– Встать! – скомандовала рожа. Кассиус нехотя повиновался. Его всего трясло – похмельный синдром достиг апогея. На все это накладывались нервяки от свалившихся непрятностей. Так что видок у него был весьма плачевный.

– Вольно! – ощерился мент. – Твоя очередь стоять раком еще не наступила, Киселев. Невский! На выход!

– Ну, бывай, – Влад обернулся к Кассиусу, дождался ответного кивка, вышел в ярко освещенный коридор подземного каземата и, следуя командам своего конвоира, вскоре уже находился на утопающем в абсолютной тишине третьем этаже Большого Дома, возле двери, за которой располагался один из начальственных кабинетов питерского ГУВД. Заставив Рэмбо повернуться лицом к стене, сержант постучал в дверь, приоткрыл ее, просунул голову в щель, быстро сообщил невидимому хозяину, что задержанный в «Атлантике» Владислав Александрович Невский доставлен, после чего распахнул дверь настежь и кивком пригласил Влада войти внутрь, после чего аккуратно закрыл за ним дверь и ретировался.

Увидев, кто именно вызвал его, Рэмбо не слишком удивился. Даже наоборот – расслабился. Здесь, в огромном кабинете с мебелью из натурального дерева и тяжелыми шторами на окнах, ему ничего не угрожало. Можно даже было, не кривя душой, сказать, что здесь он мог чувствовать себя как дома. И все потому, что за широким письменным столом у дальней стены вальяжно развалился в кресле старый знакомый, верный пес их бригады замначальника ГУВД генералмайор Игорь Севастьянович Климов. Собственной персоной.

– Здравия желаю, товарищ генерал, – с ухмылкой сказал Влад, пройдя вдоль длинного стола для совещаний и присаживаясь рядом с почему-то одетым в парадный мундир ментом. Таким нарядным и холеным Невский видел Климова впервые. Так же, как впервые посетил его кабинет на Литейном, 4. – Сколько лет, сколько зим. Не поздновато для аудиенции?

– Здравствуй, Рэмбо, – сдержанно поздоровался Игорь Севастьянович, отложив газету, сняв очки и положив их на стол. – Извини за столь навязчивое приглашение в гости. Но это в твоих же интересах. Поверь. Присаживайся. Кури.

– Приглашение? Так это ты облаву на кабак организовал? Людям праздник испортил. – Невский достал из лежащей на столе пачки ментолового «Мальборо» сигарету и прикурил от пижонской настольной зажигалки в виде Эйфелевой башни.

– Я, – признался Климов. – Как только узнал, что твои вооруженные до зубов бойцы окружили «Атлантику», а ты сам пошел на разбор к Кассиусу, сразу же отдал команду пресечь возможный инцидент. А потом распорядился доставить вас с Киселевым сюда и посадить в одну камеру, где имеется скрытый микрофон. Так что весь ваш интересный разговор я слышал, от начала и до конца. Много, кстати, любопытного узнал… Да не оглядывайся ты так. Я похож на идиота? Здесь чисто, так что подслушки можешь не опасаться. Генератор помех – полезная штука. Особенно если учесть что верхние этажи здания занимают «старшие» братья. А у них, как известно, есть каверзная привычка везде совать свой нос и высовывать уши.

– Не слишком много на себя берешь, генерал? – Рэмбо пристально посмотрел на Климова.

