— Ты знаешь, где мы?

— В Забрешье.

— А ты знаешь, что это такое?

Сеть морщинок у него вокруг глаз обозначилась резче.

— Я… мне кажется, мне снилось это место.

— Так ты не знаешь, где мы очутились?

Прежде чем он ответил, завизжала Лори:

— Прекратите! Прекратите! ПРЕКРАТИТЕ! — От гнева она топала ногами. — Я хочу домой. НЕМЕДЛЕННО!

— Я не знаю, как вернуться домой, и Бег тоже.

Линкольн заскулил, лег на траву и закрыл глаза лапами. Понял ли он, что она сказала? Ари подумала, что и в самом деле свихнется, если собака тоже заговорит человеческим языком. Она поймала себя на мысли, что ей приятнее было бы думать, что он ничего не понимает, а просто устал. Или что солнце бьет ему в глаза. Или что угодно.

— Я тоже хочу домой.

Ари уставилась на него, разинув рот. Час от часу не легче. Пес тоже говорит. Голос у Линкольна отличался от Бегова. У пса был акцент. Точь-в-точь как у миссис Бродбент, инструктора по верховой езде. Она как-то явилась к ним на ранчо обучать верховой езде начинающих.

— Эгей, Ари! — крикнула Лори невероятно саркастическим тоном, отвлекая внимание Ари от Линкольна с его новоприобретенным даром болтать на человеческом языке. — Проснись. Давай напрямик. Ты знаешь, что с нами произошло, так ведь? — Слезы показались у нее на глазах. — Нас похитили инопланетяне.

— Никакие инопланетяне нас не похищали. Во-первых, солнце в том же положении, в каком было до того, как мы провалились через пещеру.

— И что это значит?

— Как что значит? Это значит, что мы оказались по ту сторону.

— По ту сторону чего?

— Ранчо. На другой стороне. На той стороне… — Ари помолчала, — которая, вероятно, всегда была, но ледники сложили ее как складку. Словом, Лори, и о значит, мы можем дышать и все такое прочее. А такие дома с соломенными крышами я видела в книжках. Клянусь. А если бы мы были на другой планете, все было бы иное.

— Ах так? — Брови у Лори поднялись до самой линии волос. — А тебе не кажется, что все это чудно? Покорнейше прошу простить меня, я хотела сказать, чудно для меня. Так как нам выбраться отсюда?

Ари посмотрела на Бега, величественно стоящего рядом, и на Линкольна, сидящего с горделивым, хотя и немного грустным видом в траве. Если они вернутся домой, сможет она разговаривать с ними?

— Ты хочешь вернуться домой? — снова спросила Лори дрожащим голосом.

— Разумеется. Надо идти в деревню и там спросить, как нам вернуться.

— Ты что с ума сошла?

— С чего ты взяла?

Лори схватила ее за плечи и затрясла:

— А что, если они нападут на нас?

— А с какой стати? — Ари сбросила руки Лори со своих плеч. — Вот что мы сделаем. Вон там деревья довольно толстые. А деревня за лесом. Мы пойдем через лес к деревне и там подождем, пока не пройдет кто-нибудь из деревенских жителей. Тогда и решим, нормальный у них вид или нет. Если они вполне нормальные, мы… — Ари остановилась, — мы спросим, где полицейский участок. Потом пойдем в участок и узнаем, как нам добраться домой.

— Слава богу, ты заговорила разумно, в этом есть хоть капля здравого смысла. — Лори сложила руки на груди и постучала носком сапога об землю.

— Вот и ладно. — Ари взяла поводья Бега, свистнула Линкольну и двинулась к лесу. — Ты идешь?

— Мне столько не пройти. Мне жарко. Я хочу есть. Я устала. Я хочу ехать на Беге, — плаксивым голосом затянула Лори.

Ари задумалась. Что лучше? Ноющая всю дорогу Лори или она верхом на Беге, зато хоть немного покоя будет. Она похлопала Бега по шее:

— Ты как, не возражаешь?

— Она болтается, как мешок с картошкой.

— Только не сбрось ее, ладно? У нас и без того было достаточно приключений за утро. Он не против. Не очень. Давай помогу сесть.

Она присела и подставила сложенные ладони. Лори поставила на них левую ногу. Ари сосчитала «раз, два, три» и на счет три подтолкнула Лори вверх. Лори оторвала от земли правую ногу и перекинула ее через спину Бега. Жеребец фыркнул, кивнул головой и покосился на наездницу. Ари быстро подняла руку, и Бег, еще раз фыркнув, смирился. Ари присела перед Линкольном.

— У тебя отменный нюх, малыш, да?

— У нас, у колли, с нюхом все в порядке.

— Вот и здорово. Можешь довести нас до деревни? Ищи людей и… — Ари вздохнула. Она с утра не позавтракала и сейчас чувствовала, как проголодалась, — и чего-нибудь съестное.

— Конечно. — Мысленный голос Линкольна был немного надменный. — Какие проблемы. Правда, — он замолчал на миг, — колли не бладхаунды, ты же знаешь.

— Знаю.

— Мы и не терьеры. Это у терьеров великолепный нюх. Только нюх еще не все, сама понимаешь. Есть кое-что поважнее нюха. Например, красота. Мы, колли…

— Линкольн!

— … по праву считаемся одними из самых красивых среди собак…

— ЛИНК!

— Что?

Ари подперла руки в бока и с негодованием уставилась на него. Это ж надо! Кто бы мог подумать, что ее любимый пес окажется таким болтуном?

— Угомонись, прошу тебя. Выведи нас на деревню и все.

— Да ладно, чего там. — Он бросился вперед, весело виляя хвостом. Ари двинулась следом, не столько ведя Бега на поводу, сколько дружески идя рядом с ним. Они шли через луг. Золотая с черным спина Линка мелькала в высоких, податливых травах. Они устремляли свои широкие стебли вверх и стояли сплошной стеной, но, как оказалось, легко раздвигались и пропускали путников.

Кругом стояла удивительная тишина.

Когда они вошли в лес, двигаться стало труднее. Искривленные ветви деревьев плотно переплелись, образовав настоящий шатер над головой, сквозь который не пробивался ни один луч солнца. Золотые листья удерживали свет, как стекло удерживает воду.

Ари с трудом видела дорогу, по которой они шли, но деревья росли столь плотно, что, по существу, они все равно двигались вслепую. Слава богу, хоть ветви были высоко над землей, а ковер листьев густо устилал почву, так что не приходилось продираться через валежник или кустарник.

Линк двигался причудливо, как он привык, когда они гуляли с Ари. Он то останавливался и начинал внюхиваться в груду опавших листьев, исследуя невидимые норки, то задирал заднюю лапу с задумчивым, мечтательным видом и метил своей пахучей струей ствол понравившегося ему дерева. Разница — и значительная — сейчас была в том, что он теперь непрерывно мысленно разговаривал, причем обращался не столько к себе, сколько к ней.

— С той стороны Бреши это была бы нора суслика, но кто его знает, какому зверьку принадлежит нора здесь. А тот след на дереве, должен бы принадлежать белке, только кто может сказать, водятся ли белки в Забрешье?