— Значит, надо будет по дороге заехать. — Снова потянулась к телефону.

— Не надо, — также нейтрально возразила Ирка. И понимая, что просто так Танька не отвяжется, неохотно добавила: — Я вообще у портнихи не была и ничего не заказывала.

Ошеломленный взгляд Таньки был ей ответом.

— Но как же… Без нее же нельзя! — вскричала подруга. — Где мы возьмем такую рубашку сейчас? Их же в магазинах не продают!

— Рубашка лежала у меня на кровати. Такая, как нужно. Моего размера, — все тем же спокойным тоном ответила Ирка.

Глаза Таньки стали такие большие, что Ирка аж видела, как там крутятся мысли. Подруга сразу вспомнила загадочную ведьму, уничтожившую опасную надпись на Иркином заборе и перехватившую заклятьем чертей, когда девчонки их чуть не упустили.

— И ты ее наденешь? Рубаху, которую тебе подсунула неизвестная ведьма? — судя по Танькином тону, та уже пыталась сообразить — где лечат так неожиданно рехнувшихся молодых колдуний.

— Ну… Допустим, я догадываюсь, кто эта ведьма, — еще более неохотно выдавила Ирка.

Танька уставилась на нее вопросительно. Ирка отвернулась. Видя, что ее молчаливое послание старательно игнорируется, Танька спросила вслух:

— Со мной догадками не поделишься?

— Нет, — буркнула Ирка. Потом тяжко вздохнула. Так Таньке отвечать нельзя. Если хочешь иметь друзей, изволь считаться с их чувствами. А если твои собственные чувства в этот момент не совсем в норме — так ты объясни! Ведь твоя подруга — самая обычная ведьма, а не телепат какой-нибудь!

— Во-первых, я еще сама не решила, как к этому относиться, — проворчала Ирка. — То ли спасибо сказать… То ли горло перегрызть… — по голосу слышно было, что второй вариант Ирке нравится больше. — А во-вторых… Ну… Я ведь сама решаю, кому о себе рассказывать, о кому — нет. Наверное, она тоже имеет право? — опять же по Иркиному тону было ясно, что та сама не своя от собственного «демократизма».

Танька тоже скривилась весьма скептически:

— Если на что-то имею право я, это вовсе не значит, что я должна давать такие же права всем! — с чисто ведьмовской логикой заключила она. — Ладно, как только будет свободная голова, я подумаю. Ты наговорила достаточно, попробую сама сообразить, где тут собака зарыта!

Ирка оскорбленно воззрилась на Таньку. Упоминать при ней о зарытой собаке, да еще зная, куда Ирке предстоит отправиться сегодня ночью, было с Танькиной стороны по меньшей мере бестактно!

— Ну що, дивчинка моя, готовая отправляться на кладбище?

— Лишь бы там не остаться, — пробурчала Ирка.

— Вид тэбэ одной зависит, — невозмутимо сообщила стоящая в дверях старая ведьма Стелла и, вытянув губы трубочкой, шумно потянула чай из принесенного с собой блюдца. Удовлетворенно покрутила головой — по лицу ее тек пот, но старая ведьма и не думала снимать растянутую вязаную кофту на здоровенных круглых пуговицах. — Може, и останешься.

— Я разрешала тебе останавливаться? — ревниво косясь на Стеллу, накинулась на Ирку Оксана Тарасовна. — А ну-ка еще раз с самого начала! И раз, и два, и три, и четыре! Четче отбивай ритм, четче!

— Дробота каблуками сыпь, сыпь дробота! — от двери вмешалась Стелла. — Щоб аж искры летели!

— Не вмешивайтесь, я ее учу! — огрызнулась Оксана Тарасовна.

— Ох, уж ты навчишь! — Стелла снова звучно втянула в себя чай из блюдца. — Ты ж в нас зовсим не творческая натура, ось! — и толстуха победно поглядела на холеную Оксану Тарасовну. — Ото якбы я ее свистопляску плясаты вчила — я б вже навчила, так навчила!

