Но Килин сохраняла бесстрастное молчание.

— Отлично. Удачного пути! — дерзко произнесла обиженная девочка и выбежала из комнаты.

— Терри, — попробовала задержать ее Килин.

— Оставь, — вмешался Гаррет. — Она должна понять, что есть вещи, которые от нас не зависят.

— Но еще вчера я дала ей совсем другое обещание. Она поверила мне.

— Это еще раз подтверждает мысль, что не стоит давать смелых обещаний, — съязвил Гаррет. — Ты старалась привязать к себе девочку, не задумываясь над тем, что расставание огорчит ее.

— На мне лежит ответственность за наследие моей матери. Поэтому я обязана ехать. Я не могу...

— ... совмещать несовместимое, — договорил за нее Гаррет. — Килин, живи своей жизнью, выполняй свой долг перед мертвыми. И позволь нам жить своей жизнью, заботясь о живых.

— Очень несправедливое замечание, Гаррет. Как, собственно, и любое твое замечание обо мне. Речь идет о моем долге перед матерью и плодами ее многолетнего труда.

— И ты намерена посвятить этому занятию всю свою жизнь? По тебе не скажешь, что ты благоговеешь перед ее творчеством.

— Это то, что я должна сделать сейчас. И не важно, как я к этому отношусь. Мое предназначение не может идти вразрез с моим дочерним долгом. Ты ведь не хочешь, чтобы Тереза выбирала между отцом и своим призванием?

— Признайся, Килин, ты все еще пребываешь в зависимости от нее? Не обманывайся, что тебе когда-нибудь удастся избавиться от участи хранителя ее бесценного наследия. Подумай, что это всего-навсего краски на холсте, они не могут затмить человеческую жизнь.

— Ты не прав, Гаррет. Картины — это не краска на холсте, это выражение человеческого духа. И я не собираюсь погребать под мамиными трудами собственную жизнь. Она недавно скончалась, и в мои обязанности входит уладить все юридические формальности в отношении ее творческого наследия. И только так я могу отдать ей дань памяти. Я так хочу, Гаррет, и оправдываться не намерена.

— И, тем не менее, ты оправдываешься, Килин, — усмехнулся Гаррет. — Поступай, как знаешь. Дэрмот во дворе, разговаривает с ландшафтным дизайнером. Он согласится отвезти тебя в гостиницу, — проговорил он, не глядя на Килин.

Девушка вышла из комнаты.

— Надеюсь, у тебя все будет хорошо! — крикнул Гаррет ей вслед.

— Я тоже на это надеюсь! — с горечью в голосе отозвалась Килин.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

— Боже! — воскликнула Килин О’Доннелл, увидев на пороге своего дома нежданного гостя. — Что ты здесь делаешь? С кем ты? Что стряслось? Ты приехала совсем одна? Невероятно! А твой отец знает, где ты? — сыпала вопросами Килин.

— Вчера мы не на шутку разругались, — призналась Тереза Кинкейд.

— Ты сбежала из дому?

— Не совсем... Я просто хотела повидаться с тобой и побеседовать.

— Пойдем в дом, Терри, — пригласила девочку Килин. — Но первым делом ты должна позвонить отцу и сказать ему, что с тобой все в порядке. Мне даже представить страшно, как он и Дэрмот волнуются. Пока ты этого не сделаешь, ни о каких беседах не может быть и речи.

Разговор Терри и Гаррета был долгим. Девочка главным образом молчала и соглашалась. Килин не слышала, о чем говорит Гаррет, но по лицу Терри могла предположить, что он не выбирает выражений, выказывая свое недовольство. И она не сомневалась, что он обвинил дочь и в глупости, и в безответственности, и в эгоизме. А то, что Терри несколько раз испуганно посмотрела на Килин, говорило о том, что Гаррет обвинял и ее тоже. Но Килин не собиралась оправдываться перед этим невоздержанным человеком за поступки его собственной дочери.

— Скажи ему, что я привезу тебя обратно! — громко, так чтобы это было слышно Гаррету на другом конце провода, сказала Терезе Килин.

У самой Килин не было никакого желания возвращаться на этот злосчастный остров. Все воспоминания, связанные с пребыванием на нем, представлялись ей нелепыми. Все, кроме недолгого общения с Дэрмотом. Знакомство с этим мудрым человеком оправдывало ее поездку на изумрудный остров молодости ее мамы. Но поехать туда вновь было бы для Килин огромным испытанием. Ее передергивало от одной мысли, что придется вновь столкнуться с Гарретом и выслушать поток оскорбительных и несправедливых обвинений. Она была уверена, что именно ее он сделает ответственной за опрометчивый поступок собственной дочери.

— Отец хочет поговорить с тобой, — сказала Терри, протягивая Килин телефонную трубку. — Прости...

Килин взяла из дрожащих рук девочки телефонную трубку, придала своему лицу благожелательное выражение и мягким голосом произнесла:

— Здравствуй, Гаррет.

— Здравствуй, Килин, — ответил тот после короткой паузы. — Мне очень жаль, что так получилось. Я даже предположить не мог, что она решится на этот идиотский поступок, — неожиданно спокойно начал он.

Килин посмотрела на Терри, затем, прикрыв ладонью телефонную трубку, велела ей отправиться на кухню, чтобы поставить чайник, отыскать заварку и заварить чай. А главное, не возвращаться, пока все это не будет сделано. Терри послушно удалилась.

— Догадываюсь, как ты был напуган ее исчезновением, Гаррет. Если бы я могла предположить, что Терри на такое способна, то никогда бы не оставила свой адрес. Я сделала это на тот случай, если она захочет со мной переписываться.

— Я знаю это и не собираюсь тебя винить. Всему причиной наша с ней размолвка.

— А что произошло?

— Она тебе не рассказала?

— Она собиралась сделать это, но я решила, что, прежде всего, необходимо известить тебя.

— Спасибо. Я могу приехать за ней сам, — вызвался Гаррет.

— Нет, не стоит, — поспешила отказаться Килин, которая не желала принимать этого конфликтного человека в собственном доме. — Я уже разобралась со всеми неотложными делами и сама могу отвезти ее домой. Мне не помешает развеяться. Но сперва я намерена ее выслушать.

— Меня это устраивает, — отозвался Гаррет.

— Кроме того, нам надо уладить собственную размолвку. Мы плохо расстались, когда я уезжала с острова.

— Терри скучала по тебе, — осторожно признался Гаррет.

— А я по ней. И сколь бы глупым тебе это не показалось, я была очень обрадована, увидев ее снова.

— Я очень зол. И не знаю, что с ней сделаю, когда она вернется домой! Но должен признать, что мне самому стало сложно с ней управляться. В некоторых обстоятельствах я просто бессилен что-либо сделать. Сейчас она больше нуждается в женском воспитании. Моя строгость проблем уже не решает. Надеюсь, тебе удастся понять, что ее тревожит... Килин, я очень рассчитываю на твою помощь. И нуждаюсь в ней не меньше, чем Тереза.

— Разумеется. Это именно то, о чем я тебя предупреждала, когда ты категорически отказывался меня слушать, Гаррет, — мстительно упрекнула его Килин.