Глава 40

Чувак исчезает в снегу, а вокруг меня завывает ветер. Изменение погоды настолько внезапное и непредсказуемое, словно все силы вселенной не хотят, чтобы я читала письмо.

Я опускаюсь на четвереньки, пытаясь прочесть письмо под защитой оранжевого плаща, по-прежнему слыша слабые вопли Пиллара. Едва ли мне под силу сделать что-то прямо сейчас, но, надеюсь, что ветер ослабит удары великана.

Укутавшись плащом, я начинаю читать письмо. На самом деле, оно в двух частях. Но несмотря на это, в детали вникать сложно. Первая часть написана на древнеанглийском. Она в духе древних сказок или формальных старинных английских писем.

Пробежав глазами, я понимаю, что в ней говорится о вечной войне между светом и тьмой. Тьма именует себя Черными Шахматами, а белые — Инклингами. В письме упоминается о предсказании, возможно, это было очень и очень давно, и эти две силы не имели имен и названий. В нем говорится, что обе эти силы берут начало в Эльфлэнде, стране, которую человек по имени Льюис Кэрролл смог превратить в Страну Чудес. Силы эти не имеют границ. И они будут сражаться столько, сколько потребуется, пока не будут найдены Шесть Невозможных Ключей.

Ветер выводит меня из равновесия. Я упираюсь коленями и падаю на живот, желая, чтобы он оставил меня в покое. Распластавшись на земле, я выгибаю спину, продолжая читать под слабым светом с экрана телефона. Далее в записке упоминается, что Шесть Невозможных Ключей отпирают что-то, но не дверь и не шкатулку. Они отпирают то, что не под силу отпереть человеку — фиг знает, что это значит. Но затем записка становится больше… или понятней… не знаю. Говорится, что Шесть Невозможных Ключей бесполезны без Зазеркалья. Опять же, говоря о Зазеркалье. Нигде не упоминается о его важности или определении: либо это просто зеркало, либо я слишком сильно вникаю в суть вещей.

Меня атакует очередной порыв ветра. Иронично, но я слышу, как Пиллар вдалеке сражается с великаном. Я зажимаю вторую записку зубами, пока пытаюсь закончить читать первую часть. Осталось всего два параграфа.

В последующих предложениях говорится о переломном моменте путешествия, чтобы отомкнуть Шесть Ключей. Одна из ключевых моментов — сторонняя сила, ни темная, ни светлая; и она грозит покончить с миром до начала Войны Чудесников. Это Шахматист и он непобедим. Он монстр боли, созданный случайно при помощи нечестивого заклинания двух безответственных Чудесников. Я пожимаю плечами, читая всё это, пытаясь сложить дважды два воедино, но на ум ничего не приходит. Всё слишком непонятно для понимания.

Лишь два последних предложения дают представление о том, что меня ждет. В первом говорится, что Шахматисту необходимо найти «недостающую часть»- полагаю, это шахматные фигурки, которые мы сейчас собираем, чтобы защитить себя.

«Защитить себя?» Шахматист хочет защитить себя? Как это? От чего защитить?

В последнем предложении меня ждет шокирующее открытие.

— Шахматист отчаянно ищет фигуру Рыцаря, или же Коня, сделанную из кости Льюиса Кэрролла, чтобы сыграть последнюю шахматную партию в истории человечества. Это игра либо защитит его от величайшего зла, либо положит начало апокалипсису.

У меня нет слов, я едва себе представляю, какого рода шахматная партия может быть. Я могу понять саму идею шахматной партии, которая положит начало концу света, самым чудесатым и невообразимым образом, конечно же. Но от чего именно Шахматист хочется защититься?

Пока меня яростно атакует ветер, а откуда — то издали доносятся вопли Пиллара, я разжимаю зубы, чтобы поймать вторую часть записки. В ней история Шахматиста.

Глава 41

Букингемский Дворец

Королева выслушала историю Кэролуса о том, что произошло с Маргарет, и не смогла понять, что происходит.

— Она просто упала, как Фабиола? — удивилась она.

— Да, моя Королева, — отвечает Кэролус.

— Но если Фабиола упала из-за появления шахматной фигурки Белой Королевы, с какой стати Маргарет упала после появления Ладьи?

— Это озадачивает, — ответил Кэролус. — Мы не уверены, что наша теория верна, но эти две женщины заболели, стоило найти те две фигуры.

— Это чепуха, — сказала Королева. — Что это, колдовство, где можно убить другого человека, втыкая в похожую на него куклу иголки?

— Тогда уж не куклу, а шахматную фигуру.

— Каким образом они связаны с этими шахматными фигурками? — прорычала Королева. — Я на это не куплюсь. Ты уверен, что Маргарет и Фабиола не притворяются?

— Полагаю, нет. Фабиоле, действительно, плохо. Специальный медицинский консультант по её случаю, отправил ее в лучший европейский медицинский центр.

Королева мерила шагами свои покои, уперев руки в боки, пытаясь найти хоть что-то рациональное в этом иррациональном мире.

— Полагаю, эти шахматные фигуры крайне могущественны, нужно узнать кто такой этот Шахматист.

— Мы вынуждены. — говорит Кэролус. — Он начинает пугать меня.

У Королевы зазвонил телефон. Это был Мистер Джей, поэтому она пропустила слова Кэролуса мимо ушей и ответила.

— Чем могу помочь, Мистер Джей?

— Всё становится много сложнее, — лишь сказал он.

— Полагаю, ваши люди так и не поймали Алису?

— Верно, но оказалось, что Алиса наименьшая из моих проблем.

— Как это?

— Мои люди нашли правду о том, кто такой Шахматист.

— И? — Королева пожала плечами.

— Это не очень хорошие новости.

— Он Монстр — Чудесник?

— Сложно сказать.

— Но Вы ведь сказали, что установили его личность.

— И в этом главная проблема. Шахматист совершил кое-что в прошлом, в Стране Чудес, страшно и представить.

— Так он жил в Стране Чудес среди нас?

— И да, и нет.

— Я озадачена, Мистер Джей. Кто же такой Шахматист?

— Позвольте прочесть Вам историю, — сказал Мистер Джей.

— Прочесть историю?

— Она была написала сестрой Льюиса Кэрролла, часть его утерянных дневников.

— Почему Льюис не написал её сам? Бессмыслица какая-то.

— Вы поймете, как только я завершу читать историю. Позвольте начать с заглавия.

— Дневниковая запись с заголовком?

— Да. Это номер: 01141898.

— Это дата…?

— Да, теперь не перебивайте меня и слушайте.

Глава 42

Дневник Льюиса Кэрролла. Запись, сделанная его сестрой. Гилфорд, Соединенное Королевство, 14 Января, 1898 года

Пока я пишу это, мой любимый брат, Льюис, умирает в своей комнате в моем доме в Гилфорде, что в Соединенном Королевстве. Из-за своей недавней болезни, он провел там какое-то время — мигрени участились, и появились опасения о возникновении шизофрении. Я не видела ни одной его раздвоенной личности, как он уверяет, с коими ему уже приходилось иметь дело. Он же напротив, очень приятный, и я сожалею, что проводила с ним так мало времени при жизни. Он умрет неженатым и бездетным, но зато ему удалось оказать огромное влияние на каждого ребенка в мире своими книгами