для связи с инженерно-промышленным центром, а представителем от инженерно-промышленного центра был Пальчинский. По словам Юровского, эту связь с Пальчинским Чаянов осуществлял через Кондратьева. Как все сложно, неужели следователь, который вел это дело, не понимал, что его держат за идиота, или большего нельзя было добиться от подследственного. На основании сообщений Чаянова и Кондратьева, ЦК «ТКП» считал, что платформы обоих организаций столь различны, что исключают возможность блока.

Юровский показал, что связь с Сухановым осуществлялась через Кондратьева. ЦК «ТКП» считал отношения с меньшевистскими кругами особенно важными, полагая, что они пользуются влиянием в рабочей среде, эти настроения могут окрепнуть и распространиться на более широкие круги и даже обеспечить «ТКП» в благоприятный момент активную поддержку части рабочего класса[163].

В это время ОГПУ активно проводит следствие по трем направлениям и пытается каким-нибудь образом связать «ТКП», «Промпартию» и «Союзное бюро ЦК РСДРП (меньшевиков)».

Кондратьев показал, что примерно осенью 1928 г. возникла мысль об упорядочении взаимоотношений между Трудовой Крестьянской партией, группой Суханова – Громана и Инженерно-промышленным центром. В этих целях состоялось совещание представителей всех трех организаций в составе: Кондратьева, Макарова, Громана и, «если не ошибаюсь», Рамзина. На нем было решено упорядочить связи между организациями. Связь эта в отношениях «ТКП» и группами Суханова и Промышленным центром не принимала характер блока. Намеченная связь должна была упорядочить и углубить взаимную информацию и подготовить почву для максимального устранения взаимной борьбы в случае наступления решающих событий.

Возникший центр предлагалось наименовать «Союз Возрождения России» или «Тактический центр». То и другое наименование, однако, было отвергнуто. Его назвали просто Объединенный центр. В его состав от «ТКП» вошли: Кондратьев и Макаров, от группы Суханова – Громана: Громан и Суханов или Базаров, от промышленного центра: Рамзин и, кажется, Чарновский.

О создании центра был проинформирован ЦК «ТКП» в лице: Юровского, А. Чаянова, Садырина и др.[164]

Совершенно непонятно, почему следствие не стало развивать полученную информацию о «Союзе Возрождения России». Может, это была их очередная выдумка, которая не вписывалась в полученные установки о фальсификации массовой крестьянской партии.

На следующий день Юровский подтвердил в целом изложенное Кондратьевым. По его словам, осенью 1928 г. на одном из заседаний состоялось совещание, на котором присутствовали: Кондратьев и Макаров от «ТКП», Рамзин и Чарновский от инженерно-промышленного центра и Громан от Сухановской группы. Мотивом к созыву этого совещания были стремления по укреплению связей и созданию какой-нибудь постоянной организации, в которой принимали бы участие представители этих групп, как в целях обмена возможной информации, так и в целях совместной разработки мероприятий.

Кондратьев и Макаров якобы на этом совещании подтвердили свою точку зрения, разделявшуюся всем ЦК «ТКП», о том, что блок с инженерно-промышленным центром по причине значительных программных и тактических расхождений невозможен, решено было ограничиться созданием контактного органа. «Однако, до функционирования этого центра дело фактически не дошло, так как инженерные организации, раскрытые органами ОГПУ, подвергались все более полному и систематическому разгрому»[165].

А.В. Чаянов показал, что на него была возложена задача войти в контакт с инженерно-промышленными кругами. Во исполнение этого поручения он в 1927/28 г. вел переговоры в инженерно-промышленных кругах в целях точного выявления их политических и экономических устремлений. Из лиц, с которыми Чаянов вел переговоры, он помнил Рамзина, Хренникова, Ларичева и Рабиновича. Эти переговоры привели его к убеждению о невозможности для «ТКП» организационного объединения, так как инженеры и промышленные специалисты, выражая собою совершенно иные классовые группы, имели устремления, совершенно противоположные программе и тактике «ТКП». Инженерно-промышленный центр в своих политических прогнозах делал ставку исключительно на кризисные формы и решительный разрыв с советским периодом, считая вредительство и последующую интервенцию желательными формами борьбы в момент резкого народно-хозяйственного кризиса. В связи с этим ЦК «ТКП» принял решение ограничиваться только информационным контактом с этим центром[166].

Переговоры Кондратьева с группой Громана якобы принесли гораздо больший результат. Инженерно-промышленные круги были организованы в центр, который существовал под видом клуба горных деятелей и именовался «Советом инженерных организаций». В состав этого совета входили представители металлургической, текстильной, военной, горной промышленности и транспорта: Пальчинский, Хренников, Расинович, Рамзин, Ларичев, Чарновский, Красовский, Михилло, Стрижев и, «кажется», Федотов. Количество присутствующих на заседаниях было от 6 до 10, а иногда и более человек. Председательствовали различные лица, лидером этой организации был Пальчинский. Заседания совета обычно происходили в клубе горных деятелей, который являлся ширмой для этой организации, один раз заседание проходило на частной квартире, «кажется», на Мясницкой.

По словам Чаянова на одном из заседаний совета был намечен состав будущего правительства, в составе Пальчинского в качестве премьер-министра, Хренникова – министра торговли и промышленности. На пост министра земледелия выдвигался Макаров, на пост иностранных дел – кто-то из крупных эмигрантов, на пост военного министра – кто-то из эмигрантов, Юровский выдвигался министром финансов, Маклаков – министром внутренних дел. Военным диктатором после переворота должен был стать Пальчинский. Чаянов сообщил, что этот центр имел связь с торгово-промышленным комитетом в Париже, получая оттуда средства для своей работы, была налажена связь с правительственными кругами Франции, Польши и Англии[167].

9 августа А.В. Чаянов внес исправления в предыдущий протокол допроса. Он уточнил, что точного состава центра не помнит. Название тоже было не определено. «В наших заседаниях мы назвали инж. – пром. центр, сами его члены в простом обиходе называли его «клуб», «совет», формально как будто бы его называли «Совет инженерных организаций». Смутно припоминаю разговоры о необходимости дать ему более ударное в политическом отношении название, но не помню, состоялось ли это наименование»[168].

Заседания, по уточнениям, сделанным Чаяновым, велись или в «клубе», или на частных квартирах. Под термином «клуб» подразумевалось какое-либо общественное место в центре в вечерние часы. Помимо заседания в ВСНХ, в Госплане в помещении какого-то НТС под Политехническим музеем часто были какие-нибудь фиктивные повестки.

Затем А.В. Чаянов 12 августа вспомнил, когда он участвовал по поручению ЦК «ТКП» в собраниях совета инженерных организаций.

Так, весной 1927 г. он был на собрании, где присутствовало около 5 человек, в каком-то НТС под Политехническим музеем. Другое собрание в том же составе прошло в квартире на Мясницкой. Общего базиса там нащупано не было.

Осенью 1927 г. на первом собрании присутствовало около 10 человек в клубе какого-то учреждения на Китай-городе, там обсуждался программный вопрос о соотношении промышленности и сельского хозяйства. На втором собрании присутствовало 6 человек, там согласовывали программные положения обеих организаций. Третье собрание, прошедшее в ВСНХ, было самое большое, присутствовало около 15 человек, предметом обсуждения была роль специалиста в политической жизни,