№ 3643: Ничего. Я ждал.

С. Фанабарзра: Виктор, ты должен рассказать.

№ 3643: НИЧЕГО не произошло, ясно, сэр? НИЧЕГО!

С. Фанабарзра: Виктор, ты должен рассказать. Отец привел тебя в свою комнату и что-то сделал, правда?

№ 3643: Вы не поймете. Я это заслужил!

С. Фанабарзра: Что ты заслужил?

№ 3643: Наказание. Наказание. Меня нужно было сильно наказать, чтобы я раскаялся в плохих поступках.

С. Фанабарзра: В каких плохих поступках?

№ 3643: Во всех плохих поступках. Я очень плохо себя вел. За кошек. Я запихнул кота в мусорное ведро, набитое мятыми газетами, и поджег. Он кричал! Кричал по-человечески. И за сказки.

С. Фанабарзра: Как тебя наказали, Виктор?

№ 3643: Боль. Мне было больно. А ему нравилось, я знаю. Он говорил, что ему тоже больно, но он врал. Он говорил это на польском. На английском он не умел врать, он сбивался. Он всегда говорил по-польски, когда наказывал меня.

С. Фанабарзра: Он тебя трогал?

№ 3643: Он давал мне под зад. И не разрешал оборачиваться. И засовывал что-то внутрь. Что-то горячее, и от этого было больно.

С. Фанабарзра: Часто тебя так наказывали?

№ 3643: Каждый вторник. Когда мамы не было дома. Бывало, когда все заканчивалось, он засыпал на мне. Как мертвый. А случалось, он не мог меня наказать и тогда бил.

С. Фанабарзра: Как он тебя бил?

№ 3643: Шлепал рукой, пока хватало сил. Иногда, после того как он меня побил, он мог меня наказать, а иногда нет.

С. Фанабарзра: А твои братья, Виктор? Отец их тоже наказывал?

№ 3643: Думаю, он наказывал Берию. Эмиля ни разу, Эмиль был хорошим, поэтому он умер.

С. Фанабарзра: Только хорошие умирают, Виктор?

№ 3643: Только хорошие. Плохие — никогда.

Среда, 6 апреля 2005 г., 10.34

Дожидаясь Данте, Паола протирала ковер в коридоре, беспокойно расхаживая взад и вперед. День начался скверно. Не успела она, немного поспав, прийти на службу, как наткнулась тут на глухую стену бумажной волокиты и бюрократических препонов. Начальник итальянской Службы гражданской обороны Гвидо Бертолано проявлял большую озабоченность ростом числа паломников, которые наводнили город. Они буквально заполонили все спортивные центры, колледжи и всевозможные муниципальные заведения, где имелись крыша над головой и свободное пространство. Теперь дошло до того, что люди спали даже на улицах, в подъездах домов, на площадях, в будках банкоматов. Диканти позвонила ему, чтобы попросить помощи в задержании подозреваемого, и Бертолано поднял ее на смех.

— Дорогая ispettora, если бы даже вашим подозреваемым был сам Осама, и тогда мы едва ли смогли бы сделать для вас больше. Не сомневаюсь, что вы в состоянии подождать, пока уляжется вся эта суматоха.

— Не уверена, отдаете ли вы отчет…

— Ispettora… Диканти, так ведь, вы сказали, вас зовут? В аэропорту Фьюмичино разместился парк самолетов первых лиц государств. Во всех пятизвездочных отелях президентские апартаменты занимают коронованные особы. Нет, вы представляете, какая это морока — обеспечить им охрану? Каждые пять минут сообщают о возможных террористических актах и ложных угрозах взрыва. Я стягиваю carabinieri из городов, расположенных в радиусе двухсот километров. Клянусь, ваша проблема может подождать. А теперь, прошу вас, освободите линию. — И он резко бросил трубку.

Будь все проклято! Почему никто не воспринимает ее всерьез? Дело было головоломным, а необходимость держать в тайне суть расследования выливалась лишь в то, что любая просьба инспектора наталкивалась на равнодушие и непонимание. Она просидела на телефоне довольно долго, но практически ничего не добилась. Между звонками она попросила Понтьеро съездить поговорить со старым кармелитом, настоятелем церкви Санта-Мария ин Траспонтина. Сама Паола собиралась встретиться с кардиналом Самало. И теперь, в Ватикане, она беспокойно металась у дверей кабинета камерария, словно тигр, накачанный кофеином.

Отец Фаулер, удобно устроившись на роскошной деревянной скамье из палисандрового дерева, преспокойно читал бревиарий.

— В такие минуты я искренне жалею, что бросил курить, dottora.

— Вы тоже нервничаете, отче?

— Нет. Но вы очень стараетесь вывести меня из равновесия.

Паола поняла намек священника и, перестав описывать круги, уселась на скамью рядом с ним. Она притворилась, что читает отчет Данте о первом преступлении, размышляя тем временем о том, каким странным взглядом одарил ватиканский суперинтендант отца Фаулера утром, когда их представляли друг другу в управлении ОИНП. Данте отвел Паолу в сторону и лаконично предостерег: «Не доверяйте ему». Его слова обеспокоили ее и возбудили в ней любопытство. Она решила при первой же возможности потребовать у Данте объяснений.

Итак, Паола сосредоточилась на отчете. То, что подсунул ей Данте, выглядело форменной отпиской. Едва ли Данте нарочно решил поиздеваться. Впрочем, с него станется. Им с Понтьеро придется самим добросовестно осмотреть место убийства кардинала Портини в надежде за что-нибудь зацепиться. Сегодня же они это сделают. Ну хотя бы фотографии не подкачали. Паола резким движением захлопнула папку. Сосредоточиться не удавалось.

Паоле не хотелось сознаваться, что ей страшно. Она находилась в самом сердце Ватикана, в здании, стоявшем обособленно в центре города. В этом обширном строении насчитывалось более полутора тысяч комнат, включая и покои Верховного понтифика. Одно только изобилие скульптур и картин, заполнявших коридоры, смущало ее и повергало в растерянность. Именно такого эффекта добивались правители Ватикана, на протяжении многих столетий коллекционировавшие произведения искусства и строившие архитектурные шедевры, прекрасно понимая, какое впечатление их город производит на посетителей. Однако Паола не могла позволить себе робости и смущения. Она была на работе.

— Отец Фаулер…

— Да?

— Можно вас спросить?

— Конечно.

— Я впервые встречаюсь с кардиналом.

— Но это не так.

Паола на миг задумалась.

— С живым, я имею в виду.

— И в чем вопрос?

— Как принято обращаться к кардиналу?

— Обычно в обращении используют титул eminencia[47]. — Фаулер закрыл молитвенник и посмотрел ей в глаза: — Успокойтесь, dottora. Он всего лишь человек, такой же, как вы или я. А вы инспектор полиции, возглавляющий расследование, и отличный профессионал. Ведите себя естественно.