Дверь за ним захлопнулась чересчур громко.

Лаура сидела у нее на кухне с бумажным стаканчиком кофе.

– То есть вы с ним хорошо поладили, целовались, но больше ты его не увидишь.

– Точно, – подтвердила Кейт.

Лаура откинулась назад, скрестив ноги, и покачала головой.

– Я тебя не понимаю.

Мина рисовала за столом рядом с Кейт, делающей наброски ягод, запорошенных снегом. Чарли дремал, лежа на полу.

– Не вижу смысла начинать отношения с кем-то, кто все еще грустит по своей бывшей, – объяснила она.

– Но именно ты можешь стать человеком, который поможет ему забыть ее.

– Тогда я стану только промежуточным звеном, который поможет справиться с воспоминаниями, а потом он расстанется со мной и начнет полноценные отношения с кем-то еще. А я не хочу быть женщиной на время, я хочу быть единственной!

– Черт, а ты цинична, – сказала Лаура.

– Цинична! – повторила Мина.

– Во всяком случае, все в рамках приличий. Мы не обменивались номерами. По крайней мере, я этого не помню. Поэтому позвонить ему я не могу, даже если бы очень хотела.

– Мэтт рвал и метал! – напомнила Лаура.

– Мэтт может делать все, что ему хочется. Это не его дело, – спокойно ответила Кейт.

Подруга, постукивая ногтями по кружке, смотрела на дверь. Небо стало серовато-горчичного цвета, оно казалось тяжелым и низко нависающим над землей, словно часть театрального реквизита. Наверное, скоро должен был пойти снег.

– Ты уверена, – осторожно начала Лаура, – что не ищешь себе оправдания для того, чтобы не встречаться с ним?

– Я же записалась на этот проект. Зачем мне это делать и, кстати, платить немалую сумму, если я не собираюсь серьезно отнестись к этим знакомствам?

– Тогда объясни мне происходящее, не обижаясь.

– Да нечего объяснять. Я чувствую, что поступаю разумно, даже стратегически, – рассуждала Кейт. – Я не собираюсь встречаться с тем, у кого над головой высвечивается знак «Тупик».

Когда Лаура ушла, Кейт ликвидировала беспорядок, устроенный ее детьми, потом открыла шкаф и вытащила коробку, наполненную листьями, которые она собирала накануне, – последними рыжими трофеями, сохранившимися от воздействия стихий под темными живыми изгородями. Она обмазала их клеем ПВА, чтобы не поломались. Конечно, листья не сохранятся навеки, со временем зеленые, красные и золотые краски померкнут, но несколько дней в запасе у нее есть. Она перевернула коробку, позволив содержимому свободно рассыпаться по кухонному столу: резные листья дуба цвета спелой тыквы со свекольным оттенком перемешались с пятнистыми березовыми и пузатыми каштановыми, словно покрытыми вдоль жилок ржавчиной. Кейт взяла альбом и приступила к работе. Когда набралось пять страниц набросков, она стала смешивать краски, чтобы передать палитру цветов: красный мак и апельсин для пылающих кленовых листьев, раскаленное золото и яичный желток для тополиных.

Закончив подготовку, Кейт вырезала раскрашенные бумажные листочки и раскладывала их на разном фоне, пока не нашла дизайн, который ей понравился. Иногда это получалось быстро: первая же удача отдавалась в животе теплом, означавшим успех. Но порой дизайну необходимо было вызреть: Кейт возилась с композицией, уходила пить кофе, сравнивала эскизы на стендах, пока знакомая щекотка в животе не давала ей знать, что придумка удалась. Возможно, размышляла она, сочетая дубовые листья с каштаном, ее отношения потому и длятся так недолго: она ждет знакомого ощущения при встрече с мужчиной, как это бывает во время работы.

– Что будет на следующем свидании? – спросила ее Эвелин. Кейт зашла в магазин за готовыми блюдами от Карлы и бутылкой вина. Она удивленно вскинула брови.

– Вся деревня знает о моих свиданиях?

– Конечно, дорогая, – весело ответила Эвелин. – И мы все очень рады за тебя.

Кейт покачала головой и взяла плитку шоколада. Эвелин, высокая, худая и прямая, как палка, напоминала стручок фасоли в человеческом обличье. У нее были густые короткие седые волосы и умные черные глаза, взглядом которых она могла пронзить любого на расстоянии десяти футов. Ее стиль был таким же постоянным, как времена года: обтягивающие цветные блузки с рукавами три четверти с цветными брюками чинос в теплое время года и прямыми кордами в холодные месяцы; зимой она поддевала теплое белье. Этот успокаивающе знакомый наряд всегда увенчивался очками со стеклами в форме полумесяца, которые постоянно висели у нее на шее на серебряной цепочке в кельтском стиле. Кейт посмотрела на стойку, где стояло объявление «Закажи свою рождественскую елку здесь. Спешите, осталось мало».

– Ты работаешь с Патриком? – спросила Кейт, указывая на табличку. Патрик арендовал землю в поместье, чтобы выращивать рождественские елки.

– А ты разве не слышала? – ответила Эвелин, обрадованная, что может поделиться новостями. – У Патрика уже закончились елки.

– Серьезно?!

– Совершенно. Живые елки очень популярны, все хотят купить! Он забега́л в пятницу, так что у нас есть небольшая бизнес-идея: пятнадцатого мы едем на рынок в Ковент-Гарден на его фургоне, покупаем товар, а потом будем продавать их тут, в моем магазине.

Эвелин была хитрой и деловой женщиной. Возле таблички был прикреплен список с фамилиями. Кейт еще не успела приобрести елку и потому написала свое имя на листке, вместе с желаемым размером елки. Кейт заметила в списке имя Мэтта, который заказал две елки. Она не могла себе представить, куда он решил их поставить; один угол «Грушевого дерева» уже был занят большой норвежской елью, трещавшей от количества игрушек с каждым днем все больше, потому что дети приносили их из дома, чтобы повесить у Мэтта в кафе.

– Ну так что? – спросила Эвелин.

– Мне нужна одна высотой семь футов, пожалуйста.

– Да я не про елку. Что со свиданием?

– Ах, да, извини, – рассмеялась Кейт. – На следующем свидании мы танцуем сальсу.

– Здорово, Кейт, просто изумительно! Здесь ты как рыба в воде, дорогая. Я помню, как ты по субботам уезжала в город на занятия балетом, а еще ты занималась чечеткой, верно? – спросила она.

– Да. И джазом, а еще пробовала себя в современном танце, когда училась в университете.

– Ты когда-нибудь танцевала сальсу? – поинтересовалась Эвелин.

– На самом деле, да. Я записалась на занятия, когда первый раз приехала в Лондон, рядом с Риджент-стрит был отличный танцевальный клуб сальсы, я в него часто ходила. Очень рекомендую. Прекрасно позволяет держать себя в форме.

Эвелин размышляла, пробивая ей чек.