— Вы делаете успехи. Короче, на самом деле, Гилленсбург деньги потерял. И — много. По моим сведениям, «БАНАУС» согласился выплатить Гилленсбургу 250 млн долларов. Это примерно та сумма, которую стервятник в свое время сам выложил за акции «дочек» «БАНАУСа».

— Так в чем же поражение? Тогда он остался при своих.

— Как бы не так. 250 «лимонами» траты «стервятника» в России не ограничились. Судебные процессы, PR-поддержка скандала и контакты с чиновниками обошлись ему еще в 55–60 миллионов долларов. Не меньше! Это и есть те деньги, которые Гилленсбург потерял в России.

— Ай да Седой, ай да сукин сын, — резюмировал Денис. — В результате у стервятника на него большой зуб. Это уже кое-что.

— Ну, в бизнесе, это обычное дело, — философски заметила Капля.

— Что вы хотите этим сказать?

— Для такого типа как Гилленсбург потеря или приобретение нескольких десятков миллионов — не конец света, а нормальный процесс игры. Сомневаюсь, что он может пойти на какие-о радикальные действия из-за оскорбленного честолюбия. Он скорее залезет на свою яхту и отплывет подальше от берега. Это я так, к примеру. Гипотетически. Денис, возьмите еще кофе а?

— Конечно, — заторопился Денис, с готовностью бросаясь к стойке. Такого продуктивного консультанта у него давно не было. Пока он брал две следующие чашки, да еще — пирожное-сухарик, созрел новый вопрос.

— Слушайте, а кто были эти люди, которых Гилленсбург нанимал, чтобы они бунтовали против компании изнутри?

— Наконец-то, — с удовлетворением заметила Капля, но все-таки поморщилась. — Давно замечала, что вторая чашка любого кофе хуже первой чашки любого кофе. Не обращайте внимания — лирика. Так вот, вы внимательно изучили биографическую справку на Седого, которую я сделала. Кто из его партнеров по бизнесу или коллег по компании заинтересовал вас в первую очередь.

— Кроме Гилленсбурга? — сдвинул брови Денис. — В такой степени — никто. Если не считать этого чеченца, Аджоева. Хотя какое уж тут партнерство в бизнесе. Постойте. А Жигунов?

— Уф, я тут с вами прямо похудею на нервной почве, — заметила Капля. — А мне уже вроде как и некуда. Все-таки, вы какой-то тугодум. Встречала, я конечно, тугодумов, вот Турецкий — классический тугодум, но вы, конечно, похлеще будете.

— Почему это Турецкий — тугодум?! — обиделся за старшего товарища Денис.

— Я знаю почему, — уклончиво ответила Капля. — Но слава богу, вы все-таки подошли к искомому. Анатолий Жигунов, второй вице-президент «БАНАУСа» и был троянским конем Гилленсбурга. Он втихую скупил акции у большинства мелких держателей и развернул, как пишут в «Ведомостях», «деструктивную деятельность».

— «Уволен со скандалом»! — вспомнил Денис формулировку о Жигунове. — Значит, Седой, разобравшись, что к чему, его просто выкинул!

— А ведь «деструктивная деятельность» конечного успеха Гилленсбургу не принесла, — напомнила Капля. — И тот мог экс-вице-президенту просто не заплатить за плохо сделанную работу.

— А! Значит, теперь Жигунов в конфкликте с обоими своими работодателями, и значит, нужно как-то исправлять положение. Итак, Жигунов — человек с мотивом.

Проводив Капитолину до Лубянки — от Покровки до Лубянки десять минут ходу — Денис позвонил Меньшовой.

— Тамара, что вы думаете о Жигунове?

— Редкий негодяй, — с чувством сказала она.

— Вы полагаете, он способен…

— Способен на что угодно.

— Отлично. То есть, разумеется, это очень плохо. И еще один вопрос. Что значит название нефтяной компании вашего мужа? Я бился над этой аббревиатурой не один час. Так ничего и не смог придумать. А считал, что любую криптограмму могу взломать.

