— …и отец Торри попросил меня вас подбросить, — закончил Джефф. Жестом он предложил девушке сесть впереди.

Торри улыбнулся. На Мэгги был ее излюбленный дорожный прикид — мешковатый пуловер и леггинсы, и понятно, что Джефф предпочитает любоваться ее ножками, а не ножищами Торри. Пусть так, никому от этого хуже не будет.

— Помчимся с сиреной? — Торри закинул свои сумки на заднее сиденье и сел сам, положив руки на спинку переднего сиденья.

Заднее сиденье в полицейских машинах отделено от переднего металлической решеткой — видимо, из опасения, что закованный в наручники преступник возьмет да и грохнет несчастного водилу по башке, а потом достанет у него из кармана ключ к наручникам (причем все это следует проделать со скованными руками), разомкнет их и даст деру.

Все же маловато у полиции проблем, если она такой ерундой занимается, мелькнуло в голове у Торри.

С другой стороны, если заднее сиденье предназначено только для перевозки арестованных, то это, опять же, никому не мешает — полицейские не используют служебные машины для семейных выездов на природу по выходным.

— Нет-нет, никаких сирен, — отозвался Джефф. — Во всяком случае, пока.

— Черт возьми, что там у них стряслось? — не вытерпел Торри, имея в виду срочный вызов домой.

— А отец ничего тебе не сказал?

Торри покачал головой:

— Не-а, папа не любит распространяться по телефону.

— Ладно, пора поиграть в мои любимые полицейские бирюльки. Сядь нормально и пристегнись. — Джефф сунул руку куда-то вниз и включил на секунду мигалки и сирену. Идущие впереди машины послушно расступились. — Ну прямо как в кино! — восхитился он.

Спустившись вниз и вытирая еще не просохшие после душа волосы, Торри застал в кухне почти весь совет городского самоуправления.

— Ну как, парень, полегче стало? — с набитым ртом осведомился док Шерв.

При виде еды у Торри слюнки потекли. На столе стояло излюбленное блюдо любого норвежца — картофельное пюре со сливочным маслом и сахаром, приправленное корицей.

Ах эти милые домашние блага!..

— Намного, — ответил юноша, потягиваясь. От долгого и томительного сидения в неудобных самолетных креслах ныли спина и ноги.

— Рад видеть тебя снова дома, Ториан, — прогудел преподобный Оппегаард. Ему не требовалось ни мегафонов, ни микрофонов — проповеди были слышны на всю округу. По своему обыкновению, он уселся в уголке, белоснежная бородища и просторный свитер придавали ему сходство с Санта-Клаусом. Дым от трубки преподобного выходил в вентиляционное отверстие на стене. Вообще Оппегаард никогда не курил в помещении, разве что здесь и у себя в церковной каморке. Каморка насквозь провоняла табачищем, и даже скаредный церковный комитет был готов пойти на расходы, чтобы оборудовать в подвале церкви специальную комнату для курения.

Но в доме Торсенов ощущался лишь едва уловимый аромат доброго луизианского табака — вытяжка работала отменно, вопреки попыткам дядюшки Осии ее усовершенствовать.

— Добро пожаловать в родные стены, — шмыгнув носом, приветствовала Минни Хансен. Минни не поднимала голову, сосредоточившись на своем вечном вышивании крестиком. Впрочем, Торри еще в школе убедился, что Минни даже затылком видела куда лучше, чем другой глазами.

Вернулась и мама — поставив на стол кружку свежего кофе, она прошествовала к мойке.

Плюхнувшись в кресло, Торри опасливо пригубил кофе, потом глотнул, как полагается. Славный теплый напиток, заваренный в доброй норвежской традиции на всем и всегда экономить. А что пьют французы? Чернеющий, маслянистый, горький как полынь!.. Как можно называть эту бурду кофе?

Хорошо дома!.. Отпив половину, юноша поставил кружку на стол.

— Папа вернулся?

Док Шерв покачал головой, продолжая барабанить пальцами по столу.

— Нет, но скоро будет, — сказал он, кинув взгляд на массивный золотой «ролекс».

— Ему следовало бы не мешкать, — слегка язвительно вставила Минни Хансен. Язвить она умела и никогда не упускала случая продемонстрировать свое умение. — Мы тут без Арни как без рук, да и Ларса нет в городе.

— Верно, — отозвалась сидевшая рядом с Торри мать. — Может, тебе съездить за ним?

— Могу и съездить, — кивнул юноша. — Но, по-моему, логичнее поспешить к Осии и остальным.

Вот в этом действительно был смысл. Торри удалось заработать себе добрую репутацию в Доминионах, в то время как Йен выхватил рубин Брисингов буквально из-под носа Брандена дель Брандена и остальных членов Дома Пламени.

Ивар дель Хивал — дело другое, однако Йен слишком уж привязался к нему. Это можно понять — Йену, как человеку, выросшему по милости его отца, в одиночестве, необходим был товарищ. Но Ивар дель Хивал — ординарий Дома Пламени, воспитанный на интригах и заговорах, как на необходимых для жизни витаминах.

А Арни? Старина Арни Сельмо? Спору нет, Арни отличный старикан. Именно старикан, поскольку уже в годах…

Преподобный Оппегаард подался вперед.

— Возникла проблема… — заговорил он, в паузах между словами затягиваясь трубкой и не сводя с Торри пристального взора из-под кустистых бровей. — Пришлось… несколько потрудиться… связаться с тобой.

— Да, Торри, — вмешалась мать, — я, наверное, все отели в Европе обзвонила, разыскивая тебя.

Торри нахмурился. Мама знала, что они с Мэгги были намерены останавливаться в дешевых молодежных гостиницах. Они дешевле, да и ни к чему пускать пыль в глаза, транжиря «отмытое» золото Доминионов. И в основном они не изменяли этому правилу, лишь изредка позволяя себе понежиться в роскошных отелях, где подают завтрак в постель и ванны будто бассейны.

Они намеренно не сообщали, где находятся, потому что с самого начала так и было задумано: никаких конкретных планов, никакой программы во время отдыха. Никаких книг, никаких соседей, никаких хлопот, никакого Брисингамена.

Вошла Мэгги в джинсах в обтяжку и клетчатой рубашке, застегнутой далеко не на все пуговицы. Она выглядела как-то странно, и Торри даже не сразу понял, что дело тут в косметике — щеки горели, на губах лежала помада, что-то там у глаз и на веках… Обычно Мэгги не пользовалась косметикой — и уж совершенно точно не торопилась сушить волосы феном и краситься сразу после душа.

Что, черт побери, происходит?

— Я ничего важного не пропустила? — деловито осведомилась Мэгги.

— Вовсе нет, — заверил ее преподобный Оппегаард, украдкой и в то же время с явным одобрением оглядывая девушку. — Вот, Карин жалуется, что едва вас разыскала.

Мэгги посерьезнела и тут же, дипломатично решив не заострять на этом внимания, жизнерадостно улыбнулась.

— Ну, в конце концов мы здесь. Полагаю, ненадолго… — Усаживаясь рядом с Торри, она слегка хлопнула его по плечу и театрально поблагодарила мать Торри за поднесенные кофе и печенье.