«Даже если красивая девушка отличается излишней жадностью и вредностью?».

«О, поверь, я выдержу. Так даже интереснее».

Сообщения летели с молниеносно скоростью, точно мы не давали себе и секунды на раздумье. Словесная перепалка в мессенджере ничем не уступала нашим словесным дуэлям вживую. В какой-то момент мне даже показалось, что Саша находится здесь в этой комнате, и я слышу его голос. Бокал давно опустел, звуки джаза проплывали мимо меня, совершенно не оседая ни в памяти, ни в сердце, потому что все своё внимание я переключила на диалог.

«Всеми силами напрашиваешься в гости?»

«А ты пустишь? Если я пообещаю не зариться на содержимое твоего бара»

«Ещё чего. Хотя можешь постоять под балконом, пообщаемся, порадуем соседей».

«Ты правда приглашаешь?»

Вот наивный.

«Постоять под балконом? Конечно. Только если это пойдёт в зачет, как свидание и мы подпишем контракт».

«Даже не думай! И вообще, опять ты перевела тему на дела».

«А как иначе? Не забывай, у меня ведь к тебе чисто корыстный интерес — годовой контракт».

«И ничего более?»

«А ты правда на что-то надеялся?»

«Малыш, но я ведь лучше контракта…»

«Шёл бы ты спать, Карлсон».

«Это самое милое пожелание «Спокойной ночи», которое я только слышал. Пообещай, что тоже пойдёшь спать. Понедельник — день тяжёлый».

На самом деле у меня уже изрядно слипались глаза, тем более что на часах давно перевалило за полночь. За разговором с Сашей время летит незаметно. Поэтому пообещать пойти спать мне не составило труда.

«Вот с этим спорить не буду, тем более после таких выходных. Уже иду в кроватку. Глуши пропеллер, Карлсон, и тоже иди спать».

«Надеюсь, малыш, во сне ты у меня будешь более милой, чем сейчас… Спокойной ночи, Лиза».

Ух как сладко стелет. Намёк, что я ему точно сегодня приснюсь? Мило, очень мило — знаем, плавали.

«Буду вредной и несговорчивой, как и обычно. Спокойной ночи, Саша».

И всё-таки падая на кровать в своей спальне, я опять улыбалась.

Глава 23

Первая половина недели обещала быть тяжёлой, а всё потому, что предстояла вёрстка и сдача номера в печать. В эти дни мы всем коллективом практически ночевали на рабочем месте.

Крис, наша верстальщица, уже сделала раскладку и показала Татьяне сколько осталось пробелов в макетах, где отсутствовала реклама.

Сижу на своём рабочем месте и наблюдаю из-за монитора, как Танины брови сходятся на переносице. В этом номере катастрофически мало рекламы, потому что часть моих клиентов решили взять паузу или морозят меня с ответом. Так, надо постараться полностью спрятаться за монитор, чтобы не прилетело.

— Лиз, а «Каллеорс» точно решили в другом месяце размещаться? — громко спрашивает со своего места Коваленко, и я слышу в её голосе и грусть, и тоску, и надежду. Ну ещё бы, никакого бартера[1] не хватит заделать столько дыр в журнале.

— Ага, — тяжело вздыхаю я, параллельно открывая почту и начиная читать полученные письма. Вижу письмо по «Корсару», но оставляю его на потом. А ещё пришло письмо сейчас от того самого ресторана «Каллеорс». Открываю письмо и не верю своим глазам. — Нет! Тань, они согласны!

— Чего??

— Они спрашивают, успеют ли они в этот номер. Вроде как они смогли уладить все вопросы по бюджету, — говорю я, бегло пробегая глазами по письму от пиар-менеджера ресторана. — И даже хотят чуть больший формат, чем обычно…

Ничего не понимаю! Открываю письмо от другого клиента, который тоже недавно отказался размещаться, и также вижу просьбу о размещении в следующий номер. Их что там всех прорвало? Меркурий соединился в фазе Козерога, или как там говорят? Какого чёрта происходит?!

— Кри-и-иска-а-а! — орёт Таня. — Мы переделываем раскладку! «Каллеорс» опять с нами!

— И ещё «Покровский» и «L'orange» и «Сакура»… — добавляю я, смотря на пришедшие на выходных и сегодня с утра письма и не веря своим глазам.

— Бельская, с тебя порчу что ли на выходных сняли? — смеётся Оксана, прикрывая рукой трубку телефона и ожидая пока её соединят с ЛПР[2].

— Понятия не имею, — бормочу я в ответ. Хотя никаких шаманских ритуалов по снятию порчи лично мной проведено не было. Я в место этого в клубе зажигала.

Где был Корсаков.

Которому я в пятницу дала согласие на свидание.

И чёрная полоса в моей профессиональной деятельности резко сменилась на белую.

Совпадение? Не думаю. Вот ведь… скотина! Я практически на сто процентов уверена, что это его рук дело! Вообще не удивлюсь, что тем же «Каллеорс» владеет какой-нибудь его дружбан!

Открываю письмо по «Корсару», с силой сжимая в левой руке карандаш. Если от возмущения сейчас не могу ни поорать, ни сходить на перекур, то выплесну всю злость на стройном деревянном товарище.

Если честно, я сомневалась, что Корсаков согласится на все мои условия. Всё-таки итоговая сумма получалась достаточно солидной — я действительно подписала трц на все самые крупные и дорогие позиции, которые только были доступны в журнале и на сайте. А ведь рекламный бюджет на «ГородОК» у них заложен не был.

Но, судя по всему, для генерального директора выделить дополнительный бюджет, не моргнув глазом — это дело житейское. Потому что никаких исправлений и комментариев по договору не поступило. Лишь в конце письма Саша довольно двусмысленно сообщил, что ожидает встречи. Правда, двусмысленно это читалось только для меня, знающей условия подписания контракта. Для всех тех, кто случайно заглянет в почту, ничего необычного в нашей деловой переписке не обнаружит. Корсаков был аккуратен, как говорится, комар носа не подточит.

«Добрый день, Александр!

Подписание контракта запланируем на пятницу. По точному времени и месту предлагаю договориться накануне».

Дожить бы ещё до пятницы. Каждый раз, когда происходит вёрстка журнала, мне кажется, что мы кого-нибудь точно не досчитаемся. Страсти кипели не шуточные. А в этом апрельском номере благодаря моим клиентам вообще всё идёт кувырком.

Мои невеселые мысли прервал звонок мобильного. Корсаков. И чего ему в почте не общается?

— Привет, Елизавет, — пропел мне в трубку Саша. Если объявят конкурс на самый бодрый голос в понедельник с утра, то Корсаков обязательно его выиграет.

— Привет, Саша, — я постаралась не слишком громко говорить, но и не шептать, чтобы не вызывать подозрений.

— Почему так долго? До пятницы целая вечность, — напрямик спрашивает Корсаков. Вот так вот с места в карьер.

Нетерпение, которое так и сквозит в его голосе, приятно.

— Раньше не могу, — отвечаю я, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не ляпнуть свою коронную фразочку