— Это никакая не аббревиатура, — засмеялась Тамара. — Вас ввело в заблуждение, что все буквы — заглавные. Ну так это же для понта. Вы сами проверьте, напишите свою фамилию как обычно и всю — заглавными буквами. А потом посмотрите, какой вариант будет выглядеть внушительней.

— «Б» — это кочегар, ремесленник.

— На каком языке?

— Хотите знать этимологию? — судя по интонации, Тамара пожала плечами. — На древнегреческом, разумеется. Название выбрали, как водится, из греческой мифологии. От недостатка воображения. Тогда все так делали. Гермесы, посейдоны, прометеи. Заметьте, все грохнулись. Один «БАНАУС» остался. И уж с ним-то я никому ничего не дам сделать. Руки коротки!

Денис лежал дома на диване и размышлял. Вернее, пытался.

Предположим, Жигунов похитил Седого, чтобы… чтобы… чтобы что? Потребовать за него выкуп? Что за хренотень, что он бандит? Кстати, надо еще выяснить, кто он, на самом деле. Так с кого же он может потребовать выкуп? Не с жены же? Выкуп можно требовать с самого Седого, только он один знает, где ключ от квартиры, где деньги лежат.

Предположим, Жигунов нанимает каких-то бандитов, те похищают-таки Седого, и Жигунов пытается от него добиться неких финансовых уступок в отношениях с Гилленсбургом? Опять таки бред, ведь сказано уже, что сделка заключена. Зачем Гилленсбургу заявлять во всеуслышание, что акции он продал обратно, что любому нетугодуму дает понять, насколько сильно он погорел. Такая сильная антирекалама. Если Жигунов по-прежнему на него работает и сейчас, как раз в тихом месте прижимает Седого к теплой стенке, Гилленсбург об этом знает, и не станет делать таких пораженческих заявлений.

А если допустить, что Жигунов — вольная птица? Что Гилленсбург заплатил ему вперед, и от американца Жигунов ничего не ждет, а действует уже исключительно по собственной инициативе? Что он преследует свои частные интересы? Надо попытаться выяснить, в чем они могут заключаться. Таким, образом, начинать нужно от печки. Необходимо досье на Анатолия Жигунова. И, конечно, же на клиентку, ведь вполне могут быть и другие версии. Надо звонить Максу. Пусть взламывает все на свете…

Макс быстро разобрался в ситуации и перезвонил через час.

— Дэн, информацию на Жигунова собрать можно, но проще будет, если ты по-родственноу обратишься к дяде.

— Не понял? Это в советские времена, на каждого честного обывателя существовало досье, до и то, не в уголовке, конечно, а КГБ. Почем в МУР-то.

— «На честного обывателя»?! Дэн, ты в своем уме? Говорю тебе, в МУРе наверняка все есть, где же еще искать сведения на крупного «авторитета» по кличке Мустанг.

— Макс, это точно?! Жигунов — бандит?!

— Вернее, не бывает.

Денис немедленно собрался и поехал на Петровку. По телефону он это с дядей обсуждать не хотел.

Секретарша махнула рукой, дескать, вас всегда ждут, и Денис вошел в кабинет. Однако, Грязнова-старшего в нем не было. Присутствовал только его голос. Голос начальника МУРа был, как водится, сварлив и исходил словно из-под земли:

— Ну кто там еще? — Наконец показалась хорошо знакомая пегая голова. Грязнов-старший вылез из-под стола. — Здорово, племяш. Я тут с барометром вожусь, что-то странное показывает. Рекомендует мне ехать на рыбалку. Кстати! Это хорошо, что ты пожаловал, потому что и я тебя искал. Я вообще не понимаю, почему, если ты кому-то нужен, звонят всегда мне. И добро бы еще барышни звонили! А то же если, только тебе пистон вставить. Короче, на этот раз — из ГУБОПа, говорят, что ни в «Глории», ни дома тебя застать невозможно, а дело — срочное. Ты вот что, Дениска, ты гонорар, который тебе перечислили за голову американца, — сдай. Это теперь не твои деньги. Государственные.