у женщины твоего возраста должны найтись на вечер дела поинтереснее.

– Ты же сам просил держать тебя в курсе.

– Хватило бы телефонного звонка.

Кларк по длинному коридору последовала за Ребусом на кухню.

– Ты прибрался, – заметила она.

– Меня глубоко задела твоя критика. Кофе или джин?

– Да ничего не нужно.

Ребус достал пачку чайных пакетиков.

– С куркумой. Угадай от кого?

– От некоего судмедэксперта?

– Она думает, я хочу жить вечно. – Ребус открыл стоявшую на разделочном столе бутылку пейл-эля. Оба прошли в гостиную, где играла музыка. Ребус убавил звук на одно деление.

– Классика?

– Арво Пярт.

– Снова наша подруга судмедэксперт?

– Музыка, которая остужает пылающий лоб. – Ребус опустился на стул. – Ну, как обстоят дела?

– Малькольм обжился.

– Это он умеет.

– К нему сегодня гости приходили, Чаггабуги.

– Похоже на них. Они наверняка захотят прикрыть задницы.

– Думаешь, Малькольм под них подстелется?

– Не в том дело, Шив. Им наверняка есть что предложить. Может, они успешно порылись в его грязном белье. Имей в виду: наш Малькольм и вполовину не такой чистенький, каким выглядит. – Ребус основательно глотнул пива. – А еще что?

– Я посмотрела один из фильмов Несса – “Зомби против Храбрых сердец”. Там в массовке снялись Стюарт Блум и Дерек Шенкли. Фильм я смотрела уже после того, как допросила Несса и Брэнда. Не могу сказать, что кто-то из них меня очаровал. Несс способен воткнуть нож в спину, но Брэнд, наверное, сделает то же самое, глядя тебе в глаза. Судебный антрополог меж тем считает, что машина вряд ли простояла на одном месте все эти годы.

– Хорошая новость для нас, членов первой следственной группы.

Кларк кивнула из своего угла дивана. Брилло, свернувшись кренделем, устроился у ее ноги.

– Очень может быть, что когда вы обыскивали рощу, то ничего не просмотрели. Там просто ничего не было, – согласилась она.

Последовало молчание. Ребус не сводил с нее глаз.

– Как будешь готова – говори.

– Что говорить?

– То, с чем ты пришла.

Шивон выпрямилась.

– В участок в Лите явились Дерек Шенкли и его отец. Инициатива наверняка принадлежала отцу, но я кое о чем подумала.

– На то ты и детектив.

– Понимаешь, Джеки Несс намекнул на полицейские рейды в клубе, куда регулярно наведывались Стюарт Блум и Дерек Шенкли.

– “Бродяги”?

Кларк кивнула.

– И во время рейдов Стюарта с Дереком в клубе не оказывалось, что, конечно, может быть простым совпадением.

– Но Несс так не думает?

– Я бы предположила, что Блум мог похвастаться этим или хотя бы проболтаться.

– О том, что их предупреждали?

Шивон снова кивнула, глядя Ребусу в глаза.

– И ты наверняка считаешь, что предупреждал их именно папаша Шенкли?

– Он это практически признал.

– Но он служил в Глазго.

– Значит, его самого предупреждал кто-то, кто служил здесь, в Эдинбурге. – Кларк помолчала. – Джон, ты случайно не был тогда знаком с Алексом Шенкли?

Ребус натянуто улыбнулся.

– Шивон, ты сама знаешь, что представляет собой наша работа. Банды, наркотики, насилие… сети, связи, цепочки. В убойном отделе все объединялись в компании и делились новостями.

– Ты дружил с Алексом Шенкли?

– Мы время от времени оказывали друг другу кое-какие услуги. – Ребус поднялся и подошел к окну с незадернутыми занавесками. – Еще до того, как у меня появился Брилло, я часто спускался по вечерам к Медоус-парку. Поздно, уже когда пабы закрывались. Я стоял там, посреди всего, и слушал ночь. Тебе известно, что город можно услышать? Если натренировать слух? Но иногда одной способности слышать недостаточно.

– Алекс Шенкли не просил у тебя помощи, когда исчез Стюарт Блум?

– Просил, ты же сама понимаешь. Ему не хотелось светить имя сына. Я поговорил с парой опытных писак, изложил свои доводы…

– Пообещал им кое-какие милости, если они исполнят просьбу?

– Qui pro quo, Шивон, – совсем как у тебя с Лорой Смит. В те времена лэптопные воины еще не расплодились; проще было отследить, какие новости публикуются, какие слова произнесены, а какие остались несказанными. Неужто это было всего двенадцать лет назад? А кажется, что в другом веке.

– Джон. Наручники.

Ребус покачал головой:

– Это не Алекс Шенкли. Он полжизни расследовал убийства. Сообразил бы, что наручники будут просто орать, что в дело замешана полиция.

– А Чаггабуги тоже бы сообразили?

– До некоторой степени. – Ребус снова сел на стул, сжимая бутылку в руке. – А не может так быть, что наручники здесь, чтобы отправить нас искать ветра в поле? И наручники, и овраг?

– А зачем сковывать не запястья, а лодыжки?

– Отсылаю тебя к моему предыдущему ответу. – Ребус извлек из кармана упаковку жвачки. – Предполагается, что каждый раз, как мне захочется курить, я должен пожевать эту пакость. Но я уже по опыту усвоил: у пива от них делается странный вкус. – После этих слов Ребус опустошил бутылку и сунул в рот подушечку жвачки.

– Сколько у тебя выходит в день? – спросила Шивон, наблюдая, как он жует.

– Двадцать. Это ирония была или что?

– Не знаю. – Шивон улыбнулась. – Джон, если выплывет, что ты ставил под удар полицейские операции…

– Тем, что предлагал двум молодым людям не посещать в определенные дни некий клуб?

– Полиция во время этих рейдов так ничего и не обнаружила. Не потому ли, что кто-то кому-то шепнул словечко?

– Или потому, что клуб был чист как стеклышко. В тот год ходил нехороший товар, у нескольких ребят случилась передозировка, один парнишка умер. Потому эти рейды и происходили – не только в “Бродягах”, а вообще по всему Эдинбургу. Дилеры на время притихли, дело сделано. – Ребус задумался, движения челюстей стали медленнее. – Думаешь, кто-то намекнул АКО насчет нас с Алексом Шенкли?

– Понятия не имею.

– Малькольм не говорил?

– Он не знает, что я в курсе про его встречу с Чаггабугами.

– А ты откуда в курсе?

– У меня свои источники.

– Снова Лора? – Ребус усмехнулся. – За несколько месяцев до исчезновения Блума Стил и Эдвардс приложили руку как минимум к паре визитов в “Бродяг”. А потом работали по делу о пропавшем без вести. Если бы они обнаружили, что я дружил с Алексом Шенкли, то сложили бы пазл, а получившуюся картинку припрятали бы на будущее.

Шивон уловила, к чему он клонит:

– А еще они в курсе, что ты, я и Малькольм дружим, и сказали бы ему, что если он окажет им услугу, они не дадут хода информации.

– Не информации, а домыслам, – указал Ребус.

– Какая разница…

– Ну да. – Ребус поднял пустую бутылку: – Ну, Шивон, за тебя. Твой визит изрядно взбодрил старика.

– Извини.

Ребус взял телефон и начал набирать текст одним пальцем.

– Кому пишешь?

– Малькольму, конечно. Чтобы знал: если по мою душу захотят прийти – пусть приходят.

– Он заинтересуется, откуда у тебя информация.

– Еще одно доказательство моих