были. Всегда в хорошем настроении, щедрый, добрый… и такое!

— А вы как психотерапевт уверены, что он мог это сделать? — спросила Яна напрямую.

— При стечении определенных обстоятельств любой из нас мог такое сделать. Алкоголь, психологический срыв, наркотики… такой коктейль — и все! — развел руками психотерапевт.

— Только этот коктейль он не сам себе налил! — возразила Яна. — За это нельзя человека наказывать!

— Вы спросили мое мнение, а следствие само разберется. А если они спросят меня как эксперта, то я подтвержу то же самое. Я честный врач. Именно поэтому я должен вам сейчас сказать, чтобы вы взяли свои бутылки и еду и немедленно покинули лечебное заведение. Вы, определенно, здоровы, Иван Демидович. Поэтому перемещайтесь в номер для обычных отдыхающих и делайте там, что хотите. Конечно, не нарушая покой окружающих и режим тишины.

Иван Демидович протяжно икнул в ответ.

— И никакого снисхождения?

— Никакого, — подтвердил врач.

— По блату? — продолжал допытываться заслуженный артист.

— По какому?

— Ваш хозяин, директор, не знаю, как правильно, — Мартин Романович, верно? Яна — его любимая женщина, тоже почти хозяйка. А я — отец Яны! — радостно заключил Иван Демидович.

— Примазался! Отец! — фыркнула Валентина.

Доктор не долго раздумывал.

— Нет, это вам не поможет. Мне, по-хорошему, сейчас и Валентину бы выселить вместе с вами. Но я ее оставлю только из уважения к Стефании Сергеевне, ведь они подруги, а Стефании на самом деле плохо, ей нужна поддержка.

— Спасибо, благодетель наш! — ответил Иван.

Аркадий посмотрел на Яну каким-то странным, долгим взглядом.

— Яна Карловна, ничего с вами не делается…

— В смысле?

— Что только я не слышал про вашу жизнь… А тут еще и авиакатастрофа. И вы все так же прекрасно выглядите, — пояснил он.

— Вы так это сказали, что я почувствовала себя виноватой, — ответила Цветкова.

— Ну что вы, Яночка. Я просто поражаюсь вашей жизнестойкостью! Надеюсь, что Мартин Романович, пообщавшись с вами, тоже приобретет удачливость.

— Он всегда вдохновлял меня своим позитивом, — заверила его Яна.

— Вот и хорошо!

— А еще лучше, чтобы на нашей стороне были и правоохранительные органы. Они бы тоже Мартину не помешали, — сказала Яна. — А здесь есть приличный салон красоты?

— Ты серьезно, Яна? — повернула голову Валентина. — Пока Мартин в тюрьме, ты пойдешь в салон красоты?

— А что такого? Я ему передачи хочу носить красивая! — ответила Цветкова.

Глава девятая

Яна и не предполагала, что даже в ее возрасте в опытных руках мастера за такое короткое время вполне возможно привести женщину в божеский вид.

— Кожа у вас хорошая, нежная. И вы знаете, она даже отполировалась этой пепельной пылью. Такой природный пилинг получился, — сказала массажистка, завершая массаж всего тела и лица Яны с приятным натуральным маслом.

Ее длинные густые волосы завили спиральными кудрями, которые сексуально пружинили при каждом повороте головы и твердом, уверенном шаге в туфлях на шпильках.

— У меня тело пропиталось морскими солями на сто лет вперед. Приняла одну общую лечебную ванную. Только губы вот потрескались, — пожаловалась Яна.

— На ваши губы такой красивой формы сейчас тоже наложим питательную масочку, будут как персик!

— Говорите-говорите еще! Ой, и пахнет вкусно!

— Все натуральное, все лечебное. А не хотите немного увеличить губки для сексуальности? — спросила у Яны косметолог.

— Нет, нет и еще раз нет! Как-нибудь обойдусь своей врожденной, извините, сексуальностью. Много говорю, боюсь, наколотыми губами не смогу так проворно обращаться, — ответила Цветкова.

Довершил ее сногсшибательный образ яркий макияж с акцентом и на глаза, и на губы. Обычно Яна делала только один акцент — это яркая помада на губы, быстро и надежно. А глаза у нее и так от природы были большие и весьма выразительные. Но сегодня — другое дело. Вечерний вариант, свидание… Ярко-малиновое платье с легкой шифоновой летящей юбкой, золотистые туфли, в тон к ним сумочка.

И, как шутил Иван Демидович, главное, что в этой золотой сумочке лежит золотая карточка с многомиллионным наследством чешского князя.

— И почему я не женщина? — притворно вздохнул Иван. — Я бы тоже был дамой с огоньком! И мне бы дарили яхты, замки…

— Газеты и пароходы… — прервала полет его фантазии Яна. — Еще неизвестно, какой женщиной ты бы стал.

Может, бизнес-леди, которая сама содержит альфонса.

— Яна, не обижай меня! Я бы не был такой леди! Еще скажи, что я мог бы стать падшей женщиной!

Яна улыбнулась, вспомнив этот разговор. В данный момент она видела напротив восторженные глаза и открытый рот Анатолия Анатольевича Ситникова. Ждал он ее у уличного кафе, расположенного недалеко от санатория Вейкиных.

— Яночка! Я, конечно, всего ожидал, но чтобы так много красоты! Это сумасшествие! Ты просто богиня!

— Благодарю, — приняла из его рук букет красных роз Яна, весело улыбаясь и приобнимая Анатолия под руку нежно и страстно одновременно, словно всю жизнь только его и ждала.

Анатолий пожирал ее глазами и от восхищения не мог вымолвить ни слова.

Ногти Яны тоже напоминали лепестки роз, только по оттенку отличались от цветов, которые подарил ей Анатолий. Розы немного уходили в темно-бордовый, а Яна любила ярко-красные розы, которые ей и дарил всегда Мартин.

— Подайте копеечку, — обратился к ним бомж неопрятного вида.

Анатолий отвел его рукой в сторону:

— Нет наличных.

— Давай присядем на летнюю веранду. Так хочется подышать этим свежим южным воздухом. Мне так не хватает этого в Москве, — Яна провела пальцем по гладко выбритой щеке Анатолия. — А тебе?

— А-а… э-э… кхе…

— И тебе тоже не хватает этого в Санкт-Петербурге, — закончила за него Цветкова, проходя своими длинными, потрясающими ногами по деревянному помосту к столику. Она выбрала крайний, рядом с деревянной узорчатой оградой, с видом на море.

Анатолий Анатольевич шел за ней следом, словно коршун, он, не мигая, смотрел на ее тонкую талию и некоторое таинственное шевеление то ли ткани юбки, то ли тела под юбкой ниже талии.

Цветковой пришлось подождать, когда ее кавалер несколько придет в себя и придвинет ей стул, поможет сесть.

Девушка-официантка тут же принесла вазу с водой для цветов и меню.

— Приятного вечера.

— Спасибо. — Яна откинула назад длинную завитую в спираль прядь волос, спружинившую у нее по спине, и стрельнула глазами на своего кавалера. — Ты пригласил меня, я пришла.

— О, да! — кивнул он. — Я даже не надеялся. Ты — просто бомба! Я так волнуюсь! Ты такая женщина, и ты пришла…

— И я вот сижу напротив.

— Да, ты сидишь здесь со мной, а я все не верю!

— Ничего, сейчас я закажу еду, и ты поверишь, — ответила Яна. — Шутка!