Так вот где застрял Богдан! Конечно же, Дарине он отказать никогда не мог – одноклассники, что поделать! Первая любовь, первое влечение. Правда, Богдан у нее был далеко не первый.

– Ко мне подошел мужик и начал лапать. Я со злости наступила каблуком ему на ногу и ударила по причинному месту коленкой. Не сильно, но он взбесился, – невинно посмотрела на меня Аня.

Вот это нежная девушка! Себя в обиду не даст. Впрочем, я уже на себе испытал ее решительность.

– Ты думала, он обрадуется? – саркастически поинтересовался я. – Просто уйти не могла?

– Нет, он меня не пускал.

Зазвонил смартфон Ани. Она посмотрела на экран:

– Богдан…

Я вырвал у нее трубку.

– Стой тут, – велел ей и указал на место у яркой витрины. – Чтобы я тебя видел.

Сам отошел на порядочное расстояние, но не сводил глаз с Ани – у нее талант влипать в истории. Ответил на вызов и высказал Богдану все, что о нем думаю. Теми заковыристыми выражениями, которым научился у строителей. Получилось емко и доходчиво.

Богдан оправдывался. Видите ли, не мог отказать Дарине. Да, и он завелся с пол-оборота. А что было делать? Требовалось строчно выпустить пар. Он не монах, а Ани домогаться не стал. Вот такой благородный. Короче, он не виноват, что Аня дикарка и не умеет вести себя в приличном обществе.

И, тем не менее, он приносит ей свои извинения. Завтра зайдет лично. Я посоветовал ему держаться от девушки подальше, но он напомнил про наше пари. Да, в принципе, Богдан не виноват. Она взрослая и сама отвечает за себя и свои поступки. Но нельзя было оставлять неопытную Аню в этом содоме одну. Я еще раз крепко ругнулся и отключил смартфон. Да пошел он, куда подальше со своими извинениями!

Аня как зачарованная смотрела на витрину. Оказалось, я оставил ее у ювелирного магазина. Девушка не могла отвести глаз от крупного кулона в форме сердца из бриллиантов и рубинов. Я вернул ей смартфон.

– Нравится? – кивнул я в сторону украшения.

– Да, очень красиво, – прошептала она, продолжая завороженно смотреть на кулон. – Холодные искры так загадочно мерцаю. А красный камень горячий, как живой. И в ледяном сердце есть капелька тепла. Как здорово придумано, правда? И символично. Ничего подобного никогда не видела.

Естественно, где она могла видеть что-то подобное? В своей провинции? Аня отошла от витрины и виновато улыбнулась.

– Я легкомысленная? Да? И непоследовательная… – задумчиво произнесла она.

– Почему?

– Только что переживала из-за собственной глупости, а теперь не могу оторвать взгляд от бирюльки…

– Ты девушка, тебе можно, – мне захотелось обнять ее и поцеловать.

Осторожно, бережно. Какая она трогательная в своей непосредственности! Но я не посмел. Слишком много на сегодня для нее переживаний.

Что-то теплое, легкое и незнакомое шевельнулось в душе. Я не мог объяснить себе, что со мной происходит, что я чувствую к этой девушке из другого мира. Из мира, где нет лицемерия и неприкрытого разврата. Чистая и простая, добрая и наивная Аня.

Было тепло и тихо. Снег продолжал бесшумно падать и снежинки искрились в воздухе, как бриллианты в витрине ювелирного магазина.

На катке народу оказалось немного. До закрытия оставалось полчаса, но коньки нам выдали. Жаль, денег не хватает на то, чтобы пригласить девушку в приличное кафе. А про ресторан и говорить нечего. Как было бы здорово зайти потом попить чай или, еще лучше, глинтвейн.

Я помог Ане надеть коньки. Она сидела на скамейке, а я шнуровал высокие ботинки. Она смотрела на меня сверху вниз, и ее бездонные синие глаза светились благодарностью. Так на меня не смотрела ни одна женщина.

– Спасибо тебе, – она положила руку мне на плечо. – Ты очень добрый. Я бы без тебя сегодня пропала.

– Не пропала бы, – усмехнулся я. – Даже в таком сомнительном месте, как художественная выставка Дарины, прилюдно не насилуют и не убивают. Там все на добровольных началах. Хотя по физиономии от пьяного ухажера ты словить могла. Все бы ограничилось банальной дракой и наглеца выкинули бы за дверь.

– Ну откуда ты можешь это знать? – возмутилась Аня. – Ты же не видел, как этот хам меня лапал. Это было так мерзко!

– На подобных тусовках царят вольные нравы, но до уголовщины никто не опускается. Дарине подобная реклама не нужна. И, тем не менее, тебе туда ходить не следовало. Не послушала меня, вот и получила море впечатлений.

– Я уже признала свою ошибку, – вздохнула Аня. – Но можно подумать, ты там завсегдатай.

– Я бывал у Дарины. Меня ее галерея особо не заинтересовала. Я тоже не поклонник подобного искусства. Давай, как-нибудь сходим в Эрмитаж? – надеюсь, на это денег я заработать смогу.

– Знаешь, стыдно признаться, но я до сих пор так и не выбралась в Эрмитаж. Позор! Так что твое приглашение принимаю с удовольствием.

Я закончил шнуровать Анины ботинки и подал ей руку. Ее тонкие пальцы замерли в моей руке, и она подняла на меня глаза.

– Я так рада, что познакомилась с тобой.

– Особенно учитывая обстоятельства нашего знакомства, – рассмеялся я.

Аня ответила серебристым смехом, отпустила мою руку и уверенно заскользила по льду, присыпанному пушистым искрящимся снегом. За ее коньками оставался тонкий блестящий след.

– Догоняй, – задорно махнула она мне рукой и закружилась, широко раскинув руки и запрокинув голову.

Ее шелковое платье развевалось при каждом движении, иногда его легкий подол взлетал вверх, открывая стройные ножки девушки. Хорошо, что Аня не обращала на это внимание. Она с наслаждением скользила по льду. А я наслаждался ее видом. До этого я видел Аню только в джинсах или домашних брюках. Как же ей идет это платье! Она красавица. Интересно, а она об этом знает?

– Ты хорошо катаешься, – я догнал ее и подхватил за талию.

– С детства люблю зиму. И катаюсь на коньках, сколько себя помню. Мечтала ходить в секцию, но так и не получилось.

Я закружил ее, она снова рассмеялась, и положил руки мне на плечи. Мы не удержались и свалились на лед. Аня смеялась как ребенок. Она путалась в длинном платье и никак не могла встать. Я помог ей подняться, и она замерла в моих руках. Аня подняла на меня глаза.

В них горел огонек, озорной и теплый. Мне снова захотелось поцеловать ее, и я с трудом удержался. Нет, это будет нечестно по отношению к девушке. Я знаю, что она ответит мне на него. А что дальше? Я должен буду оттолкнуть ее? И зачем только я ввязался в это пари?

Мы не торопясь шли домой, и болтали о пустяках. Мне казалось, я знаю ее всю жизнь. Аня раскраснелась после катания на коньках. Ее волосы растрепались и выбились из-под капюшона.

Домой мы вернулись заполночь. В квартире было тихо. Все, похоже, спали. Первым делом пошли на кухню пить сладкий чай. Никогда не думал, что мне будет так хорошо ночью в коммунальной квартире! Кто бы мне сказал об этом месяц назад – не поверил бы.