— Не было такого! — взревел мужик, а в толпе фыркнули:

— Как же не было? Когда было? — И тут же добавили глубокомысленно:

— Какие бабские сплетни? Я не понял, сказано же было… Марта, твоих рук дело? Языкатая баба…

— Что опять языката? — ахнул кто-то женским голосом, и на первый план колобком выкатилась вдова Споти. — Что языкатая? Это вам всё равно, а у меня последнего кормильца забирают. Сиротой по миру пускают. Без кола, без двора…

— Молчать! — снова потребовала я. — Мне ваши причитания сейчас недосуг слушать. Хотя поговорить нам с вами, миссис Споти, есть о чём. И начать, думаю, стоит вот с этой листовки. — Кивнула я на приколоченный к воротам пасквиль, обвиняющий меня в том, что я решила в Литлвиладже устроить перепись зомби-населения.

— А что не так с листовкой? — спросил мужик с колобежкой, и я, во избежание кровопролития, так сказать, глубокомысленно вздохнула, а вдова Споти, почуяв, что дело пахнет жареным, растворилась в толпе, как кусочек масла в каше.

Я окинула притихшую, но по-прежнему напряжённую толпу мрачным взглядом и с решительностью самоубийцы произнесла:

— В чём причина вашего недовольства, дорогие сограждане? Я ведь только исполняю свой долг. Тревожусь о здоровье литлвиладжцев.

— О своём тревожься, а наше не тронь, — буркнул мужик, делающий сапоги из картона. — А лучше прямо скажи, что недоучка. Мистер Мёрфи говорил, что живые мертвецы безопасны, как младенцы. Что это предовая…

— Передовая! — исправили его из толпы.

— Да один хр… Кхм. Передовая, короче, технология. И что в Сити все богатеи ею пользуются. Что, скажешь, не так?

Я на секунду задумалась. Поведать, что Ратмир Мёрфи плут и мошенник, который несколько лет водил за нос целый город? Так ведь не поверят же. А если и поверят, то ещё больше разозлятся. Поэтому я решила поступить иначе.

— Даже если и так, то не мне вам говорить о том, что любая вещь может сноситься. Только срок дай. А ваши помощники уже отслужили своё. К тому же…

— Снова здорова! — взвыла толпа.

— Опять она за своё!

— Ату её, ребята! Пусть Отис нам другого некроманта ищет!

Я снова подняла руку, призывая к тишине, и в этот миг за моей спиной раздался чудовищный скрежет, а затем волна ледяного, пахнущего сырой землёй ветра едва не сбила меня с ног, но тут же отхлынула, обогнув мою фигуру, как вода огибает камень, и обрушилась на толпу возмущённых горожан.

Деревья стонали под дикими порывами ветра, пыль смешалась с розовыми и жасминовыми лепестками, летела в перепуганные лица, забивая глаза и мешая дышать. Литлвиладжцы рыдали, ползая на четвереньках и пытаясь найти выход из этой злобствующей круговерти. Джейми трясся, прижавшись ко мне всем телом. И только я стояла ровно, не шевелясь. Так, будто всё это безобразие моих рук дело.

Ураган исчез так же внезапно, как и появился. И только после этого я сняла со своего горла усиливающее голос заклинание и спокойным тоном произнесла:

— Вот, значит, вы как. А я ведь хотела по-хорошему. Что ж. Ваш обожаемый мистер Мёрфи сбежал из Литлвиладжа, потому что налога за ваших живых мертвецов в казну не отчислял. И долгу за это время накопилось столько, что если вы платить будете — а платить должны именно вы, это ж ваши помощники! — то весь город скоренько вылетит в трубу. Я хотела тихонько, по-семейному избавиться от зомби, словно их и не было, но раз вы против…

— Налоги?

— В трубу?

— Долги?

— Да откуда налоги-то? Ещё и за мёртвых платить?

— Это всё Марта Спорти виновата, чтоб у неё язык отсох…

— Мисс Лэнг, а давайте всё-таки по-семейному, а?

— Ага, по-семейному. Простите нас, дураков. А, мисс Лэнг?

И только я открыла рот, чтобы напомнить всем, как меня зовут на самом деле, как из-за моей спины, ломая кусты и перепрыгивая сразу через две могилы, выскочил здоровый полуголый парень. В одной руке он держал сковороду, другая светилась зеленоватым светом от едва сдерживаемой магии.

— Что здесь происходит? — спросил он, даже не запыхавшись. — Я слышал крики, а затем почувствовал всплеск силы. По ощущениям — тёмной.

Народ безмолвствовал. Я, надо сказать, тоже пялилась молча.

Из одежды на парне были лишь узкие щегольские брюки, низко сидящие на бёдрах, а сверху одна сплошная обнажённая мощь. Косые мышцы живота притягивали взгляд, как магнит стальную стружку. Аккуратные кубики пресса. Грудное плато, мерно вздымающееся под силой ровного дыхания, мощные плечи, капелька пота, соскользнувшая с шеи в ямочку между ключицами…

Я воспитанная девушка из приличной семьи, но, надо признаться, с подружками мы не раз ходили на галерею спортивного зала поглазеть на тренировки боевиков и некромантов. Скажу честно, таких занятных образцов там было немало, но впервые я видела нечто подобное так близко. Можно сказать, на расстоянии вытянутой руки.

— Мать моя женщина, — просипели из толпы женским голосом. — Хочу себе такого же!

Парень закашлялся, и это помогло мне отвлечься от рассматривания обнажённого торса и перевести взор на лицо неожиданного визитёра.

Лицо было со следами лёгкой рыжеватой небритости и насмешки, которая таилась в изогнутых уголках губ и тёмно-синих, как ночное небо, глазах.

— Ступай своей дорогой, парень! — с грубоватой ревнивостью в голосе посоветовал сапожник. — У нас тут семейные дела. Только для жителей Литлвиладжа.

Парень обнажил белоснежные зубы в ослепительной улыбке и, отбросив со лба рыжеватую чёлку, нахально заявил:

— Ну, раз для литлвиладжцев, то я, пожалуй, останусь. Я теперь в некотором роде он. Алхимик я ваш новый.

Толпа выдохнула слаженным женским стоном, а я подумала, что в мою бытность студенткой на алхимическом таких образчиков не училось. Мои одногруппники предпочитали прокачивать те мышцы, что в мозгах, а не те, которые в плечах.

— Алхимик — это хорошо.

Я наконец вернула себе дар речи и вспомнила о том, что у меня тут бунт, задушенный на корню, живые мертвецы и мёртвые надежды на продолжение халявы у горожан. И решать мне в первую очередь нужно было эти вопросы, а уже во вторую таращиться на обнажённый мужской торс. Пусть и очень даже… Тьфу! О чём я только думаю?

— Алхимик — существо в хозяйстве полезное. — Улыбнувшись новообретённому соседу, я враз вспомнила все те вещи, которые некроманты в кампусе говорили нам, алхимикам. — Не некромант, конечно. Но тоже сойдёт. Вы, молодой человек, и в самом деле, ступайте… — взгляд мой зацепился за сковородку. — …на кухню. Вон у вас и подходящий инвентарь для этого есть. И не извольте беспокоиться: никакого шума или всплеска тёмной, впрочем, как и светлой, энергии более не планируется.

Он даже бровью не повёл, никак не показывая, что моё не завуалированное оскорбление достигло цели. Впрочем, судя по его довольной физиономии, оно и не достигло. А вот мне почти сразу стало неловко за беспричинную резкость и колкость. Это, как говорится, факт.