Одна ночь, один выбор.

Четыре сломанных Брейшо.

– Ты победил.

В его взгляде читается вопрос, которым он задавался. Я надеялась, что этот вопрос раздавит его изнутри.

А победил ли?

Рэйвен

Два слова изменили все в мгновение ока.

Парней попросили уйти, как и другие семьи, в то время как Кэпу и мне пришлось сидеть за круглым столом с Ролландом и Донли, где они все выложили.

Наша свадьба обсуждена, медовый месяц запланирован и оплачен еще до того, как нам разрешают уехать. Донли скорректировал контракт, чтобы отразить мою ситуацию. Поскольку я не смогу предъявить окровавленные простыни на следующее утро, потребуется видео. Гребаное порно, за неимением лучших слов, где мы с мужем подтверждаем наш брак. Только после этого Донли отпустит мысль о Зоуи – ему нужна я, а не она, но он не скажет этого. Ему нужно чем-то нам угрожать.

Через два месяца мне исполнится восемнадцать.

Моя свадьба назначена на первую субботу на нейтральной территории – в домиках. Похоже, что Донли не в курсе, что технически я уже совершеннолетняя.

Бьюсь об заклад, все это было частью плана Ролланда, чтобы я могла уйти к Грейвенам в любой момент.

Мудак.

Донли пытался потребовать, чтобы Мэддок уехал из дома до свадьбы, пока мы живем в поместье Грейвен, но я сказала нет, и согласилась на то, что мы будем держаться подальше друг от друга. Донли был доволен, так что теперь мы едем в гостиничный номер, где будем жить до тех пор, пока площадка для вечеринок не будет подготовлена для свадьбы.

Я почти испытываю облегчение. Не могу представить, как прямо сейчас встретиться с Мэддоком и притвориться, что мы уничтожили все, что мы есть, простой подписью.

Я горько смеюсь.

Облегчение.

Я, возможно, больная, если чувствую сейчас что-то подобное.

Я должна была сойти с ума, бить окна и охлажденное шампанское о двери. Я должна замышлять медленную и мучительную смерть Донли или, может быть, вымещать злость на Кэптене за то, что это произошло.

Я закрываю глаза.

Опять же, я жалкая. Я даже не нахожу в себе силы ненавидеть его, как сделал бы нормальный человек на моем месте.

Он лишил меня выбора, защищая меня, когда я этого не хотела.

Разве я не сделала то же самое?

Я вышла, предложила себя вместо его дочери, как он предложил себя вместо меня?

Но это его братья. Его преданность должна была быть с ними, а не со мной, несмотря ни на что, черт возьми.

Он грустно смеется, и мои глаза неохотно скользят в его сторону.

– Ну же, Рэйвен. Ты ведь их знаешь, – его взгляд медленно встречается с моим. – Если бы они узнали, что у меня есть способ защитить тебя и я не сделал этого, независимо от того, куда это их приведет, они бы возненавидели меня за это.

– Кто сказал, что я не буду ненавидеть тебя за сделанное?

Его брови приподнимаются, и он делает глубокий выдох.

– Ты могла бы, – шепчет он, замолкает на минуту, а потом произносит: – Но ты простишь меня со временем. Они бы не простили.

– Так вот почему ты это сделал, Кэп? Чтобы они не возненавидели тебя?

Это веская причина.

– Нет, Рэйвен, – бормочет он. – Я сделал это, потому что ты заслуживаешь большего, чем это место дало тебе.

Я качаю головой и откидываюсь на сиденье.

Он ошибается. Это место дало мне все, чего у меня никогда не было: семью, людей, о которых я заботилась. Цель.

Я сейчас злюсь? Черт, да, но на весь мир, а не на него. Как я могла быть такой? Он лишь сделал то, что сделали бы его братья, то, что он считал правильным. Но это не значит, что это будет легко, и я не могу обещать, что все не испорчу.

– Я никогда не смогу полюбить тебя больше, чем его, – говорю я, наблюдая, как деревья пролетают за моим окном. – И я никогда не перестану хотеть его.

– Я знаю, – хрипит он. – Я смогу с этим жить.

Я качаю головой.

– Ты не должен был этого делать, Кэптен, вот что я хочу сказать. Ты стоишь намного больше, чем то, что получаешь от меня. В тысячу раз больше.

– Я ничего не потерял сегодня, Рэйвен. Я уже любил кого-то раньше, или мне кажется, что любил. Она предала меня. Ты этого не сделаешь. Я могу сделать тебя счастливой. Я знаю, кто ты, и я знаю, что могу любить тебя так, как ты заслуживаешь. Для тебя это будет не то же самое, но ты это почувствуешь. Ты будешь улыбаться и смеяться, а иногда даже чувствовать себя виноватой за это, как и я. Все это нормально и ожидаемо. Я стоял там и просил твоей жизни не ради спортивного интереса. Это, может быть, медленное начало, но финиш будет сильный.

Ко мне возвращается слабость и на глазах наворачиваются слезы. Кэптен берет меня за руку.

Он сжимает ее.

– Доверяй мне.

Вот в чем дело. Мой мир в дерьме, меня так или иначе втянули в это, когда я думала, что все закончится совсем по-другому. Он был хитер и знал, что в конце концов подойдет только один ответ. И все же… Я доверяю ему свою жизнь, и, похоже, в этом весь смысл.

Теперь она принадлежит ему.

Я киваю.

– Я доверяю.

Оставшуюся дорогу мы молчим.

– Можешь перестать притворяться, что спишь, – тихо говорит Кэп, когда машина останавливается. – Мы приехали.

Я открываю глаза и выхожу из машины, когда мне открывают дверь. Я бросаю взгляд на ухмыляющегося ублюдка и поднимаюсь по ступенькам, Кэптен встает рядом со мной.

Мужчина встречает нас у стойки регистрации, без слов вручает нам ключ от номера, и мы вдвоем направляемся к частному лифту.

Конечно, это роскошный люкс с золотым дерьмом повсюду.

Кэптен берет записку со стола у входа. Он качает головой, бросая записку на пол.

– Еда будет подана через пятнадцать минут, и они сложили одежду и прочее дерьмо в ящики и шкаф.

Я киваю и иду, чтобы взять что-нибудь из одежды и принять душ.

Сбежать на минутку.

Я рывком открываю ящик, на мгновение нахмурившись.

Ради всего святого.

Кружево на кружеве. Я открываю шкаф. Платья, блестящие, длинные.

– Они что, издеваются надо мной? – Я срываю их с вешалок и бросаю на пол.

Кэптен подходит ко мне сзади, и я опускаю руку, качая головой.

Он тянется внутрь шкафа, берет рубашку, предназначенную для него, и протягивает мне.