Супруги Торрес оглянулись. Трое полицейских в мрачной чёрной форме появились в холле отеля бесшумно, как по велению тёмного мага.

– Как это понимать? – раздражённо спросил Мигель.

– Все авиарейсы сегодня отменены, – пояснил старший по чину. – Каждый иностранец будет тщательно проверен, а полёты возобновятся дня через два. Мы здесь для того, чтобы переговорить с вами.

– Со мной? Что, чёрт возьми, происходит? – Мигель негодовал. – Я гражданин Испании! Какие могут быть ко мне вопросы? Почему я должен отвечать?

– Вам лучше ответить нам и не упрямиться, – спокойно заявил представитель власти. – Это не займёт много времени.

– Что, что вы хотите узнать?!

Инга видела, что муж нешуточно взбешён. Она быстро взяла его за руку и осторожно сжала пальцы, призывая таким образом сохранять хладнокровие. Полицейским Инга любезно улыбнулась, и вежливо, будто чуть смущённо, сказала:

– Я думаю, нам лучше спокойно побеседовать и потом пойти готовиться к отъезду.

– Ваша очаровательная жена права, – отметил старший группы.

Все трое уже рассматривали Ингу с нескрываемым интересом. Инга мгновенно вспомнила слова Оксаны о статусе белых женщин в Непале.

«Белая женщина здесь божество! Почему бы мне ни воспользоваться этим? – подумалось ей. – Может, удастся быстро от них отделаться!»

– Где мы будем беседовать? – с оттенком угодливости спросила Инга.

Мигель на время приумолк. Он справлялся со своим изумлением, он впал в ступор, а Инга действовала по наитию.

– Подождите минуточку, – сказал ей офицер.

Он подошёл к стойке рецепции и произнёс несколько слов на языке непали. Слова прозвучали мягко, напевно, но Инга заметила проблеск испуга в глазах служащих, вытянувшихся по ту сторону барьера.

«Какой странный у них язык! – судорожно подумала она. – Обманчиво ласковый, коварный».

Воспользовавшись заминкой, она шепнула Мигелю по-испански:

– Не спорь, будь вежлив, говори мало, прошу тебя!

Муж ничего не ответил, потупился и помрачнел лицом.

Один из служащих, непалец, поспешно выскочил и предложил следовать за ним. Он привёл их в тесный кабинет, включил свет и почтительно удалился.

Небольшое помещение разительно отличалось от нарядных коридоров, холлов и номеров отеля. Служебная комната была скудно обставлена, не имела окон, и этим напоминала камеру, склеп, келью. Инга заметила, что полицейские чувствовали себя уверенно и привычно, словно они здесь не в первый раз…

Офицер приступил к допросу. Обращался он к Мигелю, но то и дело одаривал Ингу истинно мужскими взорами. Мигель отвечал коротко, сухо, а Инга пыталась установить с суровым непальцем визуальную связь. Она не отводила глаз, и придавала своему взгляду мягкую покорность. Она осознанно старалась очаровать представителя власти и пускала в ход всё своё женское умение.

Инга не понимала, к чему ведёт полицейский, чего он добивается: то ли исполняет какую-то формальность, то ли реализует скрытый умысел. Что-то зловещее, скользкое было в хитроватой полуулыбке непальца, в его вытянутых восточных глазах и в мрачном, пугающем обмундировании. Инга ощущала подсознательный страх, какой-то генетический ужас перед подобными людьми. Это в Европе можно дискутировать о правах человека с полисменами, а в Азии не пошалишь! Мигель этого не понимал, а она знала, чувствовала, и осторожничала, словно встревоженная зверушка, чующая западню.

Когда вопросы свелись к уточнению цели приезда и обстоятельств контактов с принцем Дипендрой, Ингу пронзила нехорошая догадка. «Они ищут козлов отпущения среди иностранцев!» – судорожно подумала она. – «Им требуются враги непальского народа, иностранные шпионы, террористы и прочие злоумышленники!» Нужно было что-то срочно предпринять. В горле пересохло, ужас леденил душу, но Инга решилась рискнуть.

– Мой муж очень скромный человек, – бархатным голосом сказала она. – А ведь он умалчивает о том, что приглашён в Непал, как представитель крупной международной организации, озабоченной экологическим состоянием Эвереста.

Образовалась пауза. Глаза Мигеля расширились, округлились, но, к счастью, он промолчал. Приободрившись, Инга продолжила:

– Да-да, благородные люди всегда скромны. Переговоры прошли успешно, намечен большой план работы. Мигель готов инвестировать собственные средства и привлечь других бизнесменов. Ведь Эверест – достояние всей планеты! Синьор Торрес должен срочно вылететь в Европу, сделать доклад на совете организации, но сюда он вернётся спустя месяц-два.

Непалец посмотрел на супружескую чету учтивее, и что-то сказал своим подчиненным. Инга подумала, что на проверку её слов полиции потребуется какое-то время, и в этот период они с мужем должны обязательно покинуть Непал.

Уловка удалась. Вскоре офицер принёс им свои извинения за причинённые неудобства и вежливо попрощался.

В номере Мигель попытался дозвониться в Испанию по сотовой связи. Он безуспешно терзал свой мобильник, но ничего не получалось. Вызовы срывались, связь не работала.

Инга видела, что Мигель уязвлён, оскорблён и раздосадован. Себя она старалась занять обычными действиями, и этим вернуть утраченное равновесие. Инга неторопливо собирала вещи, вынимала одежду из шкафа и раскладывала на кровати. Она старательно укладывала косметику, лекарства, тщательно сворачивала наряды, и нервная дрожь понемногу отступала.

Мигель отшвырнул телефон и включил телевизор. Он щёлкал по кнопкам пульта, а на экране мельтешили картинки. Наконец, он нашёл то, что волновало обоих. По европейскому новостному каналу сообщали о непальской трагедии.

Так они узнали, что в девять часов вечера, первого июня 2001 года кронпринц Дипендра расстрелял всю королевскую семью во время семейного ужина – отца, мать, дядю, братьев, сестер и их мужей. Сам он выстрелил себе в голову, но чудом остался жив. По неподтвержденным данным принц использовал автомат Калашникова. Самого Дипендру увезли в военный госпиталь. Будучи тяжело раненым, но ещё живым, он являлся единственным законным наследником престола. О причинах его поступка оставалось лишь гадать.

– Да, такое не приснится в страшном сне! – прошептала ошеломленная Инга. – Выстрелить в мать, в отца…

Мигель подскочил с кресла и принялся нервно ходить по комнате.

– И оружие русское! Он убил их из русского автомата! – воскликнул Мигель.

– Это неточные данные, – заметила Инга.

– Да это самое подходящее оружие для такой прицельной и быстрой стрельбы! – возразил Мигель.

Инга не стала спорить. Она не разбиралась в огнестрельном оружии.

Мигель откинул плотную штору и выглянул на улицу, но тут же поспешно зашторил окна наглухо. В нём кипела, клокотала ярость, и Мигель не находил себе места.

– Что, что ты там несла этому офицеру? – гневно обратился он к жене. – Про какую-то международную организацию, про очистку склонов Эвереста? Что ты лезла не в своё дело? Я бы и сам с ним поговорил!