— Так и должно быть. Вы, моя дорогая девочка, очень ценный приз на ярмарке невест, и он должен достаться особенному мужчине. Кроме того, точно зная, что ищем, мы легче отсеем неподходящих кандидатов. Вычеркнув всех тупиц, мы сократим количество претендентов из числа знати.

— Какая вы злая, — со смехом заметила Калли.

— Всего лишь правдивая, — ответила Франческа, поднимаясь из-за стола и протягивая руку к шнурку колокольчика, чтобы вызвать слугу. — Вот, я пригласила сэра Люсьена отужинать с нами до начала пьесы.

Несмотря на то что этот мужчина был ее добрым другом и преданным сопровождающим, леди Хостон знала, что, чтобы наверняка заручиться его компанией, лучше подкрепить приглашение обещанием ужина. Сэр Люсьен был убежденным холостяком и обладал утонченным вкусом, но вот в карманах у него обычно бывало пусто. Отчасти в том был повинен мизерный размер его дохода, но в большей степени — непомерные траты на одежду и маленькие, но неизменно расположенные в модных районах города комнаты, которые он снимал. Как бы то ни было, он привык обедать в гостях, используя свою внешность и манеры, чтобы обеспечить постоянный приток приглашений от многих дам.

Послав записку сэру Люсьену, дамы поднялись на второй этаж, чтобы должным образом подготовиться к вечернему выходу в свет. Ведь целью похода в театр являлась вовсе не пьеса, а возможность посмотреть других и показать себя, поэтому собираться нужно было столь же тщательно, как и для посещения бала.

Калли немного вздремнула, положив на глаза примочки с настоем лаванды, которые помогли ей вернуть свежий вид, потом приняла ванну и с помощью своей горничной Белинды облачилась в любимое вечернее платье, неизменного белого цвета с оторочкой из тесьмы по подолу и вырезу горловины. Девушке очень хотелось бы надеть сафьяновые туфельки насыщенного зеленого цвета, которые она заказала только сегодня, но понимала, что они не будут готовы еще несколько дней, поэтому удовольствовалась парчовыми туфлями. Ее единственным украшением служила короткая нитка жемчуга с сережками в тон. Элегантный веер и длинные перчатки стали завершающим аккордом вечернего наряда Калли.

Расположившись за туалетным столиком, она позволила горничной зачесать волосы в высокий узел на затылке, из которого было выпущено несколько локонов. Более короткие пряди искусно обрамляли лицо девушки. Белинда старалась изо всех сил, чтобы не ударить в грязь лицом перед горничной Франчески, Мэйзи, слывущей истинной мастерицей по части причесок. Калли с улыбкой поблагодарила служанку и спустилась вниз, чтобы присоединиться к подруге.

В гостиной она обнаружила сэра Люсьена, беседующего с Франческой за бокалом шерри, который он решил пропустить до ужина. Когда Калли вошла в комнату, мужчина поспешно вскочил и отвесил девушке низкий поклон.

— Леди Каландра! Вообразите мою радость от позволения сопровождать в театр двух столь очаровательных дам. Боги проявили свою благосклонность ко мне.

— Сэр Люсьен, — искренне улыбнулась она ему.

Он обладал привлекательной внешностью, острым умом и изысканными манерами — выигрышными качествами идеального сопровождающего, хотя Калли подозревала, что его больше занимают наряды дам, а не их внутреннее содержание. Конечно, никто не отважился бы сказать такое в присутствии молодой незамужней девушки, но Каландра и сама скоро догадалась, что для сэра Люсьена флирт и комплименты являлись всего-навсего увлекательной игрой, а не проявлением серьезного чувства. Он слыл истинным ценителем прекрасного во всех его проявлениях, будь то лицо, фигура или покрой платья, но Калли никогда не замечала в его глазах проблесков пламени, которое иногда проскальзывало в глазах других мужчин, когда они смотрели на нее. Взять, к примеру, лорда Бромвеля — его взгляд светился энергией, а тело излучало осязаемую теплоту, когда он привлек ее к себе для поцелуя.

— Я очень рада вашему приходу, — сказала Калли сэру Люсьену, усилием воли отгоняя от себя навязчивые мысли о графе Бромвеле. — Хотя, боюсь, наше приобретение для какой-то другой дамы обернулось потерей.

Сэр Люсьен грациозно пожал плечами:

— Я планировал посетить музыкальный салон миссис Доддингтон сегодня вечером, и могу лишь поблагодарить вас за свое счастливое освобождение от этой повинности. У этой дамы всегда подают божественные напитки — бедняга Летингем уже многие годы пытается переманить к себе ее повара. А вот музыкального вкуса она лишена совершенно. К тому же всегда настаивает на том, чтобы ее дочери пели, хотя, сказать по правде, издаваемые ими звуки губительны для человеческого слуха.

На протяжении ужина он продолжал вести столь же непринужденную поверхностную беседу — собственно, его умение спасти любой вечер от смертельной скуки и служило одной из главных причин, по которой у него никогда не было недостатка в приглашениях на светские мероприятия. Для Калли, много месяцев прожившей в Маркасле, рассказ сэра Люсьена казался особенно информативным и интересным. Судя по всему, этот мужчина знал все свежие сплетни о том, чем живет и дышит высшее общество: какой джентльмен собирается бежать из страны, спасаясь от преследования кредиторов; у какой леди новорожденный отпрыск совсем не похож на мужа и наследник какого старинного рода, по слухам, вызвал кого-то на дуэль из-за карточного долга.

Сэр Люсьен не удивился преждевременному возвращению Каландры в город. В его понимании любой здравомыслящий человек с радостью поменял бы жизнь в буколическом поместье — вне зависимости от его великолепия — на пребывание в Лондоне. Позднее, разместившись в ложе, Калли с Франческой стали обсуждать кандидатуры присутствующих в театре мужчин, и тут уж сэр Люсьен проявил любопытство.

Он подался вперед, чтобы смотреть девушке прямо в лицо, и спросил:

— Дорогая моя девочка, если слух не подводит меня, вы рассматриваете присутствующих здесь джентльменов как своих потенциальных мужей?

Каландра покраснела, а Франческа беспечно ответила:

— Ну разумеется, Люсьен! Что еще остается делать лондонским дамам? Каждый сезон открывается новая ярмарка кандидатов.

— Но чтобы леди Каландра? — Он красноречиво вздернул брови. — Неужели вы решили разбить сердца половины мужского населения столицы, связав себя узами брака?

— Сомневаюсь, что это станет таким уж трагичным событием, — с легкой улыбкой отозвалась девушка. — Да, я рассматриваю такую вероятность.

— У вас есть счастливчик на примете? Или в грядущем сезоне откроется турнир, победитель которого получит в качестве главного приза ваши руку и сердце?

— Люсьен… — призвала его к сдержанности Франческа. — Надеюсь, вы не станете распространяться об этом, иначе к нашему дому сбегутся толпы охотников за удачей.

— Моя дорогая Франческа! — В наигранном ужасе он схватился рукой за сердце. — Как вам такое могло прийти в голову? Разумеется, я буду нем как рыба, если вы с леди Каландрой того пожелаете. Кроме того… — на лице его появилась плутоватая улыбка, — будет очень весело наблюдать за столь занятным представлением. — Развернувшись, он вынул лорнет, черной шелковой лентой прикрепленный к лацкану пиджака, и принялся с его помощью обозревать собравшихся в театре зрителей. — Давайте посмотрим, кого вы имеете на примете? Может, Бертрама Уэстина? Он чертовски привлекательный молодой человек, но, по слухам, слишком любит играть в карты.