– Ты насчет облавы? Я так не думаю, – улыбнувшись покачал головой Игорь Севастьянович. – Я же не для себя – для тебя все это сделал. Да и мясорубка в самом центре Питера мне, откровенно говоря, совсем ни к чему. Все правильно я сделал. Не дал ситуации выйти из-под контроля. Есть у меня в ресторации человечек, который регулярно докладывает об обстановке. Когда я убедился, что опасность стычки миновала, то решил приступить ко второй части плана, а именно – разоружить бойцов и дать вам с Киселевым возможность с глазу на глаз перетереть существующие разногласия. И, может быть, даже о чем-то договориться… По крайней мере, хоть станет ясно, чего ждать в ближайшем будущем… И, как видишь, я оказался абсолютно прав. Вы сами все и уладили. С чем тебя и поздравляю. Хорошую сказку ты Кассиусу втер про наркоту и про то, что гоблины твои, Перец и Рыба, давно не в бригаде. Убедительно получилось, нечего сказать. У меня, правда, несколько другая информация, ну да черт с ней. Я – не мусорщик и падалью не занимаюсь. Делайте с уродами, что хотите, вмешиваться не буду. Чем меньше таких чертей шляется по улицам города – тем нам, ментам, лучше. А вот то, что я узнал насчет отрезанных голов – это весьма любопытно. Случай уж слишком нетипичный, согласись. Хочу с тобой, как со старым другом, посоветоваться – стоит нашему ведомству взять ситуацию под контроль, или лучше оставить все, как есть, позволив этому неизвестному головорезу завершить начатое? Знаешь, как древние говорили: враг моего врага – мой друг. До тех пор, пока он не стал моим личным врагом.

– А ты что, можешь его вычислить? – скептически фыркнул Рэмбо.

– По крайней мере, можно попробовать, – невозмутимо пожал плечами Игорь Севастьянович. – Мне самому уже интересно – что же это за монстр такой у меня под боком объявился? Персонаж уж больно редкий. Хоть сейчас макай в спирт, закатывай в банку и на полку в кунсткамеру. Интурист косяком попрет. К гадалке не ходи.

– Возможно. Только вряд ли ты его вычислишь и тем более поймаешь, – вздохнул Невский. – Но если есть желание попробовать – валяй. Мне тоже любопытно, что это за упырь такой. И за что он Вована и его бригаду невзлюбил. Ты, кстати, по какому поводу сегодня весь такой нарядный, как новогодняя елка? А, генерал?

– Повод есть, Владик, – грустно улыбнулся Климов и заботливо погладил кончиками пальцев сверкающий юбилейными медальками китель. – Сегодня мой последний день на службе! С завтрашнего дня ухожу на пенсию. Точнее – меня уходят. Так что теперь вряд ли смогу быть полезен тебе и твоей бригаде. Отдохну с месяцок, разберусь с делами и перееду в Сочи. Как и собирался. Насовсем.

– Почему такая поспешность? – удивился Рэмбо. – Индеец говорил – ближе к концу года…

– Милиция – как армия. Здесь приказы вышестоящего начальства не обсуждаются, – развел руками Игорь Севастьянович. – В Москве, в министерстве, решили, что пришло время брать контроль над северной столицей, а значит, их выдвиженцу полковнику Кирилленко нужно приступать к своим обязанностям как можно раньше. Завтра сдаю ему дела, и этот кабинет впридачу. Пять лет, без малого, я тут хозяйничал. По нынешним смутным временам – целую вечность. Засиделся. Пора молодым дорогу уступать.

– Молодым? – хмыкнул Рэмбо.

– Ну, все относительно. Виктор Викторович ведь почти на десять лет меня моложе.

– Познакомь нас в неформальной обстановке, – небрежно, как о мелком одолжении, попросил Невский, щурясь от дыма и давя окурок в пепельнице. – Надеюсь, мы с новым замом найдем общий язык. Я слышал, Кирилленко далеко не бессребреник. Смысл и скоротечность жизни понимает правильно. Вы ведь с Индейцем уже на эту тему беседовали?

– Да, припоминаю, – кивнул Климов. Развел руками, словно хотел обнять гигантскую тыкву. – Ну, раз обещал – значит сделаю. В следующую субботу приглашу Витька на дачу, в Юкки. На шашлыки и домашнее молдавское вино. Мне друг из Тирасполя регулярно с проводником присылает. Не думаю, что Кирилленко откажется. Хрен тертый. Поймет, что речь пойдет не о бабах, а о вещах серьезных, которые ему следует знать, находясь на этом месте. Вот там и встретитесь. Представлю тебя как бизнесмена, одного из совладельцев «Союз-Баварии». Об этом я, как видишь, тоже знаю. Устраивает такой вариант?