— «Навчилы бы»… — передразнила Оксана Тарасовна. — Если б вы хотя бы ногу поднять могли! Балерина… ну очень Большого театра!

Стелла демонстративно приподняла толстенную ножищу в вязаном чулке — по комнате разнесся запах ее резиновых калош. Ирка поперхнулась и закашлялась. Оксана Тарасовна столь же демонстративно прикрыла нос кружевным платочком.

— Эй, вы там зелье варите вместо того, чтоб танцам учиться? — донесся из кухни голос Богдана.

— А що таке? Я — велика видьма, и не лише за розмиром! — ничуть не смутившись, объявила Стелла.

— Время! — бледная, но решительная Танька выглянула у Стеллы из-за спины. — Через полчаса Иркина бабка вернется, а нам еще тут порядок наводить!

Мебель была сдвинута к стенам, чтобы освободилось место для танца — задравший ножки стол лежал поперек дивана. Скатанную в рулон «дорожку» закинули сверху. Танька досадливо поморщилась: новый линолеум оказался совсем не таким качественным, как обещал продавец, — на нем отчетливо виднелись вмятины от Иркиных каблуков. Вот говорила же, надо натуральную дубовую доску на пол пускать — и никакая это не роскошь, а нормальные рабочие требования!

— Ладно! — обессиленно приваливаясь к дивану, выдохнула Ирка. — Только я сперва в душ.

— Тю! Ты ще надушись! — возмутилась Стелла. — Хиба мертвяки тэбэ на том кладовище нюхать будуть?

— Не слушай эту старую шалашовку, Хортица! — отрезала Оксана Тарасовна. — Душ, красивое белье, накраситься и подновить маникюр! В ведьмовстве помогает, и вообще девушка всегда должна быть готова к встрече с интересным мужчиной!

— На кладовище. З могилки вылезет. Интересный такый, худый, аж уси ребра наружу, та лоб высокый, до основания черепу! — немедленно согласилась Стелла. — Ты б краще ее покормила… щоб тим мертвякам теж було що йисты.

— Так, вы тут и без меня доругаетесь. — Ирка сняла со стула полотенце и, вытирая текущий по шее пот, направилась в ванную.

— Поесть надо. Без учета интересов мертвяков, — перехватывая Ирку по дороге, потребовала Танька. — Там мясо с картошкой и чай — Богдан караулит, чтоб эти две… — Танька помолчала, убирая с языка слова, которые девочка из приличной семьи, да еще в другой жизни успевшая побывать графиней, никак не могла произнести, и закончила со всей доступной ей вежливостью, — стервы поганые ничего подсыпать не смогли.

— Я быстро. — Ирка торопливо нырнула в душ. Оделась и бегом на кухню. Богдан сидел на табуретке рядом с оставленной на столе тарелкой — на коленях у него лежал обнаженный меч здухача. К делу охраны Иркиного ужина он подошел со всей серьезностью. При виде Ирки на лице его отразилось облегчение, он вскочил и кинулся в комнату, где ругались ведьмы, а Танька уже звучно грохотала стульями, расставляя мебель по местам. На пороге кухни Богдан остановился и, даже не оглядываясь, точно разговаривал с дверным косяком, тоскливо спросил:

— Давай я все-таки спать лягу и с тобой пойду?

Ирка едва заметно усмехнулась — вот бы такую фразу услышал человек посторонний? Решил бы, наверное, что Богдан — лунатик. А он — нет, он нормальный здухач, воин сновидений, наделенный способностью во сне выходить из своего тела и устраивать качественную трепку всякой нечисти. Проблема только в том, что сегодня Ирку ждет не совсем нечисть. А еще точнее — совсем не нечисть, и трепкой тут не обойдешься, совсем другое нужно. Как хочется просто чувствовать, что не одна, что, если она вдруг ошибется, не справится, рядом окажется верный друг, а в его не менее верной руке еще более верный меч… И схарчат его там, если она ошибется, вместе с кроссовками и рыцарским плащом, а верным мечом в зубах поковыряются! Ирка решительно покачала головой.