В связи с решением Гитлера расширить масштабы операции «Марита» (нападение на Грецию) в план операции «Барбаросса» 7 апреля были внесены изменения, предусматривавшие перенесение ее начала на более поздний срок и завершение всех подготовительных мероприятий приблизительно к 22 июня 1941 г. В этот день, согласно решению, принятому 30 апреля на совещании высшего командного состава вермахта, намечалось начать Восточный поход. Главнокомандующий Сухопутных войск генерал-фельдмаршал фон Браухич заверил фюрера, что Красная армия будет разбита в ходе «ожесточенных приграничных сражений» за четыре недели, после чего «нужно будет считаться лишь с незначительным сопротивлением»[85]. В свою очередь, начальник Генштаба Сухопутных войск генерал-полковник Гальдер заявил: «Советская Россия все равно что оконное стекло: нужно только раз ударить кулаком, и она вся разлетится на куски».[86]

Для претворения в жизнь плана «Барбаросса» к 22 июня 1941 г. были развернуты германские группы армий «Север», «Центр», «Юг», отдельная германская армия «Норвегия», финская и две румынские армии, венгерская корпусная группа. Всего в первом стратегическом эшелоне находилось 153 дивизии и 19 бригад (из них немецких – 125 дивизий и 2 бригады), свыше 4 тыс. танков и штурмовых орудий, около 4,4 тыс. боевых самолетов, почти 39 тыс. орудий и минометов; общая численность этой группировки вместе с германскими ВВС и ВМС (192 корабля основных классов) составляла почти 4,4 млн человек. В стратегическом резерве Главного командования Сухопутных войск находилось 28 дивизий и бригад, около 500 тыс. человек, 8 тыс. орудий и минометов, 350 танков.[87]

Какие же силы противостояли вермахту? Западные приграничные военные округа Советского Союза насчитывали 170 дивизий, 2 отдельные стрелковые и 12 воздушно-десантных бригад. Эти силы были относительно равномерно распределены вдоль всей границы и рассредоточены на большую глубину. Кроме того, здесь же дислоцировались 7 дивизий, 2 бригады, 11 оперативных полков внутренних войск и 49 пограничных отрядов. На удалении 10—50 км от границы в первом эшелоне армий прикрытия имелось 53 стрелковых и 3 кавалерийские дивизии, 2 отдельные стрелковые бригады. Второй эшелон, располагавшийся в 50—100 км и более от границы, составляли 13 стрелковых, 3 кавалерийские, 24 танковые и 12 моторизованных дивизий. В 100—400 км от границы находились 62 дивизии резерва военных округов, на рубеже рек Западная Двина и Днепр – 13 дивизий, предназначенных для Юго-Западного фронта и армий РГК. В движении находились 10 дивизий внутренних военных округов.

Большинство механизированных корпусов было придано общевойсковым армиям, на которые возлагалось прикрытие государственной границы. Основные силы располагались на широком фронте, в 30—40 км от государственной границы, а дивизии в корпусах находились одна от другой на расстоянии 50—100 км и более. Такое рассредоточение соединений с началом боевых действий потребовало значительных перегруппировок и не позволяло в короткие сроки собрать основные силы механизированных корпусов для нанесения сосредоточенных ударов. Большинство мотострелковых полков не имело в достаточном количестве средств передвижения.

Всего группировка войск Красной армии на Западном ТВД с учетом 16 дивизий РГК насчитывала 3 млн человек, около 39,4 тыс. орудий и минометов, 11 тыс. танков и более 9,1 тыс. боевых самолетов.[88]

Таким образом, вермахт имел превосходство в 1,3 раза в живой силе, равное соотношение по орудиям и минометам, но уступал советским войскам в 2,1 раза по боевым самолетам и в 2,7 раза по танкам. Однако по качеству боевой техники преимущество было на стороне Германии. Кроме того, ее войска были полностью укомплектованы и развернуты, оснащены транспортом и находились в состоянии полной боевой готовности. Войска Красной армии, выдвинутые к западной границе, по оценке большинства исследователей, не были подготовлены ни к обороне, ни тем более к наступлению.

Какая же роль отводилась фон Манштейну в операции «Барбаросса»? Ему теперь предстояло выступать в новом качестве. В то время как его будущий противник Конев уже командовал военным округом, фон Манштейн все еще находился на корпусной ступеньке. 15 февраля 1941 г. он был назначен командиром 56-го моторизованного армейского корпуса[89], который включал 8-ю танковую, 3-ю мотопехотную и 290-ю пехотную дивизии. Корпус входил в состав 4-й танковой группы генерал-полковника Э. Геппнера. Ее соединения должны были быстро выйти на рубеж Двины у Двинска (Даугавпилс) и ниже его, чтобы захватить переправы через Двину для дальнейшего наступления в направлении Опочки.

16 июня генерал Геппнер поставил конкретные боевые задачи соединениям группы. Части 56-го танкового корпуса должны были начать наступление из лесов севернее Мемеля (Клайпеда), восточнее Тильзита (Советск) на восток и овладеть северо-восточнее г. Ковно (Каунас) большим шоссе, ведущим в Двинск. Слева от него 41-му танковому корпусу генерала Г. Рейнгардта (1-я, 6-я танковые, 36-я мотопехотная, 269-я пехотная дивизии) предстояло наступать в направлении на переправы через Двину на Якобштадт (Екабпилс). Во втором эшелоне 4-й танковой группы находилась дивизия СС «Тотенкопф» («Мертвая голова»).

Фон Манштейн перед вторжением в Советский Союз наслаждался последними днями мирной жизни. Его штаб был развернут в расположенном близко от границы поместье Ленкен, славившемся в Восточной Пруссии своим конным заводом. Здесь он получил приказ ОКВ, который более известен как «приказ о комиссарах». Речь идет о заметках для доклада Главной Ставки Гитлера от 12 мая 1941 г. «Обращение с захваченными в плен политическими и военными русскими руководящими работниками» и директиве № 44822/41 ОКВ от 6 июня «Указания об обращении с политическими комиссарами».[90]

Согласно первому документу, «ответственные политические работники и политические руководители (комиссары) должны устраняться». Решение об этом должны были принимать офицеры, имеющие право накладывать дисциплинарные взыскания. Политические руководители в войсках не считались пленными и подлежали уничтожению самое позднее в пересыльных лагерях. Технических руководителей хозяйственных учреждений и на производстве следовало задерживать только в том случае, если они оказывали сопротивление вооруженным силам Германии. В тылу войск руководящих политических работников и комиссаров (за исключением политических руководителей в воинских частях) намечалось передавать специальным командам (эйнзатцкомандам) полиции безопасности.