Да, это вам не пиктийский захолустный Ситэ, где не знающие солнечного цвета улицы давно превратились в топкие болота, здесь всё иначе. В первую очередь удивление вызывают приподнятые пешеходные дорожки, выложенные тёсаным камнем, а в гладком покрытии проезжей части виднеются забранные частыми решётками прямоугольные отверстия ливнёвок. Полезное, между прочим, изобретение, особенно при частых в этих местах грозах. Удобно, только иногда ругаются столичные модницы, сломавшие тонкие каблуки, но общая полезность окупает мелкие частные неприятности.

Сегодня нет обычного многолюдья, и крытые серой черепицей дома выглядят хмурыми и даже сердитыми, будто обиделись неизвестно на что. На некоторых видны следы пожаров, иные стоят с обрушившимися крышами и выбитыми окнами — да чтоб они сдохли, эти пиктийцы, почти целую неделю подряд атакующие город.

Маленькая девочка, размахивающая укрытой салфеткой корзинкой, помнила о наказах мамы и старалась держаться как можно ближе к стенам, готовая в любой момент нырнуть в первую попавшуюся дверь — недавний Указ предписывал держать их открытыми как раз для такого случая.

— Стой! — строгий голос с противоположной стороны улицы заставил юную путешественницу повернуть голову. — Почему без сопровождения взрослых?

— Ой, здравствуйте, дяденьки! — девочка поправила постоянно сползающую на глаза красную шапочку и доверчиво улыбнулась догоняющему её армейскому патрулю. — А вы из «Волчьей сотни»?

— Да, — десятник в серой форменной накидке с изображением оскалившегося волка приветливо кивнул. — И ты здравствуй. Пирожки несёшь?

— А вы откуда знаете?

— Мы всё знаем. Пирожки для больной бабушки?

— А вот и не угадали! — обладательница красной шапки высунула язык. — Бе-е-е…

— Оторву, — пряча улыбку в седых усах, пригрозил десятник.

— А бабушка мне его обратно пришьёт, вот!

— Она портниха?

— Нет, она Матильда Жайворонок.

— Понятно… такие бабушки никогда не болеют.

Имя начальницы целительской службы роденийской столицы в последнее время стало известно каждому и внушало уважительное почтение. Попасть в её руки считалось удачей, а недавняя операция по приживлению оторванной попаданием «ледяного копья» ноги принесла целительнице славу почти всесильной волшебницы. Эта сможет язык на место пришить.

— Постой, а ты, получается, Милена?

— Ага, и тоже Жайворонок.

— Дочь командира третьей батареи?

— Я их не считала, — девочка пожала плечами. — Так я пойду, дяденьки? Там папка с утра голодный.

— Им еду прямо в башню привозят, — возразил десятник.

— Так это еду! А я пирожки несу. Настоящие.

— Ну, если настоящие… Яромир, проводи барышню и сдай отцу.

— Слушаюсь, товарищ десятник! — один из бойцов щёлкнул каблуками и протянул Милене руку. — Пойдём?

Та посмотрела на широкую ладонь и покачала головой:

— Как ты будешь оружие держать?

— Уж как-нибудь удержу.

— Как-нибудь не надо. Папа говорит, что военному делу нужно учиться настоящим образом. Или ты плохо учился? Двоечник, да?

— Я отличник, — улыбнулся солдат.

— С отличником пойду, — кивнула Милена. — Хочешь пирожок?

За последние четыреста лет роденийская столица выросла втрое по площади и вшестеро по количеству населения, потому Владыка не мог себе позволить строить новую городскую стену каждые полвека. Никакая казна не выдержит подобных нагрузок, а повышать налоги в Родении как-то не принято. Вот на университет потратиться можно или на пенсионы отставникам, но не оборонительные укрепления. Народ тогда чего-нибудь стоит, если умеет защищаться! Без стен, да…

Но нельзя сказать, что совсем уж без них. Нет, по окраинам возвышаются башни, в старые времена служившие опорными пунктами активной обороны, а сейчас задействованные под размещение противодраконьих батарей. Когда-то их было больше, но милостью Триады давно длился мир, прерываемый лишь мелкими стычками на границах, и этого оказалось достаточно, чтобы расслабиться.

И тогда наверняка

Ярко вспыхнут облака

И поджарят всех драконов в поднебесье.

«Гром небесный» прилетит,

Тварям крылья опалит,

И у гадов прямо в небе харя треснет!

Яромир немного напрягся — исполняемая маленькой девочкой песня появилась недели две назад, завоевала бешеную популярность среди защитников столицы, но текст предназначался отнюдь не для детских ушей. Особенно со второго по двенадцатый куплеты, в которых весьма вольно описывалась история происхождения пиктийцев, их родословная и особенности взаимоотношений с драконами. Определённо старший сотник Людвиг Жайворонок упускает из виду воспитание дочери.

Огнеплюйки выпустят заряд,

Улыбнётся самый грустный дождик

Ах, как славно сволочи горят,

И никто от нас живым уйти не должен.

У солдата отлегло от сердца — скорее всего неизвестные авторы написали два варианта песни, и Милена знала только детский, немного жестокий, но безупречный с точки зрения пристойности. А что до жёстких моментов… так жизнь такая.

— Дяденька, не отставай! — девочка строго посмотрела на сопровождающего. — Если отстанешь, то я тебя искать не буду!

Яромир постарался принять как можно более серьёзный вид и виновато улыбнулся:

— Извини, я не специально. Тяжёлая броня мешает быстро ходить.

Заблудиться на прямых и широких столичных улицах не смог бы и слепой, но в детях нужно с самого раннего возраста воспитывать ответственность за других. И разрешать немного покомандовать — оно пользительно для характера.

— А давай я с папой поговорю, и он тебя на батарею возьмёт? Хочешь на батарею, дяденька?

Хороший вопрос. Потери на башнях во время налётов чуть не втрое превышали таковые среди фронтовых частей, и драконоборцев часто называли смертниками. Отказаться — проявить трусость. И пусть даже перед одной-единственной маленькой девочкой… Всё равно нехорошо. А при согласии можно сразу идти и копать могилу на ближайшем кладбище, чтобы сметённые в кулёк останки не нужно было далеко нести. Смешная шутка…

— Твой папа может решать такие вопросы?

— Мой папа всё может, — успокоила Милена. — Так я попрошу?

Вот он, момент истины. Или всё же лучше на фронт? «Волчья сотня» как раз заканчивает приём пополнения и переподготовку, а ползать разведчиком по пиктийским тылам не менее почётно и опасно. Городские патрули, они так, дополнительная тренировка перед отправкой.

— Давай сначала придём, а там на месте всё и решим, хорошо?

— Как скажешь, ты же отличник, — согласилась девочка. — Ещё пирожок будешь?