Его челюсть сжимается, он вздергивает подбородок и выскакивает за дверь.

В ту секунду, когда она закрывается, Ройс толкает меня в бок, из-за чего я спотыкаюсь.

Он лезет мне в лицо:

– Тебе лучше, блядь, поостеречься, брат. Ты помог этому случиться. Ты знал, что это значит, когда мы уезжали оттуда. Я не позволю тебе вести себя как гребаный дурак. Я знаю, что это паршиво, знаю, что это дерьмо причиняет боль, но…

– Боль?! – Я взрываюсь. – Да я мечтаю, чтобы это было больно. Я хочу, чтобы было больно, Ройс! Я хочу, чтобы это, мать твою, сожгло меня, съело заживо, разорвало меня на части! – кричу я, заталкивая его в бар.

Бутылки падают, разбиваются и разливаются вокруг нас.

Ройс отталкивается и наносит удар мне в челюсть, и я теряю равновесие.

Он бросается на меня, и край бильярдного стола врезается мне в бедро, выбивая из меня дух. Схватив за воротник, он бьет меня головой, по его лбу тут же течет кровь, он притягивает меня ближе, оскалив зубы.

– Давай еще, брат, – хриплю я. – Сильнее. Сделай это.

Его лицо смягчается, а затем он прижимается к моему лбу.

– Черт, безумец, – выдыхает он, сжимает меня крепче, а потом отталкивает, покачав головой.

Он делает шаг в сторону, но оборачивается с пустыми глазами.

– Я знаю, что весь твой гребаный мир рушится, но и мой тоже. Черт, весь наш мир.

– Ты уверен в этом?

– Ты не должен этого делать. Ты принял окончательное решение. – Его челюсть сжимается, а губы кривятся, но выражение лица словно дает мне под дых. – По крайней мере, он дал тебе выбор. – Он делает еще несколько шагов в сторону, и с каждым шагом из его глаз уходит все больше жизни. – Я тоже кое-что потерял – и ничего не получил взамен.

Он поднимает барный стул, разбивает его о стену по пути и хлопает дверью при выходе.

Кашляя, я поднимаюсь на ноги и оглядываю комнату.

Мой взгляд падает на отца, который стоит в конце коридора, затаившись и наблюдая, как трус, засунув руки в карманы, с хмурым выражением лица.

– Ты, блядь, счастлив? – выплевываю я, слепо бросая бильярдный шар в витрину с трофеями, разбитое стекло и стук падающих бронзовых и золотых бесполезных наград словно потешаются надо мной. – Грейвены получили то, что хотели, ты все еще стоишь на ногах, и все, что для этого потребовалось, – это падение твоих собственных сыновей. – Я качаю головой. – Мы должны были отказать тебе, принять стипендии, которые нам предложили за игру в баскетбол, взять ее с собой. Нам бы ни хрена не понадобилось ни от тебя, ни от этого места. У нас была бы жизнь, настоящая жизнь, вдали от фальшивых законов и фальшивых людей. Кэптену нужно было время, чтобы побыть со своей дочерью после окончания школы, теперь он должен управлять империей, которая отнимет у нее время, точно так же, как это отняло время у нас, как это отняло время у Равины, когда ее дед был главным, и ты видел, что там произошло. Девушка, отчаянно нуждающаяся в любви, настолько отчаянно, что согласилась на гребаный брак по договоренности с первым встречным, чтобы почувствовать себя желанной. – Я качаю головой.

– У Ройса проблемы с общением, ты знал об этом? – Я не даю ему ответить. – Но с Рэйвен ему становилось лучше, она направляла его так, как мы не могли, любила его так, как ему было нужно, чего у него никогда не было. Держу пари, это все полетело к чертям. А я? – Я пожимаю плечами, отводя взгляд. – Все, что у меня когда-либо было, – это мои братья и сила, они росли вместе с ней. Теперь я стою здесь сам по себе, никогда в своей чертовой жизни не чувствовал себя таким слабым. – Наши глаза снова встречаются. – Полагаю, это значит, что теперь я бесполезен для тебя, да?

Я заставляю себя идти ровно, направляясь в свою комнату, но вместо этого ноги сами несут меня в комнату Рэйвен.

Я падаю, моя задница на полу, прижат спиной к кровати.

Должно быть, проходят часы, я сижу там в одиночестве.

Я не тороплюсь, проигрываю каждый момент, от первого взгляда до последнего поцелуя, я сглатываю, готов поклясться, что моя гребаная грудная клетка трескается.

Мне так жаль, детка.

Приближаются шаркающие шаги, и через мгновение чье-то плечо касается моего.

Я приоткрываю глаза и смотрю в сторону.

Ройс угрюмо смотрит на меня, протягивая мне полную бутылку «Короны». Он отводит взгляд, когда я ее беру. Мы по очереди молча передаем ее друг другу, пока наши руки не перестают быть твердыми и бутылка не падает на пол.

Наши головы падают на матрас позади нас и остаются там до тех пор, пока солнце не зайдет и не взойдет снова.

Это бесполезно потраченное время.

С новым светом приходит только больше тьмы.

Рэйвен

– К черту школу, – хнычу я, глядя на часы. – Чувствую себя дерьмово.

– Я тебя понимаю. – Кэптен выуживает одежду из ящика, бросая на меня взгляд через плечо. – Но Мейбл сказала, что парни тоже вчера не приходили, и Виктория сообщила ей, что Коллинз там был. Мы не можем забить на школу. Наши люди не чувствуют себя в безопасности, когда Грейвены рядом.

– Мы Грейвены.

– Пока нет. – Он закрывает ящик и поворачивается, прислоняясь к нему с хмурым видом. – Нам нужно, чтобы они видели, что все меняется, а мы нет, и они все еще могут доверять нам, что мы все делаем правильно.

Раздраженно вздыхая, я встаю с кровати и направляюсь к шкафу. Я пристально смотрю на кучу дерьма, которую я свалила на пол в первый вечер.

– Я не надену ничего из этого мусора.

В тот самый момент, когда я это говорю, раздается стук в дверь.

Я бросаю взгляд на Кэпа, он в этот момент вытирает полотенцем мокрые волосы. Он подмигивает и снова исчезает в ванной, так что я иду открывать дверь.

Мои глаза расширяются от удивления, затем вздыхаю с облегчением, когда Виктория бросает сумку мне в грудь.

– Тут не так много, но я принесла тебе вещей на пару дней, – говорит она.

– Черт возьми, да. – Я втаскиваю ее внутрь, закрывая за ней дверь.

Она засовывает руки в задние карманы, оглядывая комнату:

– Мило.

Я усмехаюсь, вываливаю сумку и беру выцветшие черные джинсы и рубашку с принтом с мини-чизбургерами.

– Да, зацени буфет, завтрак на двоих, как они сказали. – Я закатываю глаза.

Она подходит к столу с золотой отделкой и проводит по нему пальцами.

Я стягиваю боксеры и надеваю штаны. Хватаю один из нелепых бюстгальтеров из ящика, запихиваю его под футболку, чтобы застегнуть.

Набрасываю рубашку через голову, и, как раз в тот момент, когда я просовываю в нее руки, из ванной доносится голос Кэпа.