ибо системе будет казаться, что я применяю её постоянно… Мысли начали обретать стройность, и я стал анализировать, что именно она, эмпатия, использует для считывания. Если мне удастся, то я смогу блокировать ее, поместив себя в какой-нибудь эмоционально непроницаемый купол. В теории это должно было сработать. Однако моим собеседникам не терпелось услышать продолжение, и магические дела пришлось чуть-чуть отложить.

— Более чем полвека назад тут была большая война, которую мы — отрицательные выиграли. Много наших полегло, но Спирит не устоял. Ничего, что я в общем? Подробности и даты вам всё равно ничего не скажут: в вашем мире ведь этого уже не произошло.

— И не произойдёт! — стиснув зубы, произнесла Эйни. Меня снова обдало ее ненавистью. Я успел пропустить сквозь магический сканер эту волну и отследил зачатки процесса, с помощью которого моя эмпатия ловила энергию ярости.

Я покачал головой, делая вид, будто что-то прикидываю. На самом деле мой ум уже выстроил приблизительные конструкты для фильтрации такого рода волны, заодно расщепляющего и исходящую от Мяча энергию боли.

— Но победа далась не совсем легко.

— Погоди, а как вы победили? — заинтересовался Чак. — Вы же не могли убедить правительство, что надо воевать крупномасштабно со своими же гражданами?

— Нет, конечно. У нас был планетарный совет, как и у вас. Вначале мы навязали чистоту и главенство человеческой расы над модификациями, а сами модификации выставили опасным отклонением, зоофилией и мракобесием, возвратом в каменный век. Тут подоспел промышленный скачок. Терре понадобились новые ресурсы, а их можно было добыть лишь на других планетах. Так встал вопрос об освоении других звёздных систем.

— Погоди, а как же Марс, Венера, Меркурий, спутники Юпитера? Зачем лезть к звёздам, если у нас и так богатая планетами система?

— Я не знаю, как у вас на Земле, а у нас на Терре предыдущие не оставили нам ничего. Марс, Венера, кольцо Фаэтона — всё было выработано.

— Предыдущие? — не выдержала Эйни

— Да. Те, что погибли тут до нас. У вас их могли звать по-разному: Цивилизация Льва, паства Ледяного змея, Империя Ра… — Я говорил и одновременно работал с текущей силой. Вскоре фильтр почти полностью поглотил ярость девушки и даже выделил чуть-чуть рабочей энергии, пригодной для магии.

— Никогда о них не слышали, — буркнула Эйни.

— У нас тоже особо не афишировали. Кому интересно знать, что он живет не то что на выработанном карьере — на кладбище? — усмехнулся я, глядя на девушку.

— Это чёртова конспирология, мы знаем о нашем мире всё! — запротестовала она, и я получил еще чуть-чуть силы за счёт переработки её гнева.

Да, фильтр работал. Теперь меня не так колотило ни от приступов боли кота, ни от гнева кемономими.

— Хорошо-хорошо! — примирительно поднял я белые руки-лапы. — Пускай у вас было не так, но у нас мир был таким.

— Вообще-то у нас тоже множество следов древних… — начал было Чак, но Эйни шикнула на него: мол, не подыгрывай ему, бог его знает, чего он задумал.

— Шли тяжёлые дебаты, — продолжал я, — и мы провели референдум, после которого мировое правительство было распущено, а вместо него назначен единый выборный Главный Председатель Терры мистер Геваро Роззо.

— Какой-то странный референдум, — удивился Чак. — Не демократический. И он председатель чего, раз совета больше нет?

— Там в несколько этапов получилось. Первое — Терра согласилась с тем, что ресурсы важны. Противниками референдума в основном были приверженцы культа зверей, которые часто трансформировали себя в фурри. Второе — объявление фурри врагами народа Терры и регрессорами. Третье — изоляция их в Фурриленде. И последнее — масштабная война с Фуррилендом.

— Почему в четыре этапа, а не в один? — снова спросил Чак, ловя укоризненные взгляды девушки.

— А как еще можно сделать, чтобы один народ разделился минимум на две группы, между которыми нужна война? А уже во время войны после нанесения термоядерных ударов по Фурриленду Спирит и пал.

— Где был этот ваш Фурриленд? — наконец спросила Эйни.

— Везде, где нейтрально, или положительно относились к фурри и Спириту. Южная Азия, Китай, Япония, Индия, Австралия… Теперь там — ядерная пустыня.

— Как ты можешь это всё спокойно слушать? — повернулась к Чаку Эйни.

