Ульяна вздохнула и ничего не ответила, а Надюша продолжала:.

— Под такую юбку нужно очень хорошее белье, милочка. — Она внимательно посмотрела на Ульяну. — Еще лучше никакого, но я даже не стану предлагать такую крамолу.

Ульяна порозовела.

— Эти твои выпады, театрально-балетные…

— Нет, это из другого репертуара. Из модельного бизнеса.

— Ты хочешь сказать, у манекенщиц под платьем ничего нет?

— А зачем? Там только тело, прекрасное тело. — Надюша поднялась с колен и встала рядом с Ульяной. Она едва доставала ей до плеча.

Ульяна открыла рот и уже хотела похвалиться собственной предусмотрительностью, сказать, что купила прекрасное белье. Свадебный комплект. Но вовремя закрыла рот, потому что Надюша, как бы замечательно к ней ни относилась, решила бы, что у нее на самом деле с головой что-то не в порядке. Она сделала бы свой вывод, вполне определенный, что ей пора найти себе партнера по любовным утехам. Она не говорила грубо и прямо — завести любовника.

Но что могла ответить Ульяна? То время, когда она с бездумной радостью отвечала на зов плоти, как она это называла, прошло. Это утомило ее не столько телесно, сколько душевно. Однажды она остро ощутила, что тратит себя впустую. Ее последний партнер был умелый мужчина, даже, можно сказать, искусный. Но он сразу дал ей понять, что не собирается вовлекаться. Он не был женат, но в его планы не входил столь серьезный шаг, потому что у него были большие планы на будущее, и, уж конечно, не связанные с «девушкой из леса». Она тоже не хотела вовлекаться, это была просто игра, которая ей поначалу даже нравилась.

Он звонил ей из города, она садилась в свой «уазик», и они встречались на полпути между заказником и городом. Там была прекрасная, уютная заимка, с печкой, широкой кроватью, с пучками трав, развешанными в сенях, от которых пахло свежестью и полем даже зимой. Она ничего не рассказывала ему о себе, ничего не спрашивала о нем. Казалось, они просто привозят на свидания свои тела, предоставляя им наслаждаться друг другом, а сами исподволь наблюдают за их неистовством.

Эта связь научила ее многому — и не только ее тело, она убедила Ульяну еще раз — она не хочет просто игры, без всяких чувств. Без чувств этим занимаются животные.

Они расстались просто, без прощальных слов и разговоров. Однажды, когда она уже усаживалась за руль, он придержал дверцу и вместо привычного «Я тебе позвоню» сказал: «Я тебе не позвоню». День был осенний, солнечный, в воздухе пахло костром, это в ближайшей деревне жгли картофельную ботву. В такую пору уже сбиваются в стаи дрозды, сотни голосистых птиц добирают остатки красной рябины и калины в лесу, набивая зоб, чтобы хватило сил долететь до чужих, до зимних, берегов. Улетают и птицы покрупнее, уже машут крыльями последние, подзадержавшиеся на родине гуси. Тогда Ульяна подумала, что, может быть, и этот мужчина, появившийся в ее жизни весной, тоже улетает с какой-то стаей. Или в одиночку? Но что он за птица, она так и не узнала.

Странное дело, но она до сих пор помнит, хотя прошло достаточно много времени, собственное удивление от того, что не испытала ничего, никакого волнения или печали. Она не задала ему ни одного вопроса, не сказала ему: «Прощай», не спросила: «Мы не увидимся снова?» Она молча взглянула на него через стекло дверцы, включила двигатель, нажала педаль газа, и машина плавно тронулась. Она даже не рванула машину с места, как обычно бывает от возбуждения. Выходит, она была совершенно спокойна.

Ульяна не раз задавала себе вопрос: почему это расставание, столь неожиданное, ничуть не задело ее? Их тела, она точно знала, еще не надоели друг другу. Потом, однажды ночью, лежа без сна в полнолуние и глядя на серый свет за окном, она поняла: тело ее было сыто, а чувства никогда не включались. Их отношения походили на лунный свет — светло, но не греет. Не солнце. Может, и правда только любовь похожа на солнечный свет?

Но, как поняла Ульяна, до сих пор она не испытывала обжигающего света любви. Но всем ли это дано? Она не знала. Хотела узнать, поэтому решила больше не поддаваться только требованию тела. Теперь она собиралась дождаться чувств.

— Ну как? — вторглась в ее мысли Надюша. — По-моему вполне можно ожидать международного скандала. На птичьей конференции дамочки тебя просто возненавидят. Потому что эта юбка пройдет под девизом «Мужчины Франции, Англии, Италии — объединяйтесь вокруг женщины из России!». Снимай! Все. Отшиваю, и забирай.

— Я твоя должница, Надюша.

— Безусловно, — серьезно кивнула она. — Только я, и больше никто, будет крестной матерью твоего первого ребенка.

— Которого я рожу от иностранного донора. Интересно, он уже сдал свою пробирку в специальный банк? Шутка, шутка! — Она замахала руками, увидев выражение лица Надюши.

— Фу, ну и шуточки у тебя! Сомыч мне рассказывал про твои глупости. Некоторые насмотрятся дурацких картин по видаку, а потом вообразят себе черт знает что. Даже не хочу слушать. О чем ты говоришь? Ты взгляни на себя. Такую юбку захочется с тебя снять нормальному мужику. А ты про каких-то доноров.

— Скажешь тоже, — порозовела Ульяна, — юбку снять. Да кто им разрешит… Это моя юбка! — засмеялась она.

— Снимай, она пока моя. Я должна ее закончить. Между прочим, имей в виду, эта юбка не простая. Она…

— Шелковая, сама вижу.

— Ладно, ты еще не доросла. Вернешься — поговорим.

— Я еще не уехала.

— Уедешь. Сомов мне сказан, что пришли все бумаги. Даже паспорт готов.

— Ага. Они и билет прислали. Рейс, между прочим, не Аэрофлота, а британской компании.

— Отлично. В прежней жизни я полетала на гастроли. Куда нас только не носило — в Европу, в Азию, — говорила Надюша, опуская юбку на стол. — Ты ведь знаешь, что я исполняла характерные танцы у Моисеева сразу после училища? Я скажу тебе совершенно честно и откровенно: сервис отличался как небо от земли.

— Здорово, ты объехала весь свет, — с завистью в голосе сказала Ульяна.

— Не скрою, здорово. — Она вздохнула. — Только век танцора короток. Самое трудное знаешь что? Вовремя понять это. Слава Богу, мне хватило мозгов. — Надежда выпрямилась. — Я поняла, что не хочу ждать, когда меня отправят в отстой, и перешла в костюмеры. Меня всегда тянуло шить. Поэтому еще десяток лет я была в ансамбле. А потом меня отловил Сомыч. Но эту историю ты сама знаешь. — Она помолчала. — Бывает такое в жизни. Кстати, вот еще одно подтверждение того, что ничего не случается просто так. Помнишь, я приехала на похороны его жены, которая приходилась мне двоюродной сестрой, с которой мы не виделись с детства? А мы, татары, очень дружные. Когда я узнала, что она умерла, я захотела с ней проститься. — Она улыбнулась, и Ульяна заметила печальные складки вокруг рта. — Сомычу она была хорошей женой. Я тоже его люблю, — закончила она, казалось бы, совсем о другом.

— Я тебе завидую, Надюша. Ты можешь полюбить мужчину.

— А ты нет, что ли? У тебя сколько было поклонников…