Но ноги почему-то не шли. Какая же я трусиха. Мне ведь отчаянно хотелось принести им этот морс и узнать их имена. А потом по десятому послушать про третью дочь вон того мужчины, которого, похоже, этот факт втайне сильно радовал. И посмотреть на Схара ближе – вдруг его улыбка вблизи еще светлее? Но я все стояла, а минута проходила за минутой. Уже почти стемнело. Я вдохнула – почти силой втолкнула воздух в легкие – и сделала шаг вперед.

– На сегодня хватит, Дормин. Айда по домам, завтра как раз доски привезут.

И они как-то разом – и минуты не прошло – оставили дела и, приятельски переговариваясь, направились по тропинке. Я не стала окрикивать – мужчины спешат по домам, а я тут со своим морсом, который за это время еще и остыл. Безвольно осела на землю. И хоть убеждала себя, что для расстройства нет причины, но все равно расстроилась. Хотя ведь и завтра, и много дней впереди будет такая же возможность. Земля была холодной, хоть я надела на себя всю теплую одежду, которую мне выдали, включая шерстяные подштанники. Другие девушки здесь пока так не закутывались – ходили почти в летнем. Наверное, это привычка, которая выработается со временем. Но возвращаться в комнату пока не хотелось.

– Я все-таки думал, что ты подойдешь к ним.

Вздрогнула, узнав Шах-Ра уже по голосу.

– Государь?

Хотя кто еще мог подобраться ко мне незаметно? Только он или его брат. Он сразу добавил спокойно:

– Сиди. Если побежишь, я заставлю тебя вернуться силой и сесть на то же место.

Я заставила себя не вскочить на ноги. Шах-Ра сел рядом со мной прямо на землю и взял из рук черпак, затем щедро отхлебнул и отставил на пожухлую траву. На меня он не смотрел.

– Ты здесь в третий раз за сегодня. Но я думал, что ты подойдешь. Разве они тебя тоже пугают?

Выходило, что он довольно долго наблюдал за мной? Поежилась. Но ответить было необходимо:

– Нет, государь, не пугают. Я сама не понимаю, почему я не подошла.

– Магия помешала?

– Не настолько. Мне просто нужно время, чтобы привыкнуть к чужим. А здесь все чужие.

– Завтра подойдешь?

– Да, подойду.

Мне этот разговор казался очень странным. Каким-то абсолютно бессмысленным, но притом важным.

– Зачем? – он говорил все так же тихо, глядя вперед.

– Мне нужно налаживать хоть какие-то отношения в этом месте. А эти люди мне понравились.

– Чем?

Я не поняла вопроса, потому удивленно посмотрела на его профиль. Он, к счастью, этого вроде бы не заметил, внимательно разглядывая фундамент постройки.

– Чем они тебе понравились, страшилка?

– Ну… тем, что они очень похожи на куранийцев. В том смысле, что говорят о тех же вещах, так же смеются, и их ничем не отличишь от наших простых рабочих. Разве что пьют морс вместо разведенного меда, – я перевела взгляд на черпак.

– И этого достаточно, чтобы тебе понравиться? Ты непритязательна.

– Мне не оставили выбора, государь, быть ли притязательной в выборе друзей, – я почувствовала, что прямо сейчас могу позволить себе честной. – Я вообще не должна была здесь оказаться.

Шах-Ра задумался.

– А мне почему-то кажется, что ты должна была оказаться именно здесь. Не знаю, как объяснить это ощущение.

– Вы ошибаетесь, государь. Простите, что так говорю.

– Да нет уж, объясни, раз начала.

Я решительно продолжила. Раз сам спрашивает, то не разозлится, что я с ним спорю:

– Я здесь оказалась через цепочку собственных ошибок, государь. Я сбежала… от своей хозяйки, потом подошла в лесу к вашему брату, затем встретила замечательную семью – они были добры ко мне. Я не могла остаться с ними, но могла попытаться найти для себя такую же компанию, потому что мне захотелось жить их жизнью. Но я пошла дальше – обратилась к неправильному человеку, а в конце попалась ведьмам. Не соверши я хоть одну из этих ошибок, не оказалась бы здесь. Понимаете, что я хочу сказать? У меня была тысяча путей, я должна была свернуть на любой из них, но попала сюда через череду неправильных решений.

– Нет, это ты ошибаешься. После того, как Тхэ-Ра поставил печать, у тебя уже не было выбора. Эти ведьмы или другие, маг, который решил бы подзаработать, или сам Тхэ-Ра нашли бы тебя. Так что если ты и могла свернуть, то только до встречи с ним.

Во мне всколыхнулась обоснованная тоска:

– Если бы я вернулась домой, то даже ваш брат до меня бы не добрался.

У него, похоже, не было настроения спорить:

– Тогда я рад, что ты совершила все перечисленные ошибки.

Вместо ответа, я только вздохнула. Он помолчал, затем вернулся к предыдущей теме, кивком указав на постройку:

– Ты ведь понимаешь, что они мужчины, и быстро тебя разглядят?

Конечно, я об этом думала. Но все равно не смогла представить, чтобы именно эти люди мне навредили. Потому и ответила то, что первое пришло на ум:

– Понимаю. А может, и я бы кого-нибудь из них разглядела, раз уж все равно здесь застряла. Ваш брат сказал, что я имею право выйти замуж.

И хоть я пока была слишком далека от этой мысли, но когда-нибудь об этом придется задуматься. Смешно, конечно, представлять, что лучезарная Эриникая из древнейшего королевского рода выходит замуж за рыжеволосого строителя, но пройдет время – и эта мысль каким-нибудь образом уляжется в сознании.

Однако Шах-Ра резко повернулся ко мне и переспросил:

– Тхэ-Ра так сказал?

– Да, – я удивилась его реакции. – Сказал, что многие слуги имеют семьи. Я пока молода, но когда-нибудь и мне захочется об этом подумать. А еще он сказал, что никогда меня отсюда не отпустит, – я закончила совсем сдавленно.

Он словно бы с трудом оторвал взгляд от моего лица и снова уставился вперед.

– Да. Из-за твоей магии, он коротко рассказал суть. Но мне тогда показалось, что это хорошая новость – я тоже не хочу тебя отпускать. Хоть Орилла, да хранит свет ее прекрасный лик, – он будто бы выругался, – и воспользовалась нашим к ней хорошим отношением.

– Тоже видите во мне угрозу?

Я понимала, что вопрос прозвучал наивно, просто хотелось сменить скользкую тему. Но он ответил неожиданное:

– Вижу. Тхэ-Ра ищет более точное определение, но скоро и до него дойдет.

– О чем вы?

– Пойдем, ты замерзла.

Он легко встал, а я только теперь заметила, что дрожу. Дракон протянул мне руку, и я, задумавшись о его странном намеке, по привычке приняла помощь. Как если бы сидела на лужайке с корзинками яблок и пирожков в традиционный праздник урожая, и какой-нибудь благородный господин, отец или брат протянул мне руку. Опомнившись от жара его ладони, вскрикнула и вырвала пальцы. Шах-Ра опустил голову и тихо рассмеялся: