Пасмурным майским вечером 1930 года начал махать руками в подвале своего дома и бухгалтер второго резинотреста Иван Сергеевич Глаголев-Мотовилов. При этом он ежедневно поглощал до полукилограмма очищенного мела. Терпение жены лопнуло, и она заявила, что от этого занятия не видно никакой пользы.

«Воздуха тоже не видно, а польза есть, – с искусством прожженного софиста парировал супруг. – Воздух. Аэро!»

17 декабря 1937 года в переполненную камеру Лефортовской тюрьмы бросили избитого человека в рубище. Это был знаменитый старец Евлогий из Ново-Саровской пустыни. Той же ночью его мучительную исповедь выслушал профессор Глаголев-Сокол:

– Оговорила духовная дочь. Величайшую саровскую святыню, медный крест во имя Богородицы, преодолев страх перед болью и взрезав себе живот, сокрыл в чреве своем. Следователь Глаголев Нил при мне рукояткой пистолета бил икону с ликом Спасителя до тех пор, пока Иисус не выдал местонахождение святыни, после чего мне вспороли брюхо и изъяли крест. Бог и люди отвернулись от меня. Что делать?

Профессор Глаголев-Сокол обвел усталым взглядом переполненную камеру и твердым голосом произнес:

– Машите руками.

Арестанты разом захохотали.

В марте – по другим сведениям, в феврале – 1937 года начал махать руками Иосиф Сталин. Как только часы на Спасской башне отбивали полночь, над Красной площадью и прилегающими улицами разносился громкий скрип могучих сухожилий вождя. Спустя полгода ему удалось оторваться от ковра в рабочем кабинете и сделать круг над столом заседаний политбюро. А через месяц оледеневший от священного ужаса полк НКВД, оцепивший центр города, наблюдал первый полет вождя над спящей столицей. Задумчиво посасывая свою знаменитую трубочку и время от времени роняя помет на пустынные улицы и крыши, Сталин медленно кружил над ночной Москвой, зорко отмечая барражировавшие на почтительном удалении истребители ПВО и неловкие эволюции Берии, который в сопровождении усиленной охраны следовал за вождем, испуганно шарахаясь от церковных куполов и стреляя в каждую встречную ворону.

5 сентября 1941 года палач Петр Глаголев вывел в тюремный коридор комкора Петра Глаголева, который уже четыре года тайком даже от жены махал руками. Пройдя двенадцать шагов, палач выстрелил генералу в затылок, после чего, как всегда, уединился в свободном карцере, где ровно полчаса махал руками, через каждые десять минут съедая кусочек мела. На следующий день он подобрал на помойке малолетнего сына Петра Глаголева и привел в свой дом, где уже проживали трое собственных детей и двое – детей преступников, расстрелянных Петром. В 1943 году палач умер, отравившись трупным ядом. Детей воспитывала его жена Нина.

Осенью 1949 года 77-летний академик Иван Станюта-Глаголев, сказавшись больным, перебрался на свою абрамцевскую дачу, где начал махать руками. Занимался он этим в просторной голубятне, под воркованье и шелест крыльев птиц, нечаянно гадивших ему на лысину. На расспросы близких академик отвечал туманно: «Ибо не верю больше ни в науку, ни в магию».

В феврале 1951 года заключенный лагеря «ее» литера «л» «Сталинградгидростроя» Дмитрий Мотовилов-Глаголев был проигран в карты, и юный уголовник штопором выколол ему оба глаза – в тот момент, когда Дмитрий только начал махать руками в вонючей клетке лагерного сортира.

В 1955 или 1956 году скульптора Тимофея Сокола-Глаголева, уже десять лет упорно махавшего руками, вдруг пронзила мысль: для того чтобы летать, вовсе не обязательно махать руками. Однако после кратковременного запоя он возобновил привычное занятие, уже совершенно забросив скульптуру.

День 2 апреля 1966 года медсестра Настенька Гуторова запомнила на всю жизнь. В тот день она стала первой – и до сих пор единственной – девушкой на Земле, лишившейся девственности на лету. Тогда она так низко склонилась над столиком со шприцами и так поразила воображение пациента Бориса Глаголева по прозвищу Бухало, что тот, взмахнув руками, взлетел к потолку и сделал круг по процедурному кабинету с Настенькой на весу. Вместе со счастливой матерью его пятерых сыновей Глаголев-Бухало машет руками и доныне.

По сведениям из зарубежных источников, ссылающихся на секретный доклад НАСА, в июне 1999 года президент России совершил вылет с подмосковного аэродрома Кубинка в сопровождении неопознанного летающего объекта с опознавательными знаками российских ВВС. По сведениям из того же источника, в октябре того же года состоялся второй вылет, на этот раз – с супругой. Утверждают, что махать руками президент начал не позднее лета – начала осени 1985 года. Пресс-служба президента отказалась подтвердить или опровергнуть эти сведения.

Слепец Дмитрий Мотовилов-Глаголев поселился в нашем городке после войны и вскоре приобрел славу чудо-целителя. Наложением правой руки на пациентово темя он избавлял страждущих от насморка и простатита, чесотки и рака молочной железы. Денег за это он не брал. Кормился огородом и небольшим садиком. В пору цветения яблонь и явился к нему некий корявый человек, весь заросший крученым диким волосом, и молча вложил в руку штопор.

– Ага. – Слепец сжал штопор в руке. – Ты в Бога веруешь?

– В Бога? Не…

– Хочешь искупить зло?

– Чего? – не понял гость. – Не… мне чего-нибудь попроще… такое…

– Что ж. – Слепец сделал паузу. – Тогда – маши руками.

И человек, вскоре получивший в городке прозвище Лебезьян, принялся махать руками. Во всем остальном он был нормальным человеком: дважды в месяц напивался до животного визга; бил жену и рябую дочь; воровал что ни попадя с мукомольного завода, где работал грузчиком; чтобы не тратиться лишку, самолично покрывал крольчих, производивших после этого потомство, сплошь покрытое крученым диким волосом. Он махал руками до и после работы, до и после получки, день за днем, из года в год. Он махал руками в день похорон жены, которая вместе с коровой попала под рижский поезд: из-под вагона извлекли месиво, где потроха бабьи было не отличить от скотьих, и похоронили женщину, при попустительстве рукомашущего мужа, с коровьим сердцем в груди. Махал он руками и на крыше подожженного им же дома: чтобы убояться до лету, по его словам. Тогда-то и лопнуло у мужиков терпение. Только Леонтьев, участковый, и спас от скорой и справедливой расправы этого гада и придурка, остановил мужиков, бросившихся с дрекольем к Лебезьяну, когда рухнула крыша подожженного им дома и этот ненормальный сверзился в пылающее месиво из досок и балок. Леша Леонтьев вытащил обожженного и переломанного Лебезьяна из этого ада и погрузил в мотоциклетную коляску. Люто матерясь, мужики обступили милиционера.

– А если что, стрелять будешь? – выпучив глазенки, возбужденно закричал Воробьев-Малец, мужичонка злой и жадный. – Будешь стрелять, сволочь, если мы его поучим?

– Не буду я стрелять, – невозмутимо ответил Леонтьев. – Дай проехать.

– Но тогда зачем же в больницу? – изумился Малец. – Да чтоб ему сдохнуть!

– Пусть живет, – кротко возразил Леша.

– Живет?! – завопил Малец. – Так он не живет, он руками машет. Зачем? А? Летать хочешь – на то «Аэрофлот»!