Будучи восстановленным в кадрах РККА М. И. Чумаков на административно-хозяйственных должностях. Воинское звание «генерал-майор интендантской службы» ему было присвоено в апреле 1943 г.

Начальник санитарно-эпидемиологической лаборатории Харьковского военного округа бригврач Аделъсон Абрам Яковлевич подвергся аресту 17 марта 1938 г. Обвинялся он в участии в военно-фашистском заговоре, в который был вовлечен в 1937 г., в проведении подрывной работы. Отягчающим обстоятельством было и то, что А. Я. Адельсон ранее состоял в партии меньшевиков, а с июня 1918 г. по декабрь 1919 г. служил в белой армии. На предварительном следствии Абрам Яковлевич виновным себя признал, а в суде он от своих показаний отказался как от вымышленных и ложных.

Дело рассматривал военный трибунал Харьковского военного округа, который 9 мая 1939 г. приговорил А. Я. Адельсона к высшей мере наказания. Военная коллегия Верховного Суда СССР 17 июля 1939 г. приговор военного трибунала ХВО отменила и направила дело на дополнительное расследование в особый отдел ХВО. Дело вел следователь этого отдела Дроздов, который постановлением от 16 декабря 1939 г. дело А. Я. Адельсона производством прекратил, и Абрам Яковлевич вышел на свободу. Проследить его дальнейшую судьбу автору не удалось.

Врач Днепропетровского военного гарнизона (он же начальник отделения окружной военно-врачебной комиссии) бригврач Матусевич Иван Николаевич был арестован в июне 1938 г. Обвинялся он в сотрудничестве с польской разведкой, в участии в военно-фашистском заговоре, в диверсионной деятельности, подготовке диверсионно-бактериологических актов, т. е. в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 54-1«б», 54-9, 54–11 УК УССР. В военный заговор его якобы завербовал начальник санитарной службы округа Н. С. Кантер. Содержался И. Н. Матусевич в Днепропетровской тюрьме.

На предварительном следствии и в суде Иван Николаевич виновным себя не признал. Выездной сессией военного трибунала Харьковского военного округа под председательством бригвоенюрисга К. И. Романовского 2 августа 1939 г. он был оправдан и освобожден из-под стражи. Проследить его дальнейшую судьбу автору не удалось.

Начальник санитарной службы Северо-Кавказского военного округа бригврач Тер-Григорьян Сергей Аветович был арестован 21 декабря 1937 г. Обвинялся он в участии в заговорщической организации, якобы существовавшей в войсках и учреждениях Северо-Кавказского военного округа. Однако никаких объективных оснований для вхождения в заговор с целью свержения Советской власти у Сергея Аветовича не было. Родился он в бедной крестьянской семье. Окончил приходскую школу и железнодорожное училище. Затем работал в главных мастерских Закавказской железной дороги, откуда его выгнали как политически неблагонадежного. Потом он работал на постройке железной дороги. Усиленно занимаясь самообразованием, Тер-Григорьян подготовился к сдаче экзамена за курс среднего учебного заведения, а затем поступил на медицинский факультет Московского университета, который окончил в 1912 г. За свои политические убеждения дважды подвергался аресту и ссылке. В 1914 г. был мобилизован в армию в качестве врача. Участник Первой мировой войны. В Гражданскую войну занимал в Красной Армии должности от врача эпидемиоотряда по борьбе с тифом до начальника санитарной службы Туркестанского фронта и Харьковского военного округа.

С 1927 г. – начальник военного Коммунистического госпиталя в Москве и помощник начальника Военно-медицинской академии в Ленинграде. С марта 1933 г. – начальник санитарной службы Северо-Кавказского военного округа.

Постановлением Главной военной прокуратуры от 21 февраля 1940 г. дело С. А. Тер-Григорьяна за недоказанностью его вины было прекращено. 26 февраля 1940 г. Сергей Аветович был освобожден из-под стражи. Сведений о его дальнейшей судьбе автор не имеет.

Была в то время еще одна своеобразная категория освобожденного командно-начальствующего состава Красной Армии, на долю которой выпала «честь» именоваться «дважды зэка», т. е. после освобождения из следственных камер НКВД, побыв некоторое время на воле, они вновь вернулись туда же, чтобы там или в лагере закончить свой жизненный путь. Для этой категории лиц выход на свободу был как бы «тренировочным». Были такие случаи и среди высшего звена комначсостава РККА. Первым поведем рассказ о комкоре Магере Максиме Петровиче, до первого ареста в 1938 г. занимавшего должность члена Военного совета Ленинградского военного округа.

Максим Петрович Магер являлся интересной личностью, достаточно ярким продуктом своей эпохи – рождения и установления Республики Советов и ее Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Он за свои 40 лет успел побывать на политической и командной работе в РККА, занимая там крупные посты, вплоть до командира соединения и члена Военного совета приграничного военного округа.

Людям, недостаточно хорошо знающим события 1937–1938 годов, может показаться явно несуразной одна особенность в движении кадров того времени. Например, назначение на ответственную политическую работу лиц комначсостава, занимавших до этого командные или инженерно-технические должности. Ведь одно дело, когда такое движение, пусть и чрезвычайно быстрое, происходит все же по определенной какой-то стезе – командной, политической или иной, – тогда такое положение легко объясняется. Другое же дело, когда членом Военного совета, притом освобожденным, в одночасье в одном округе становится командир дивизии, а в другом – начальник автобронетанковых войск. Названный первый факт относится к Ф. И. Голикову (БВО), а второй – к М. П. Магеру (ЛВО).

Но так картина видится только непосвященному. Суть в том, что до назначения сначала командиром полка, а затем и дивизии Ф. И. Голиков (впоследствии Маршал Советского Союза) длительное время находился на политической работе в войсках, занимая там должности вплоть до заместителя начальника политуправления Приволжского военного округа. Что же касается М. П. Магера, то тут обстановка почти аналогичная: его последняя должность на политработе – начальник политического отдела кавалерийского корпуса. И если служебная карьера Голикова во второй половине 30-х годов складывалась вполне нормально и ему удалось благополучно миновать скалы и рифы периода большого террора, то этого никак нельзя сказать о Магере. О нем-то и пойдет наш последующий разговор.

Прокурору при Управлении НКВД

по Ленинградской области.

Нет сил больше никаких переносить произвол и беззаконие, которые я вынужден переносить в течение одиннадцати месяцев. За мной нет преступлений. Меня арестовали на основании клеветнических данных. В течение пяти месяцев меня избивали и истязали (с 10 сентября 1938 г. по 18 января 1939 г.), доведенный этими беззаконными действиями до предела, я вынужден был подписывать протоколы, которые писались без меня. Я подписывал протоколы, которые писались в моем присутствии, но без моего участия. Я писал так называемые собственноручные признания. Только в периоды, когда я под воздействием лгал и клеветал, истязания прекращались. Но когда я оправлялся от пережитых мучений и заявлял следствию, что все “мои” так называемые показания ложны. После такого заявления история начиналась снова, меня начинали снова избивать, истязать. Мне в течение 9 месяцев не давали возможности написать заявления в высшие органы. Таким способом следствие получало от меня указанные выше материалы. Я не знаю, как получены показания в отношении меня. Но на сегодня я категорически заявляю, что я не виновен и требую немедленного освобождения из-под стражи…