Мой фильтр начал зашкаливать от изливающейся на меня силы.

— Ты же видела сама, нам без него никуда не уйти, — спокойно произнес тот. — Успокойся. Он хоть и воплощение зла, но теперь на нашей стороне.

— Почему ты так уверен? — повысила голос девушка.

— А вот об этом я и пытаюсь вам рассказать, — хлопнул я ладонями по бедрам. — Королева Фурриленда Алам вместо того, чтобы нанести по нам ответный ядерный удар, пощадила планету и обратилась к Высшему Вселенскому Закону, как бы сказала некая Суппи в видениях вашего Мяча — к родителям Спирит и Тирипса. Кстати, говорят, сама она избежала гибели и всё ещё воюет против нас где-то в Африке.

Я немного подождал. Удара за запретное слово не последовало. Значит, то, что я говорил, нужно было сказать.

— И в качестве проклятия нас, отрицательных, поразил скилл, несвойственный нашим делам. Эмпатия — то, что позволяло нам чувствовать боль всего на свете. Эмпаты начали сходить с ума, уничтожать своих, попадать под отлучение. И руководство АF решило изолировать всех, кто получал это проклятие. Тем более что чувствующий отрицательный за здрасте становился бойцом Спирита. Мы береглись как могли, но нет-нет да кто-то настигал опыт и в нагрузку скилл.

— Поэтому вы воюете машинами? — догадался Чак. — Чтобы не получать опыт?

— Да, в том числе. — согласился я. — Эмпатия — страшная болезнь. Это гибель надежд, карьеры, жизни в целом. Поэтому ваших… наших не убивают, а изолируют в лагерях, где подавляют спирит-способности.

— И такая болезнь поразила тебя? — констатировал Чак.

— Бедненький. Почувствовал всё, что натворил, выгнали из секты, да еще и котиком сделали. Ты, наверное, себя ненавидишь? — зло сыронизировала Эйни под неодобрительным взглядом Чака.

Я хотел было что-то ответить, но вдруг понял, что она более чем права…

То, что появление эмпатов стало закономерностью, не являлось секретом, но для перехода нужен был приток рейтинга. В моем случае такой рейтинг обеспечил «случайно забытый» цикл на груди Чака Альф. Герра знала, что я захочу его допросить, и потому вместо других видящих вызвала из отпуска именно меня, чтобы я получил этот самый рейтинг после гибели пленного.

Но зачем? Какой мотив убирать меня с дороги, если я и так никому не мешал? Поставить на мое место кого-нибудь своего? Вряд ли — я вполне её устраивал. Зачем?.. Этот вопрос крутился у меня в голове, и я чувствовал, что ответ где-то рядом, буквально на поверхности…

— Чак, как вы планировали найти твою бабушку?

— У меня маяк. Мне его сделали еще на Земле. — Маг показал мне мини-заклинание с болтающейся микросхемой внутри.

— А зачем вам поисковик, если у вас в группе есть видящая и вы могли бы и так ее найти? — Я говорил, и мне казалось, что я где-то близко к инсайду, что вот-вот — и пазл сойдется…

— Я не знаю. Может, чтобы не отсвечивать магией Спирита в вашем мире?

— Или чтобы найти того, кто может прятаться и от своих, и от чужих. Тот, кто дал вам маяк, хорошо себя знал. Эйни, ты можешь найти бабушку Чака предвидением? — обратился я к девушке.

Мой вопрос явно поставил ее в тупик.

— Я… Зачем тебе эта информация? — насторожилась она, однако тут же попробовала. Затем еще раз. Ничего не получилось.

— Чак, можно твой маяк? — спросил я.

— Он в последнее время сбоит, как будто не уверен в направлении, — ответил Чак, протягивая мне схему.

— Что ты, блин, делаешь? — закричала Эйни, — Он же убивал таких как мы!

— А мы — таких, как он, — тихо ответил маг.

Заклинание «маячок» легло в мою ладонь. Закрыв глаза, я воззвал к своему предвидению.

Она и вправду защищалась от своих и чужих. В видении я ожидал встретить кого угодно, только не ту, которую нас учили ненавидеть чуть ли не со школьных скамей инкубаторов. Самалит Альф, волчица, бабушка Чака Вульфена, Чака Альф и еще многих-многих Чаков в мультивселенной была слишком известна тут, на Терре. Я глянул на попаданцев, и в зеркальных глазницах шлемов увидел своё удивленное лицо и вставшую дыбом шерсть. Из видения на меня смотрела она…

Глава 19. Война ради войны

— А вы знаете, что