– А что с ним? – запоздало поинтересовалась Ирка, слегка светлея челом при мысли о чужих неприятностях.

– В реанимации лежит.

– Вот и мой там же ляжет, если подозрения подтвердятся!

Подружка зловеще шмыгнула носом и надулась, но через минуту светлое начало ее натуры победило темную сторону силы, и Ирка предложила навестить Анюту:

– Поддержим ее в трудную минуту! – Она посмотрела на часы. – Ну и перекусим заодно, уже не то что обедать – полдничать пора.

И мы привычно составили маршрут до Анкиного дома транзитом через ближайшее кафе-кондитерскую.

– Чего молчим? – спросила Ирка, энергично прожевав пятый по счету эклер.

Помимо дежурного тортика, мы с ней купили коробку пирожных, которые оказались настолько хороши, что не имели никаких шансов доехать до Анки. Вначале мы с подружкой собирались всего лишь продегустировать по эклерчику, но так вошли во вкус, что не смогли остановиться. Таким образом, правильный ответ на Иркин вопрос был такой: «Молчим, потому что рты заняты пирожными». Впрочем, я молчала еще и потому, что думала.

Олимпийские кольца на спине кавалера Петропавловской не давали мне покоя. Мыслила я так: судя по режиму посещения Машиной квартиры, этот товарищ несвободен от семейных уз. А если он содержит не только законную семью, но еще и подругу с ребенком, значит, у него достаточно денег. У состоятельного мужчины не должно быть проблем с одеждой, значит, крайне маловероятно, что в его распоряжении одна-единственная куртка. Он хоть и папа, но вряд ли зовется Карло.

В таком случае, почему же этот папа-не-Карло по понедельникам, средам и субботам являлся к любимой женщине в одной и той же куртке с олимпийской символикой? Не думаю, что это у него такая парадная одежда для праздничных выходов, скорее всего, просто спортивная куртка. В таком случае логично предположить, что Машин кавалер трижды в неделю уходил из дома под благовидным предлогом посещения каких-либо физкультурных занятий – это и объясняет выбор экипировки. Жена неизвестного олимпийца видела, что ее муженек в полном спортивном снаряжении вылетает из семейного гнездышка в строгом соответствии с расписанием занятий, и не сомневалась в супружеской верности своей половинки.

– Я на месте этого хитреца для пущей крепости алиби даже купила бы абонемент в какой-нибудь спортивный клуб, – сказала я, изложив свое видение ситуации подружке.

– В закрытый клуб! – с ходу развила она эту мысль. – В такой, где занимаются только мужики, а женщин в принципе не пускают. При таком раскладе несчастная обманутая супруга никак не смогла бы проверить, потеет ли ее благоверный в условленные дни и часы в тренажерном зале или же блистает там своим отсутствием.

– А у нас есть закрытые мужские клубы? – заинтересовалась я.

– Я не знаю, мой Моржик не спортсмен, – ответила Ирка и нахмурилась, очевидно, вспомнив, что ее Моржик даже не пытается маскировать свои кроличьи забеги налево под здоровые физкультурные игры.

– А мой спортсмен, но плавает в бассейне «Динамо», куда я хожу в то же самое время, – с облегчением вспомнила я.

– Про закрытые спортивные клубы надо у Анки спросить, – подумав немного, посоветовала Ирка. – Помнится, она в конце лета активно искала элитную физкультурную секцию для своей дочки и перешерстила, кажется, все спортивные заведения города.

Мне Анкины августовские метания помнились смутно, потому что в то же самое время я была озабочена поисками для Масяни детской студии, в которой позитивное мироощущение и творческая атмосфера сочетались бы со строгой дисциплиной. В идеале мне представлялось нечто среднее между буддистским монастырем, школой индийского танца и казармой гренадеров кайзера Вильгельма Второго. Студия городского Дворца пионеров «Кроха» примерно удовлетворила мои запросы, и с сентября Мася регулярно проходит там сеансы познавательно-медитативной муштры. А вот Анюта решила не портить свое чадо коллективным воспитанием и пристроила дочку под крылышко персонального тренера в какой-то дорогущий фитнес-центр.

– Таня ходит в «Ананас», – не без гордости сообщила Анка, сверкнув серебряной лопаточкой для торта. – Вообще-то, детей младше семи туда не берут, и Дима ходил к директору клуба, чтобы договориться об особых условиях для нас. Пришлось раскошелиться, зато теперь наша Танечка дважды в неделю занимается акробатикой и один раз – тайским боксом. Таня, покажи тетям, чему ты научилась на акробатике!

Танька, с большим вниманием следившая за дележом привезенного нами тортика, неохотно вышла из-за стола и прямо на лохматом веревочном ковре исполнила кувырок вперед, но немного не рассчитала и задела пяткой ножку Иркиного стула. Модный тонконогий стул нервно дернулся, Ирка покачнулась и уронила себе на колени кусок пропитанного вареньем бисквита.

– Отлично, Таня! – похвалила дочку гордая мать.

– Отлично! – хихикнув, повторила я.

– Но тайский бокс показывать не нужно! – поспешно сказала Ирка, вытирая салфеткой испачканную коленку.

Юная акробатка с радостью вернулась за стол и занялась тортиком.

– Анюта, скажи нам, как большой знаток городских спортивных заведений, нет ли среди них такого, куда пускают только мужчин? – спросила я.

Танька, успевшая набить рот бисквитом, перестала жевать, посмотрела на меня с укором и перевела встревоженный взгляд на Анку. Очевидно, любящая мать злоупотребляла показательными акробатическими выступлениями дочки, рефлексивно реагируя на слово «спорт».

И Анка действительно сказала:

– Таня, покажи тетям, чему еще ты научилась на спортивных заня…

– Давайте чуть позже! – перебила ее Ирка. – Хочется, знаете ли, отследить кувырки со всем вниманием, не отвлекаясь на трапезу.

Таня посмотрела на нее с признательностью – ей явно хотелось все свое внимание посвятить десерту.

– Так что у нас с закрытым спортивным клубом? – напомнила я.

– Есть у нас клуб «Геракл» в Доме офицеров, так вот он доступен только для представителей сильного пола, – ответила Анюта. – Об этом клубе можете Сашку нашего расспросить, он там уже года три занимается. В свое время не пошел в спортклуб, где девушки бывают, потому что стеснялся своей хилости. А когда накачал мускулатуру, уже не захотел менять зал – привык.

Тут я должна сказать, что Анютин старшенький смотрится воплощенной мечтой девчонок и скульпторов. Парень сложен как Аполлон, и в то, что он когда-то был хиляком, поверить трудно.

– Саша! – тут же гаркнула бесцеремонная Ирка, неприлично охочая до халявного мужского стриптиза. – Покажи тетям, как ты накачался в спортклубе!

– Его сейчас нет, – сказала Анка и вздохнула. – Сашка, пока Дима в больнице, и дома почти не бывает, и в институте не показывается. Он сейчас фактически один отцовской фирмой рулит. Кто-то же должен делами заниматься!

Мы с Иркой недоуменно переглянулись. Нам-то казалось, что в этой ситуации Дмитрия должна была заменить сама Анка. Ирка, вон, в своей фирме наравне с Моржиком пашет, да и я работаю ничуть не меньше Коляна. Однако Анюта идеи феминизма никогда не разделяла, и то, что старший сын самоотверженно подставил свое едва накачанное мускулистое плечо под пошатнувшийся папин бизнес, не казалось ей проявлением героизма.