Всем пациентам с положительной реакцией Манту или туберкулиновой пробой проводят рентген, и, если находят изменения, — анализ мокроты, иногда бронхоскопию или компьютерную томографию. Если находят специфическую патологию, то начинают химиотерапию активного туберкулеза. Клиника его может быть стерта, только после выявления изменений в мокроте или на рентгенограмме часто становится понятно, что же это были за постоянная усталость, потливость по ночам, ощущение температуры и подкашливание!

Кстати, после 50 лет туберкулез особенно часто может маскироваться под другие болезни: хронические обструктивные заболевания легких (кашель, одышка), онкологию (потеря веса, слабость, анемия), сердечные болезни (боль в груди, та же одышка)…

Микобактерии туберкулеза могут разноситься током крови и «посетить» другие органы: лимфоузлы, нервная система, печень, поджелудочная железа, кишечник, кости, суставы. Такие больные часто долго мыкаются по госпиталям и клиникам с маловразумительными диагнозами: лихорадка неясного генеза, нарушения всасывания, синдром раздраженного кишечника… Головная боль, боли в пояснице, тошнота, рвота, поносы — в принципе, все это может быть проявлением внелегочного туберкулеза! Вовлечение урогенитальных органов может обусловливать нарушения менструального цикла или боли в мошонке.

При нынешней распространенности туберкулеза должна быть определенная настороженность в плане выявления этой болезни, пока внимания к ней явно недостаточно! В США, например, 20 % внелегочного туберкулеза ставится только на вскрытии!

Осложнениями туберкулеза могут быть не только классические легочные симптомы: кровохарканье и пневмоторакс, например, но и склонность к повышенному тромбообразованию, тромбоэмболии, туберкулезные менингиты, поражения глаз. Отдельная тема — туберкулез как фактор риска для развития онкологических заболеваний, это факт доказанный.

Лечение туберкулеза стало возможно после открытия в 1943 году стрептомицина. Американский доктор — но! — уроженец Российской империи, получил за это Нобелевскую премию, а люди — лекарство, которое на первых порах было очень эффективно!

Лечение туберкулеза сталкивается с двумя основными проблемами — резистентностью (устойчивостью) бактерий к лекарствам и их побочными действиями (там в основном негативное влияние на печень, поэтому во время лечения надо воздержаться от алкоголя и лекарств, содержащих парацетамол). Тот же стрептомицин вначале был настолько активен, что действовал в самых малых дозах! (Симонетту Веспуччи вылечили бы за 2 месяца!).

Сегодня наблюдается практически поголовная резистентность к стрептомицину! Поэтому терапию теперь никогда не начинают одним или 2 препаратами — только 4 сразу! Длительность — 6 месяцев (первая фаза — 2 месяца, потом еще 4).

За рубежом лечат на дому (кто же согласится пробыть в больнице полгода?!), но при этом ежедневно приходит специальный человек, и пациент принимает всю комбинацию лекарств строго в его присутствии! У нас настаивают на полугодовой госпитализации в один из многочисленных тубдиспансеров, по сути, превратившихся в инкубатор бактерий, резистентных к лечению (в международной медицине нахождение в подобных учреждениях рассматривают как основной фактор риска развития резистентности).

А резистентность и так распространяется быстрее, чем мы успеваем придумывать новые лекарства. В 2006 году появилось понятие — «тотальная резистентность», то есть на сцену вышли мутировавшие микобактерии, которые не берет ни одно из лекарств первой линии! Как часто бывает, пошла эта напасть из Африки (как СПИД или лихорадка Эбола).

Тогда в маленьком городке Южной Африки — Тогела-Ферри была отмечена эпидемия туберкулеза, на который не действовало ни одно лекарство! К 2010 году случаи тотальной резистентности были отмечены уже в 84 странах, включая все страны бывшего СССР.

Различают два вида резистентности: приобретенную и «первичную». Приобретенная — это когда больного лечили тем или иным лекарством, и оно перестало действовать. Сценарий обычный и понятный. Первичная резистентность, когда человек сразу заражается мутировавшей бактерией, изначально устойчивой во всем препаратам. Что с этим делать — малопонятно, да, пытаемся определять подобные мутации, да, пытаемся давать препараты второй линии, но, сами понимаете, насколько это все непросто и почему у таких больных такая высокая смертность! А уж если заражается больной со СПИДом…