Однако теперь никто не знает, где находится рака Олафа.

Некоторые полагают, что рака или то, что от нее осталось, находится под Нидаросским собором. Другие высказывают мнение, что она замурована в стене замка Стейнвиксхольм, поблизости от Тронхейма. Историки считают, что раку разбили, когда архиепископ Олаф Энгельбректссон в 1537 году[30]передал ее в замок Стейнвиксхольм. Тогда все ценное было изъято и отправлено в Копенгаген на переплавку.

В сентябре 1540 года казначей датского короля Йокум Бек сделал запись о приеме 95 килограммов серебра, 70 украшений из горного хрусталя в серебряной оправе и 11 драгоценных камней, которые остались после того, как рака была разбита.

Рака Олафа ушла из истории и появилась в легендах.

11

Прежде чем выйти из кабинета, я звоню Рагнхиль в полицию, чтобы сообщить ей, что на несколько дней уеду из города.

— Куда? — спрашивает она.

— Нас наверняка подслушивают.

— Полиция должна знать, где ты находишься, Бьорн.

— Хассан хочет этого же.

— Пришли мне сообщение.

— Посмотрим.

— Не делай глупостей.

Обещаю, скрестив пальцы.

Если я действительно найду могилу около монастыря Люсе, то не буду посвящать в это ни Управление по охране памятников, ни университет, ни полицию. Теоретически то, что я собираюсь совершить, называется преступлением. Закон об охране памятников прошлого содержит много параграфов. Но у меня нет ни терпения, ни времени, чтобы соблюдать правила игры, которые выдумали бюрократы.

— Есть что-нибудь новенькое? — спрашиваю я.

— Хассан и его люди прибыли в Осло на следующий день после тебя. Из Исландии. Конечно, с фальшивыми паспортами. В центр из аэропорта ехали на поезде. Дальше все следы обрываются. Ни в одной гостинице их нет.

— Но кто же был в моей квартире, если они приехали после меня?

— Видимо, здесь, в Осло, у них есть помощники.

— Они снимают квартиру?

— Получается, что так. Возможно, у своих друзей из Саудовской Аравии или Ирака.

— Вы их проверили?

— В Норвегии, Бьорн, живет около двадцати тысяч иракцев и примерно сотня выходцев из Саудовской Аравии.

Мобильный телефон я оставил в кабинете. Ведь аппаратура, позволяющая отслеживать местонахождение мобильника, может быть и у Хассана.

1

В холодном отблеске вечерних солнечных лучей руины монастыря выглядят так, как будто время законсервировало их.

Необыкновенной красоты крытая галерея с двойными колоннами отбрасывает длинную тень. Сверху на галерее и на остатках разрушенных стен и фасадов толстый слой травы и мха.

— Красиво, правда? — спрашивает Эйвин Скогстад.

— Жемчужина! — соглашаюсь я.

Эйвин стоит, сложив руки на груди, и смотрит на руины, как строитель, впервые в жизни заложивший камень собственного дома. Это начинающий исследователь в Бергенском музее, в отделе истории культуры. Я познакомился с ним на конгрессе по церковному искусству и иконографии в 2003 году. Эйвин вырос в Осе и в детстве каждый год проводил лето у бабушки с дедушкой, живших неподалеку от монастыря Люсе. Он как-то сказал мне, что именно эти руины пробудили в нем интерес к истории и археологии. Когда я позвонил ему с вокзала и сказал, что я в Бергене и прошу его поехать со мной в монастырь Люсе, для него это было все равно как если бы десятилетнему мальчишке предложили бесплатно покататься на всех аттракционах в парке развлечений.

— С монастыр-рем Люсе связано невер-роятно много всякого р-рода р-ребусов, — говорит он, раскатывая каждый звук «р». У Эйвина страсть к торжественному стилю речи.

Стоя против солнца, он моргает ресницами и ждет моей реакции. Я обещал рассказать ему, зачем приехал. Но время еще не пришло.

Нас окружает мрачный еловый лес.

— Расскажи мне о монастыре, — прошу я. Это вежливая просьба начать ту лекцию, которая все равно прозвучит, независимо от того, попрошу я или не попрошу.

— С удовольствием! — Он принимает позу гида, окруженного любознательными туристами. — По распоряжению Сигурда, епископа Сельянского, монастырь Люсе был создан в 1146 году монахами, прибывшими из монастыря Фаунтен в Англии, и освящен в честь Девы Марии, — громко произносит он и поправляет свои запотевшие круглые очки.

— Почему здесь, в дремучем лесу?

— Да оглянись ты, человек! Орден цистерцианцев боготворил покой, созерцание, тишину. Стремился к эстетическому, методическому и практическому. Они хотели возделывать землю, и им нужна была ключевая вода. Здесь идеальное место.

— Ты что-то сказал о ребусах?

— Бьорн, что ты знаешь тамплиерах?

— Довольно много, — вынужден признаться я.

Мы — те, кто увлечен тамплиерами и тому подобными делами, — настоящие маньяки и имеем только одну врожденную страсть.

— Орден тамплиеров в Средневековье был христианским военным орденом, его создали крестоносцы в 1119 году для защиты европейцев-пилигримов, направлявшихся в Иерусалим. Властитель Иерусалима разрешил этому ордену устроить резиденцию на Храмовой горе в Иерусалиме, напротив руин храма Соломона.

— Тамплиеры заложили основы банковского дела. Орден стал в конце концов таким богатым и могущественным, что французский король зверски уничтожил всех его членов.

— В пятницу тринадцатого.

— В 1307 году, — сказал я только для того, чтобы показать, что я тоже что-то знаю. — Говорят, что члены ордена охраняли что-то имеющее историческое значение. Возможно, тело Христово. Священный Грааль. Части Библии…

— Одним словом — знание. А известно ли тебе, что связи между тамплиерами и цистерцианцами довольно многообразны.

— Например?

— Они побратимы. Основаны примерно в одно время. Но есть между ними и более тесная связь. Речь идет о Бернаре Клервоском.

— Бернаре Клерво? Святом Бернаре? Французском аббате?

— На Пасху 1146 года — в том же году был основан монастырь Люсе — Бернар Клервоский дал сигнал к началу Второго крестового похода. Святой Бернар остается одним из самых известных церковных авторитетов. «Голос совести» — так его называли. Он был, по-видимому, главным при создании ордена цистерцианцев. Если бы не он, вряд ли мы сейчас любовались бы руинами этого монастыря.

— А что за связь между орденами?

— Бернар был племянником одного из основателей ордена тамплиеров и сам стал его высоким опекуном и церковным покровителем. Благодаря Бернару Клервоскому орден тамплиеров был официально признан Церковью на экуменическом соборе в Труа в 1128 году. Именно это признание привело к росту финансового благополучия ордена тамплиеров и поддержке его зажиточными семействами всей Европы. В 1139 году орден был подчинен лично самому папе римскому, о чем говорится в булле папы Иннокентия II OmneDatum Optimum.[31]Священники, возмутившиеся тем, что христиане должны сражаться за веру с мечом в руках, были поставлены на место защитительным памфлетом святого Бернара De Laude Novae Militae,[32]в котором он отстаивал свой парадокс «убивать во имя Иисуса». Бернар Клервоский сформулировал также правила поведения членов ордена тамплиеров.