– На следующей неделе День благодарения.

– Я в курсе.

– На длинные выходные приедут семьи и группы. Я подумала, мы могли бы попробовать то маленькое шоу, если ты не возражаешь. Просто небольшой бонус для приехавших к нам людей, без всякой предварительной рекламы.

– Что ж, посмотрим, как пойдет дело.

– Я включу это в расписание.

Они съехали со склона, миновали узкий овраг и снова поднялись в гору. Стадо оленей неслышно, словно лесные призраки, проскользнуло мимо них. Верхушки сосен шелестели на ветру.

– Пора им размять ноги. – Бодин пустила Лео быстрым галопом.

Холодный ветер хлестал ее щеки, лошадиные копыта стучали по дороге. Лео держал уши торчком, голову вскинул, показывая хозяйке, что наслаждается прогулкой не меньше чем она. Коллен скакал рядом, и его мерин выровнял свой бег с Лео, словно они были в одной упряжке.

На развилке дороги Бодин повернула направо и чуть сдержала Лео. Теперь он бежал легким галопом, а вскоре перешел на рысь. Наслаждаясь верховой прогулкой, воздухом, ясным утром, она откинула за плечо свою длинную косу и решила, что хочет покататься еще.

– Мы можем подняться вверх по тропе и проехать вон там. – Она показала рукой дорогу между деревьев, отмеченную фирменным трилистником «Бодин резорт». – Это совсем зимняя прогулка, мы покроем еще одну приличную дистанцию, а потом разъедемся.

– Показывай. Мы с Чейзом иногда ездили по этим тропам еще мальчишками, когда ваш отец отпускал его на пару часов. Помнится, тогда вы построили те домики, мимо которых мы только что проехали.

– Сейчас тут совсем тихо, и их даже трудно заметить.

Они поднялись в гору, где сугробы были выше, а на ветвях лежали снежные шапки. Возле тропы Бодин заметила следы оленя и лисицы и комочки помета.

– Тут иногда пахнет дымом, – добавила она, – из домиков, где отдыхающие топят печки. Но чаще всего воздух чистый.

– Почему ты предпочла офис лошади?

– Я хорошо справляюсь с делами. – Она повернулась и посмотрела на Кола. – Я умею работать с лошадьми, но ведь таких умельцев полно. Мне нравится управлять всем процессом и добиваться, чтобы все шло гладко день ото дня. Или делать так, чтобы все выглядело благополучно, хотя там, где гости не видят, мы еле сводим концы с концами. Еще, пожалуй, мне нравится, что я никогда точно не знаю, с кем столкнусь предстоящим днем, но при этом я составляю план работы, жму на кнопки и потому в основном представляю то, что будет, и уверена, что справлюсь и с остальным.

Она снова повернулась к нему, когда тропа пошла под гору.

– Конечно, я скучаю по лошадям, по общению с ними. Теперь вот решила ездить верхом на работу чаще, чем раньше. – Она похлопала Лео по шее. – Гости удивятся, когда увидят – генеральный менеджер приехала на лошади. Это задаст тон.

– Всегда думаешь о них?

– О да, постоянно.

Они снова выехали на дорогу. Засмеявшись, Бодин обратилась к Коллену:

– Мой мозг всегда чем-то занят, Скиннер. Я люблю ездить верхом и на время выбрасывать все из головы. Ты готов еще раз прокатиться галопом?

– Милая моя, я всегда готов к галопу.

– Не сомневаюсь. – Она крикнула «Ча!», и Лео рванулся вперед. И снова Коллен повел своего коня в том же ритме и с такой же скоростью.

Бодин была рада, что выбрала длинную, кружную дорогу. И она не жалела, что потратила на прогулку больше времени.

Повинуясь порыву, она повернула в сторону от Бодин-Тауна.

Еще несколько минут прогулки, прежде чем она войдет в офис и приступит к делам. И когда она сказала себе, что пора остановиться и поехать назад, то вдруг заметила на обочине дороги автомобиль, мимо которого чуть не проехала мимо.

– Нам нужно… – начала она и тут же спохватилась: – Постой-ка. Похоже, это машина Билли Джин.

Она подъехала ближе.

– Да, ее.

– Кто такая Билли Джин?

– Она работает в «Салуне». Барменша, официантка. – Бодин спрыгнула на дорогу. – Она должна была работать в позднюю смену. Надо проверить. Похоже, у нее поломка. – Нахмурившись, она посмотрела через стекло и почувствовала укол тревоги. – Ее сумочка лежит на сиденье. Она никогда бы не оставила так сумочку.

– Подожди. – Коллен спешился, протянул Бодин поводья обеих лошадей и обошел вокруг машины.

Бодин вытащила из кармана свой телефон и стала искать в нем номер Билли Джин.

– Бо…

– Постой, постой. Я звоню ей. Может, она просто… – Бодин замолчала, услышав фрагмент хита Майкла Джексона. Визитную карточку Билли Джин. – Это ее звонок. Это ее звонок. Что…

– Телефон валяется на снегу вон там. И похоже, кто-то шел через сугроб к тем деревьям.

– Она не могла… – пробормотала Бодин, хотя видела так же ясно, как и Коллен, глубокие следы от ног на снегу и полосу от волочения чего-то большого. Потом она увидела больше.

Ее взгляд упал на темно-синее пятно – куртку, выделявшуюся на белом фоне, и она кинулась в снег и побежала туда, прежде чем Коллен успел ее остановить:

– Бо! Черт побери, постой!

– Она ранена. Она ранена.

Он схватил ее за локоть, потащил назад. Стоя по колено в снегу, они боролись. Наконец она выдернула руку и ударила его кулаком по лицу.

– Отпусти меня, чертов негодяй. Она ранена.

У него не оставалось выбора, и он обхватил ее обеими руками.

– Бо, она не ранена. Перестань. Немедленно прекрати. Ты ей уже не поможешь.

Бо захлестнули ярость и страх.

– Убери от меня руки. Клянусь, я убью тебя.

Он обхватил ее еще крепче.

– Ты не должна дотрагиваться до нее, слышишь? Ничего хорошего ты не сделаешь, а вред будет. Она умерла, Бо. Она умерла.

В отчаянии она сопротивлялась еще несколько секунд, била его, потом затихла. Она дрожала всем телом, пар от дыхания вырывался из ее рта, его уносил ветер.

– Я должна посмотреть. Я не стану прикасаться к ней, если… я должна посмотреть. Отпусти меня.

Он разжал руки и отодвинулся в сторону, больше не заслоняя от нее тело женщины.

– Мне жаль, Бо. Мне очень жаль.

– Она… – Она умерла. Слова Коллена эхом отдавались в сознании Бодин, их жуткая правда поразила ее сердце, всю ее. – Она ударилась головой о тот камень. Она ударилась головой. Как много крови. Она… Отпусти. Я в порядке. Отпусти.

Он разжал руки, и она, не отрывая глаз от лица Билли Джин, снова взяла ее телефон.

– Коллен, ты наберешь девять-один-один? – Может, ее голос и был хрипловат, но звучал он ровно. – Сделай это, а я вызову нашу охрану, чтобы… чтобы… перекрыть эту трассу. Перекрыть, чтобы никто тут не проезжал.