине? Домой? – спросил Александр.

– Нет, на оба вопроса. У меня сегодня две записи, за себя и «за того парня», заболел коллега. Я выскочила в промежутке. Записала только один выпуск. Получила блестящий материал для второго благодаря вам. Редакция наша ведь недалеко. Я вообще пешком добежала. Машиной почти не пользуюсь. Не мое это. Задумываюсь, навигатор говорит: направо, поворачиваю налево…

– Ну да. География – наука для извозчиков.

– Вот именно.

– Я вас, конечно, отвезу в редакцию. Жутко хочется обратиться с нескромной просьбой.

– Обратитесь.

– Меня не пустят к вам на запись? Очень хочется посмотреть, как это…

– Вас так интересует телевизионная кухня?

– Да нет, она меня совсем не интересует. Я и сам довольно часто имею приятность или неприятность участвовать в записи телепередач. Хочется посмотреть, как работаете именно вы. Тем более вы собираетесь говорить о процессе. Это вроде формальный повод. Не подумайте, что я лукавлю и просто хочу проконтролировать то, что вы скажете.

– Это как раз очень важно.