— Пресветлая мать! — неожиданно завопил не своим голосом на улице Наш Шиз.

— Ви-и-и! — восторженно отозвался женский голос. — А-а-а!

Подбежав к окну, мы увидели, как светлый исчезает в портале в обнимку со счастливой толстушкой. Габариты дамы впечатляли: метр девяносто, два с половиной, два двадцать, два тридцать примерно. Первое измерение — рост, остальные — объемы фигуры. И габариты вместе с фигурой и другими частями хозяйки явно воспылали к Шизику неземной страстью.

«Хрис, это ты его… ею?»

— Похоже на то. — Хрис озадаченно посмотрел на свои пальцы. — Явно чары демонов. Но как?

Мне тоже интересно. Химеры к демонам точно не относятся. Но Хрис уже второй раз сумел применить их проклятье. В моем теле.

«Зови мышиного слугу! Хватай клетки! Побежали!»

Хрис дернул за шнурок, сцапал одну клетку.

«Куда бежим?»

«Домой! Надо успеть перенестись, пока Шизик не отделался от своего большого счастья и не решил нас прибить».

Хрис

Радость, что светлый не вынес меня, влюбленного, мышами окруженного, нарядами увлеченного, была недолгой. Я проклял эльфа счастьем. Маленькое уточнение: большим счастьем. Очень большим счастьем. Причем умудрился провернуть это вопреки защите его светломордости, достойной небольшого приграничного форта. И сделал это, находясь в теле Дэны. В теле химеры. Не демона. Даже не полукровки.

Ладно — мыши! Но ищейка на службе светлой короны? Как?!

Впрочем, сейчас меня, скачущего вниз по ступенькам лестницы, с туфлями в одной руке и клеткой с мышью в другой, больше волновал вопрос: что?

Что сделает с нами проклятый, когда отобьется от габаритной красоты и поймет, кто его осчастливил?

«Надеюсь, их портал закоротило от такой большой красоты», — пробурчала Дэна, когда я забирался в самоходку. Попутно отдавал распоряжения кучеру и слугам — обреченному на наше сопровождение Луцию и приставленному к мышатам флегматичному Митке, — куда определить печально попискивающих нетопырей. Розовые крыланы, судя по кровожадным мордочкам, безумно хотели, чтобы Шиз нас догнал.

В отличие от казенного транспорта, прелести которого мы успели оценить, самоходка счастливого эльфа шла плавно, мягко и быстро. Не прошло и четверти часа, как я выгрузился на краю круглой, окруженной административными зданиями площади, в центре которой располагалась сияющая синевой арка стационарного портала. Сейчас я видел только ее каменный верх на фоне голубого безоблачного неба, остальное закрывали спины высыпавших из зданий путешественников и чиновников.

Торжественно-замогильным голосом Луций сообщил, что идет оплачивать наш перенос, а я отправился смотреть, что же вызвало выброс галдящей общественности на камни площади. Общественность расступаться и пропускать меня не спешила. Будь я собой, пару раз двинул бы плечом и прошел.

«Будь ты мужиком, тебя бы давно послали гулять по всем трем мирам. Или показали основы рукопашного боя. А так терпят. Вон даже бабулька клюкой не огрела, а ты ей на ногу наступил», — не согласилась со мной Дэна.

«Что предлагаешь, креатив ты мой ходячий?»

«Помнишь, как на его ушибленность смотрел, чтобы он понял, что мы в восторге от него?»

«Ну?»

«Сделай такое же лицо, только печальное. Сделал?»

Восторг с печалью? Интересно, как у женщин получается совмещать несовместимое? Тут же явное противоречие.

«Сделал?» — Пироженка противоречия не видела.

Я старательно изобразил что-то вроде гибрида восторженного щенка и печальной морды розового нетопыря.

«А теперь осторожно потрогай за плечо во-он того мужика и тихо, глядя ему в глаза, попроси разрешения пройти».

— Можно пройти? — Бородач, на которого указала охотница, судорожно сглотнул и втиснулся в спину соседа, уступая дорогу.

«Ты что там за рожу состроил?» — удивленно присвистнула Дэна, вместе со мной наблюдая, как после моей просьбы с нашей дороги сдувает зевак. Парочка сдутых даже осенила себя защитными знаками.

«Восторженная грусть, как и просила».

«Да? А по-моему, обещание устроить экскурсию по застенкам всех доменов демонов Нижнего мира».

«Но восторженную же экскурсию!»

А что? Не знаю, что там видят окружающие, но я изображаю невероятный, до экстаза восторг и вселенскую печаль.

Дэна хихикнула.

Продолжая пугать, то есть просить общественность пропустить меня вперед, я прислушивался к радостному галдежу, царящему вокруг.

— Давай, Мери, давай! Он уже выдохся! Хватай его и дави стекляшку! Молодец, Мери! Еще рывок! Ме-ри! Ме-ри! — скандировала высокая дамочка, худосочность и костлявость которой могли оценить разве что собаки.

Лысоватый старикан, трепетно держащий ее за руку, вопил фальцетом:

— Быстрей, мужик! Шевелись! В твои-то годы так ползать — стыд и позор!

Интересно, что там за Мери и за кем она гонится?

«А то ты не знаешь?» — фыркнула Дэна.

«Я предполагаю. Но интересно убедиться лично, желательно незаметно».

— Стой! — А, это старикан получил от жены и резко поменял команду. — Тормози! Так его, Мери! Ме-ри! Ме-ри!

Похоже, местным хорошо известно большое счастье нашего ушибленного. Неужели настолько выдающаяся личность?

«Очень выдающаяся. Трудно не заметить».

«Это точно».

— Так его! Молодец, Три Тонны! Сколько можно ждать принца? Хватай этого, — поддержала худышку краснолицая лоточница. — Откормишь, будет тебе принц.

— Беги! Чего скачешь? Мужик ты или блоха в штанах? — приложив ладони рупором ко рту, орал носатый детина. — Три Тонны поймает, живо в бараний рог свернет! Она — дочка кузнеца, так что беги!

— Эй, вы, в латах! Куда пошли? А ну, стоять! Держать оборону! Нечего зайцев через портал пущать. Пусть Мери потешится, сорок лет девка принца ждала, батька уже отчаялся. Войди в положение!

И уже знакомое:

— Ви-и-и!

Кажется, дочке кузнеца молотом-то пару раз прилетело.

«Ничего ты не понимаешь, еловый ты наш! Когда женщина счастлива, у нее не остается слов».

«Доживу ли я когда-нибудь до такого?»

«Я — исключение».

«Повезло! Я бы таких вот…»

— Ви-и-и!

«…Не выдержал».

— Ага, попался! Куда поскакал? Она тебя сорок лет ждала, богатство наедала. В вашем аду, поди, таких красоток и нет! — раздавалось с одной стороны.

— Да сядь ты на него, сколько можно вертеться? Ты мужик али девка? — доносилось с другой.

Последнего мужика, машущего снятой рубашкой с надписью «Мери, вперед! Счастье не уйдет!», сделанной вишневым вареньем, я просить отодвинуться не стал. Наблюдать за происходящим на площади безопаснее из-за его пританцовывающей пузатой туши.