Сеньор Теслер. Сеньор Теслер. Сеньор Теслер.

Шов вдоль ранца с крылом вдруг заныл, как будто воспалился и стал ужасно болезненным.

– Кто вы такие?

– Это Тешейра, – мужчина с тункером слабо улыбнулся, – это Шипли, – мускулистая женщина кивнула, в кулаке у нее сверкнул серебром второй тункер, – а меня зовут Квебек. Что вам мало о чем говорит. И не должно, сеньор Ксавье Теслер.

– Я больше не ношу это имя.

– Мы знаем. Как вы уже догадались, мы не спускали с вас глаз. А также ушей и кое-каких других органов чувств, посложнее.

– Вы перехватили звонок в таксомоторную компанию.

– Разумеется.

Пауза. Затем:

– Ты. Кто ты такой? – Туссен употребил такое местоимение, словно обращался к знакомому: «¿Qui es-tu?» Человек, называвший себя Квебеком, улыбнулся. Внезапно разозлившись, Туссен выскочил из велотакси.

– Я не собираюсь играть по вашим правилам. Вы не выстрелите в меня. Вам нужно что-то, что может дать только Ксавье Теслер, и если вы убьете меня, вы этого не получите. Значит, я иду пешком.

Он повернулся спиной к тункерам. Он чувствовал себя так, как будто швы на коже расползлись, и сокровенные механизмы души оказались выставлены на всеобщее обозрение.

– О да, Туссен, ты прав.

Туссен остановился, подозревая, что ему позволили одержать эту маленькую тактическую победу только потому, что она обеспечила им больший стратегический выигрыш.

– Твоя подруга Хуэнь – та, которая в твоем присутствии возбуждается, – позови ее. Скажи, что ты передумал и хотел бы познакомить ее с Сантьяго Колумбаром в кафе «Конечная станция».

Как долго они наблюдали, слушали, нюхали, что сумели забраться так глубоко в нутро его жизни?

– Или?

– Трое вооруженных головорезов против двенадцати безоружных миролюбивых летунов?

– Пошел ты, Квебек.

Женщина по имени Шипли ухмыльнулась. Тешейра проводил Туссена до двери. Открыла Хуэнь.

– Решил, что ночь в Городе мертвых без возможности повеселиться со мной – слишком скучное занятие?

Туссен выдавил из себя улыбку, легкомысленный тон.

– Менять свое мнение – прерогатива мужчины. Ты идешь?

– Попробуй остановить меня.

Ему стало дурно, когда он увидел, как она возвращается в своем любимом шелковом жакете.

– Давай повеселимся!

Даже реакции águila было недостаточно, чтобы спасти ее. Человек, назвавшийся Тешейрой, сделал шаг вперед. И его лицо оторвалось, превратившись в струю чего-то серебристого (сохранившего призрак улыбки), устремилось к глазам Хуэнь, ее ушам, носу и рту. Девушка открыла рот, чтобы закричать. Серебристая жидкость хлынула внутрь, прямо в горло. Ее глаза превратились в слепые зеркальные овалы. Она судорожно, беспомощно замахала руками. Брюки потемнели от мочи.

Тешейра рухнул, как разбитая мраморная кариатида, на тщательно разровненный гравий и замер без движения.

Туссен упал на колени в приступе сухой рвоты, который не принес облегчения. Черная желчь. Горькая кислота. Чья-то рука коснулась его плеча.

– Сеньор Теслер. – Голос, рука принадлежали Хуэнь. Слова никак не могли ей принадлежать. Ткань ее брюк была темно-красной – мокрой – в паху.

