мало? Или ты это мне так мстишь? Может все же о тебя сообщить твоей паре? Не смей выходить из дома! Я тебе запрещаю! Пока не родишь. Все-таки мне придется тебя привязать, чтобы ты хоть как-нибудь уважала своего мужа,- яростно шипел он ей в лицо, выплескиваю всю скопившуюся злость.

Его взгляд, напряженные руки, которыми он обхватил спинку стула, говорили о его бешенстве.

Рита сидела, вжавшись в стул, но почему-то почувствовала, что не боится.

Страх, который сидел где-то все это время у неё внутри, просто исчез.

Она так много передумала об его отношении к себе за это время, что, наверное, была уже готова ко всему. К его ярости, к его возмущению.

Можно было подумать, что какая-то пружина, державшая её все это время, лопнула, и сейчас пришла просто усталость и апатия.

Она взглянула на него, как будто хотела увидеть что-то другое, но видела только испепеляющий взгляд.

Рита медленно поднялась со стула и ему пришлось отступить от неё на шаг.

Она развернулась и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.

-Ты куда собралась? – рыкнул он.

-За веревкой. Как послушная жена, принесу тебе её, привяжешь меня, как скотину. Для другого, по твоим словам, я не подхожу, - ответила она спокойно и пошла дальше, даже не оглянувшись.

Гор стоял и был оглушен от такого заявления. Он, с изумлением и можно сказать с растерянностью, смотрел вслед Рите, пока она не скрылась из вида.

Ещё не пришедший в себя от этой семейной ссоры, он налил себе отвар и сел за стол, обдумывая эту ситуацию и слова Риты.

Взъерошив волосы, он немного помолчал, чувствуя, что все раздражение на Риту ушло, а сейчас он больше злился в душе на себя.

-Марта, что есть перекусить,- спросил он уже спокойным голосом.

Марта поставила на стол суп, которые стоял на плите и были горячим, хлеб, поставила холодец и к чаю эклеры.

Пока накрывала на стол, все посматривала на него. Она тоже не могла понять его настроения.

Только что кипел, как вода в котелке, пуская пар, а теперь тихий, как заводь в реке.

Ещё утром она попыталась как-то успокоить его, но, услышав “ не суйся”, поняла, что своим вмешательством может даже осложнила все.

Налив успокаивающего отвара в кружку, она хотела отнести Рите, но услышала:

-Я сам отнесу.

Гор стоял около Риты и смотрел на спящую Риту. Подложив ладошки под подушки, она практически уткнулась в её уголок.

Он взял стул и присел, разглядывая её лицо. Заметил, как она хмурит лоб и плотно сжатые губы.

“Даже во сне со мной, наверное, споришь, - улыбнулся он. - И как ты могла подумать, что я о тебе так думаю. Ты очень красивая, и меня к тебе тянет. А это очень плохо, очень плохо. Ты можешь стать моей слабостью. Все же кто ты Рита или Марго?

Сколько грязи я выслушал от твоей сестры. Что ты не послушная, и что сама залезала в койку к этому борову, а она вытаскивала тебя неоднократно оттуда…. Если бы не знал о твоей сделки…. А глядя на него, можно сделать вывод, что он сам не прочь поменять жену. Сколько злости было в её словах, что ты сбежала и не помогаешь семье…. Как ты жила там и все выдержала?… А вот соседи говорили о тихой, милой, робкой девушки. И это описание девушки ну никак не подходит к тебе. Что-то я не вижу тихую и пугливую. Так кто ты, Рита?

Посидев немного, он накрыл её легким одеялом и спустился вниз.

-Рита спит. Я скоро приду,- предупредил он, выходя из дома.

Марта немного растерянно посмотрела ему в след.

“ Надо же, предупредил. Что это с ним? Ой, даже не знаешь, к хорошему это или нет.”

***

Проснувшись, Рита поняла, что уснула одетой. Вспомнив, из-за кого она так расстроилась, она вздохнула и поняла, что спокойные дни ушли. И придётся опять видеть недовольное лицо Гора, который спал опять на полу.

Было раннее утро, солнце ещё не взошло, и небо освещала большая луна. Была осень, и дни были короче, а ночи длиннее. Она спустилась вниз и налила себе теплого травяного взвара.

“Кофейку бы сейчас и круассанчик, – промелькнула мысль. - А почему бы и нет.”

И она занялась приготовлением слоеного теста. Пока смешивала ингредиенты и месила тесто, вдруг вспомнилась песня из далекого прошлого, и она потихоньку запела, с грустью вспоминая ночные посиделки у костра.

Какое же это было прекрасное время на каникулах у бабушки с дедушкой: запах костра, тихие вечера, друзья, гитара и песни. Разве можно это забыть! А вот забыла….

Я могу тебя очень ждать,

Долго-долго и верно-верно,

И ночами могу не спать

Год, и два, и всю жизнь, наверно!

Пусть листочки календаря

Облетят, как листва у сада,

Только знать бы, что все не зря,

Что тебе это вправду надо!

Я могу за тобой идти

По чащобам и перелазам,

По пескам, без дорог почти,

По горам, по любому пути,

Где и черт не бывал ни разу!

Все пройду, никого не коря,

Одолею любые тревоги,

Только знать бы, что все не зря,

Что потом не предашь в дороге.

Я могу для тебя отдать

Все, что есть у меня и будет.

Я могу за тебя принять

Горечь злейших на свете судеб.

Буду счастьем считать, даря

Целый мир тебе ежечасно.

Только знать бы, что все не зря,

Что люблю тебя не напрасно!

Она так увлеклась, что даже не заметила присутствия Гора, который тихо сидел на ступеньке с задумчивым видом. Затем тихо поднялся и ушел в спальню.

Тесто для круассан делалось в несколько этапов и почти будет занимать весь день, но это её не останавливало. Значит, завтра и будут они баловаться новым сладким блюдом на завтрак.

Рита присела на стул, все же сказывалось её положение, и ноги стали немного уставать.

Она потихоньку поднялась в комнату. Гор спал на полу, отвернувшись лицом к стенке.

В этот день он был также хмур. Позавтракав, они пошли собирать поспевший урожай, а ему пришлось таскать тяжелые ведра, помогая им.

Рита только удивлялась, что поздно посаженная морковь и свекла тоже дали хороший урожай.

Помидоры и огурцы они уже потихоньку солили в деревянных небольших кадушках.

Хотя она в прошлом солила в стеклянной таре и закатывала крышками, но где это все взять в этом мире.

Пришлось осваивать старинный рецепт заготовок.