– Теперь понимаете, кто и что мы? – спросил Квебек. – Должен признаться, глубоко сожалею о том, что мне пришлось использовать такую форму давления, Туссен. Я надеялся, что ваша конкретная… предыстория?.. вызовет сочувствие к нашему делу. Вашу подругу Хуэнь вернут в целости и сохранности по завершении нашей миссии. Тешейра взял под контроль высшие когнитивные и двигательные функции, но не задействовал системы репликации. Назовем это coup de tête[100]. Чтобы развеять любые сомнения, которые могут у вас возникнуть: несоблюдение наших инструкций приведет к тому, что Тешейра полностью ее реконфигурирует. Как и в случае стандартного воскрешения, процесс необратим и фатален. Результат будет выглядеть как она, разговаривать ее голосом, но внутри окажется мертвым. Настоящим зомби. Спросите нашего приятеля. – Он указал на ставшее ненужным предыдущее тело Тешейры.

– Ублюдок.

– Нет, Туссен. Вовсе нет. Шипли!

Крупная женщина – чье тело она украла, с такими красивыми крупными мышцами и аккуратными дредами? – обошла угнанное велотакси, очищая его от нетектопластических украшений и артефактов. В конце концов, удовлетворенная, возложила руки на шаткое приспособление, и нанопластик сразу же покрылся волдырями и расплавился.

– Осторожно, Шипли, в нем не так много массы, мы не можем позволить себе тратить ее впустую.

Шипли бросила на Квебека угрюмый взгляд через плечо и продолжила прясть и ткать. От прикосновения ее ласковых пальцев рама растягивалась, перекладины удлинялись, превращаясь в мономолекулярные волокна, стойки раскручивались в листы тончайшей пленки. Что-то вроде крыльев. Судя по очертаниям, каркас планера.

– Вы наверняка уже догадались, что мы не земные, дрессированные мертвецы, – вкрадчиво сказал Квебек. – И нам поручено необычное дело.

– Хотите, чтобы я отвел вас к моему отцу, которого собираетесь убить.

– Первое верно. Второе нет. Все, чего мы хотим – встретиться с Адамом Теслером.

– И?

– Убедить его, что это не может продолжаться, – сказало нечто с лицом Хуэнь. На гравийной дорожке лежали три монокрыла из тончайшей фольги, в сложенном виде похожие на мягких серых мотыльков. Мертвячка Шипли улыбнулась, гордясь своей работой.

– Полетели, – сказала она.

Йау-Йау на мопеде. Наряд: кожаная безрукавка, шляпа «Гарсон-Гарсон», перчатки без пальцев, крутая обувь; все надето поверх пленочной кожи, виртуального комбинезона. Не женщина, а картинка. Чух-чух-чух: спиртовой двигатель мопеда развивает максимальную скорость пятьдесят км/ч, что годится только для пробок или толп на улицах некровилей. Цель пути: центр Города мертвых, бар на углу, где назначена встреча с мертвячкой по имени Мартика Семаланг.

– Если хочешь размяться, у меня тут новое дело, – сказал Хорхе, следователь адвокатской конторы, обнаружив Йау-Йау сидящей в углу своей черно-белой комнаты перед бутылкой «Хосе Куэрво», пустой на четверть.

– К черту все, Хорхе… – сказала она. – Я труп. И почему Эллис все твердит, что серафино, который всюду за мной таскается, как тот ягненок за Мэри, – хорошая карма? Эй, Кармен Миранда, завтра ты пришлешь мне грузовик мертвых индеек; кайфуешь заранее, да?

– Ну же, Йау-Йау. Ты хороший адвокат. Обвинение в неуважении к суду – не твоя вина.

– Это, типа, утешение такое? Я не хуже любого сраного коллеги и знаю об этом, но мне все равно дали пинка и наняли того, кого не будет преследовать до гробовой доски Кармен Миранда.

– Йау-Йау, когда захочешь поговорить – я к твоим услугам.

Момент настал через три часа – после того, как Йау-Йау сообщила Трио, что исполнит давнишнее желание коллеги и даст возможность от души попользоваться своей «Лестницей в небо».

– Ну что там за дело?

– Частное расследование, – сказал Хорхе, вручая Йау-Йау пиво из общего холодильника. – Это не в твоем вкусе, я знаю, но я по уши увяз в деле Марголиса, а отказывать клиентам не люблю.

– Тому, кто потерял самое крупное дело в своей карьере, выбирать не приходится, – сказала Йау-Йау.

– Клиентку